Вольдемар Балязин - Россия против Наполеона Страница 7

Однако одно из звеньев подготовительной работы было весьма слабым: русское командование долгое время не могло выработать единого стратегического плана, и, когда война началась, то существовал лишь принцип стратегии, но плана практически не было. А в основе общей концепции ведения боевых действий лежали соображения Барклая-де-Толли, высказанные им Александру во время их встречи в Мемеле в 1807 году. Разница состояла лишь в том, что эта концепция была дополнена подобными же соображениями, представленными царю несколькими русскими и иностранными генералами и офицерами, находившимися на службе в русской армии, -П. М. Волконским, Людвигом фон Вольцогеном, Тейль фон Сераскеркеном, Карлом Толем, Фонтон де Вераноном и д’Алонвилем.

Подготовка к войне с Наполеоном осложнялась еще и тем, что Россия продолжала вести сразу несколько войн. Две из них происходили на юге: с 1804 года шла война с Ираном, а с 1806 года – с Турцией. На русско-турецком театре главнокомандующими были П. И. Багратион, затем Н. М. Каменский – сын старика Каменского, бросившего под Пултуском свою армию, и, наконец, с мая 1811 года – М. И. Кутузов.

Несмотря на то что силы Дунайской армии, которой командовал Кутузов, были ослаблены из-за того, что оттуда было отправлено на западные границы тридцать тысяч человек, Михаил Илларионович одержал ряд побед над противником и в мае 1812 года принудил турок подписать договор о мире.

И наконец, тогда же шла большая морская война с Англией, развернувшаяся на морских коммуникациях от Лисабона до Архангельска, который даже подвергся обстрелу британскими кораблями, но отбил атаку.

Русские рекруты призыва 1810 года

Как видим, в первое десятилетие XIX века Россия вела сразу несколько войн: с Англией, Австрией, со Швецией, Турцией и Персией. По этой причине гораздо чаще, чем раньше, объявлялись рекрутские наборы, но и они уже не могли решить проблемы нехватки солдат. Сроки действительной военной службы были весьма длительными, и в армии всегда находилось больше солдат старшего возраста, чем молодых.

Однако беспрерывные боевые действия в конце XVIII – начале XIX века привели к изменению этой пропорции: ветераны гибли в сражениях, а их место занимали необстрелянные новобранцы.

В письме от 18 августа 1810 года военный министр Барклай-де-Толли писал канцлеру Румянцеву: «Вместо сильных и мужественных войск полки наши составлены большей частью из солдат неопытных и к тяготам войны неприобвыкших. Продолжительная нынешняя война [русско-турецкая 1806-1812 годов] затмевает в них наследственные геройские добродетели; дух национальный от бремени усиленной и бесполезной войны, как и силы физики, начинает ослабевать».

Выход из положения можно было найти, лишь проводя регулярные рекрутские наборы. В 1810, 1811 и 1812 годах, в бытность Барклая-де-Толли военным министром, было проведено три рекрутских набора. Если в 1806 году не взяли ни одного рекрута с больными зубами, то теперь отбор был гораздо менее строгим.

В феврале 1810 года Барклай-де-Толли разослал для сведения всем «воинским приемщикам», находящимся при приеме рекрутов, приказ, в котором обязывал офицеров, занятых отбором рекрутов, более внимательно относиться к порученному им делу.

В приказе сообщалось, что майор тридцать второго егерского полка Рихтер, находясь в городе Ямполе Подольской губернии, «принял, между прочим, рекрута Осипа Смолина в летах весьма немолодых и слабого сложения… непрочного к службе». Смолина заметил Александр I, осматривая рекрутов, прибывших в Петербург, и выразил свое неудовольствие такой неосторожностью в отборе.

14 июля, после представления Государственному совету доклада Барклая-де-Толли, последовал указ о наказании гражданских, военных и медицинских чиновников денежным штрафом в пятьсот рублей за прием на военную службу низкорослых, больных, старых или же слишком молодых рекрутов. (Определялось, что рост их должен быть не менее двух аршин и четырех вершков, то есть одного метра пятьдесят одного сантиметра, а возраст не менее семнадцати и не более тридцати пяти лет.)

5 марта 1810 года было утверждено «Положение о назначении нижних воинских чинов в неспособные», которым солдаты подразделялись на две группы: совершенно неспособных ни к какой службе и «полунеспособных», то есть пригодных к гарнизонной службе, службе в инвалидных ротах, в лазаретах и обозах.

По этому положению совершенно непригодными к службе признавались дряхлые, идиоты, эпилептики, парализованные, больные водянкой и т. п.

А солдаты частично парализованные, астматики, больные базедовой болезнью, с заячьей губой, с небольшим горбом, беспалые, беззубые («Положение…» в последнем случае оговаривало отсутствие не менее пяти зубов сряду на одной челюсти) и т. п. признавались годными к нестроевой службе.

«Высочайше утвержденным» мнением Государственного совета от 14 июля 1810 года было постановлено, что беспрекословно должны быть принимаемы на службу лысые и плешивые рекруты, а кроме того, и косые, «ежели зрение их позволяет прицеливаться ружьем, также принимать и заик, и косноязычных, ежели могут сколь-нибудь явственно изъясняться».

Вышеприведенные документы убедительно свидетельствуют, насколько нелегким было положение с пополнением армии живой силой в канун грядущей войны 1812 года.

Комплектование армии и флота накануне войны 1812 года

Для того чтобы все же пополнить ряды армии и флота, 14 июля 1810 года был издан указ об уничтожении зачетов людей, взятых во время тринадцати рекрутских наборов XVIII века – с 1715 по 1799 год. Теперь уже помещики не могли ссылаться на то, что их предки и они сами в свое время сдали на службу своих мужиков и, таким образом, теперь не должны нести рекрутской повинности.

В развитие указа от 14 июля 1810 года 16 сентября 1810 года был подписан указ о призыве трех из каждых пятисот душ мужского населения России. По набору 1811 года было призвано еще по четыре рекрута из того же числа мужчин и, наконец, 29 марта 1812 года призвали еще по два рекрута.

За все три набора было взято в армию и флот по девять человек из каждых пятисот мужчин.

Всего в вооруженные силы России было, таким образом, призвано около трехсот пятидесяти тысяч солдат, требующих обмундирования, обеспечения всем необходимым и срочного обучения. Обучение происходило в так называемых рекрутских депо. В марте 1811 года их было сорок, причем тридцать шесть из них были организованы в областях, расположенных вблизи западной границы.

Запасные рекрутские депо для обучения рекрутов главным правилам военной службы впервые были образованы в 1808 году. Для этого каждая из двадцати четырех пехотных дивизий, существовавших в то время, выделила шесть обер-офицеров, двадцать четыре унтер-офицера и двести сорок старых солдат с целью обучения рекрутов для своей дивизии. Срок обучения равнялся девяти месяцам.

К марту 1811 года число депо возросло до сорока. В том же году из числа рекрутов, находящихся в депо, были сформированы две рекрутские пехотные дивизии и четвертые батальоны во всех пехотных полках. Затем эти батальоны были сведены в десять резервных пехотных дивизий.

«Таким путем, – писал Барклай-де-Толли, – находя себя в необходимости готовиться к войне, успели мы в продолжение 1810 и 1811 годов усилить почти вдвое армию».

В кавалерии и артиллерии тоже были созданы рекрутские депо. В них были подготовлены и в начале 1812 года сформированы четыре кавалерийские дивизии, а в артиллерийских депо были сформированы четыре артиллерийские резервные бригады.

Подготовке рекрутов, их обучению, обращению с ними Барклай-де-Толли придавал большое значение.

В результате принятых мер общая численность русских регулярных войск к лету 1812 года составила четыреста девятьсот тысяч человек. (В это число не входили иррегулярные казачьи и гарнизонные части.) А всего в России к этому времени было более шестисот тысяч солдат и офицеров, артиллерия насчитывала тысячу шестьсот орудий.

Союзные договоры Франции с Австрией и Пруссией

Существенной трудностью было и то, что Россия потеряла многих своих союзников.

Прежде всего следует сказать об Австрии. В значительной мере Австрия стала союзницей Франции, отказавшись от партнерства с Россией, из-за брачного контракта Наполеона с австрийской принцессой Марией Луизой.

История этого контракта была следующей.

28 января 1810 года Наполеон собрал высших сановников империи, поставив перед ними вопрос о разводе с Жозефиной Богарнэ, которую он искренне любил, но принял решение расстаться с нею по политическим династийным соображениям. Император также попросил решить и вопрос о новом браке. Обсуждались две кандидатуры – великой княжны Анны Павловны и дочери австрийского императора Марии Луизы. Совещание во мнениях разделилось, хотя сам Наполеон дал понять, что его больше устраивает австрийская принцесса. Было решено подождать официального ответа из Петербурга, а уж потом, в зависимости от того, каким будет ответ, просить или не просить руки австрийской эрцгерцогини. К этому времени граф Коленкур был наконец уведомлен, что брак состояться не может из-за молодости невесты.