Алексей Тепляков - «Непроницаемые недра»: ВЧК-ОГПУ в Сибири. 1918–1929 гг. Страница 9

В Новониколаевске сразу после взятия города к арестам белогвардейцев в контакте с военными властями приступили местные подпольщики (например, нелегальный курьер ЦК РКП(б) в Сибири Д.Д. Киселёв), а в последующие дни организацию чекистской работы взял на себя один из лидеров губревкома и заведующий отделом юстиции В.Ф. Тихомиров. Он был назначен заведовать юридической комиссией губревкома для «временной работы до организации отдела ЧК». Сразу после создания губчека Тихомиров стал заведующим её юридическим отделом и помощником председателя[47].

В Нарымском крае чрезвычайная следственная комиссия была образована в начале 1920 г. Ею заведовала Е.А. Шуралина, большевичка с 1917 г., вдова офицера, характеризовавшаяся властями как энергичная партработница. Помощником Шуралиной с марта 1920 г. был 26-летний П.А. Тюменцев, присланный из Томского караульного полка. Проработав несколько недель, Шуралина уехала из Нарыма и колпашевскими коммунистами, вдогонку, была признана «нежелательным в партии элементом», поскольку «со стороны беспартийных была подозреваема в реквизиции имущества». Также Екатерине Шуралиной ставились в вину бездействие в расследовании убийства и интеллигентское происхождение.

При Минусинском ревкоме 4 февраля 1920 г. была образована уголовно-следственная комиссия во главе с Бояринцевым. Отсутствие осведомителей не мешало ей осуществлять широкие репрессии: к 21 марта 1920 г. за ней числилось 570 дел и 208 арестованных. Организация следственной комиссии в Иркутске, где после ликвидации власти Колчака существовал влиятельный эсеро-меньшевистский политический центр, имела свою специфику: по условиям соглашения с большевиками в Чрезвычайную следственную комиссию от Иркутского политцентра вошли авторитетные представители эсеров.

Если в губернских центрах следственные комиссии вскоре были заменены на губчека, то в некоторых уездах они действовали довольно долго. Следует отметить и продолжительное (февраль-июнь 1920 г.) функционирование следственной комиссии в Якутске во главе с 20-летним большевиком С.М. Аржаковым[48].

Говоря о работе по «зачистке» освобождённой территории от сторонников белых, следует учитывать большую активность и со стороны военных властей. Например, в декабре 1919 г. начальник барнаульского боевого участка Захаров выдал командиру бронепоезда Н.П. Гоманову мандат на право обысков и арестов политически неблагонадёжных лиц и преступных элементов[49]. Первой волне репрессий подлежали как политические враги, так и уголовники, но первая категория явно преобладала.

Организация Сибчека

В конце 1919 г. работу сибирских чекистов трудно было назвать особенно интенсивной и эффективной. Основную контрразведывательно-карательную роль в период наступления на Колчака играли подразделения Особого отдела 5-й армии Восточного фронта, а террриториальные органы госбезопасности находились в стадии становления. Аппарат Сибчека во главе с М.Ф. Левитиным, действовавшей в качестве отдела Сибревкома, был невелик и испытывал большую нужду в работниках. 28-летний Марк Филиппович Левитин, меньшевик с 1909 г. и большевик с 1916 г., отбывавший ссылку в Нарыме, а в 1917 г. работавший членом президиума Томского исполкома Советов, получил затем немалый опыт чекистской службы, будучи председателем Самарской и Царицынской губчека. Должность главы Сибчека Левитин занимал с сентября до конца декабря 1919 г., едва успевая разворачивать карательную работу в быстро освобождавшихся от власти Колчака огромных регионах.

До сих об аппарате Сибчека, который состоял из секретно-оперативного, юридического (следственного), общего, комендантского и хозяйственного отделов, можно судить по весьма отрывочным данным. Прибывшая из Особого отдела ВЧК Восточного фронта В.П. Брауде с конца 1919 г. заведовала Юридическим отделом Сибчека (в декабре 1919 г. она участвовала в раскрытии «бело-офицерской организации» в Омске). Секретным отделом руководил бывший работник ВЧК и ВУЧК И.И. Карклин, его помощником был 21-летний опытный чекист М.Д. Берман. Одним из отделов заведовал и бывший начальник Особотдела ВЧК 5-й армии П.В. Гузаков. Членами Сибчека в декабре 1919 г. были Я.С. Гранов и Петров, секретарями Сибчека — видный подпольщик В.Ф. Тиунов, а затем бывший секретарь Петрочека И.Я. Шимановский. В Сибчека работал и младший брат её председателя К.Ф. Левитин, следователем юридического отдела был Т.Д. Пинхасик. Сибчека сначала базировалась в Челябинске, а после захвата 14 ноября 1919 г. столицы «Колчакии» переехала в Омск[50].

Главой первой из созданных в Сибири губчека стал С.А. Комольцев, ранее руководивший Ялуторовской уездной организацией РКП(б) и уездчека. Председателем Тюменской губчека он являлся лишь с 15 сентября по 20 октября 1919 г. Деятельность аппарата новорожденной губчека очень скоро вылилась в большой скандал: уже 9 октября Сибревком сообщил Левитину, что постановил «немедленно отстранить» Комольцева от должности. Президиум ВЧК в феврале 1920 г. приговорил Комольцева к заключению в концлагерь за хищение многочисленных драгоценностей, изъятых при обысках. Под арест и суд за мародёрство пошли, помимо председателя, его заместитель П.Ф. Зернин, заведующий Тобольской уездной чека Б.В. Падерня, уполномоченный по Ялуторовскому уезду Ф.В. Залевин, а также четыре комиссара, занимавшиеся обысками и арестами, комендант здания губчека и два кладовщика[51]. Комольцева заменил прибывший из Москвы Ф.С. Степной.

В середине декабря 1919 г. омские власти дали распоряжение срочно отправить вагоны с оперсотрудниками формирующихся губчека в Барнаул и Новониколаевск. К вагонам с чекистами цепляли теплушки с караульными ротами, которые должны были стать вооружённой силой при губчека. Отправление этих спецпоездов, однако, задержалось примерно на две недели — вероятно, из-за трудностей с комплектованием чекистских аппаратов.

Сибчека уже к концу осени 1919 г. располагала рядом уездных органов и уполномоченных в уездах. Петропавловский уездный ревком 1 ноября 1919 г. постановил образовать уездную чека, которая начала свою деятельность с 9 ноября. Ревком тогда же постановил, что чека будет временно исполнять функции губернской и «обслуживать» уезды Омской губернии. 26 ноября 1919 г. ревком постановил довести до сведения Сибчека, что Петропавловская ЧК слагает с себя обязанности губчека «и начинает работать в уездном масштабе». Чека состояла из 53 чел. во главе с большевиком с 1906 г. П.Я. Петрухо (в январе 1920 г. его сменил Е.А. Анучин). Только до конца 1919 г. она арестовала 104 чел., в том числе 70 — за «контрреволюцию» и агитацию против властей.

С 22 ноября 1919 г. стала работать Ишимская уездная чека во главе с переведённым из Тюмени А.А. Шамариным; под его начальством в Ишиме к исходу года было 33 сотрудника. До своего прибытия в Тюмень чекист Шамарин отличился террором в Пермской губернии. К 31 декабря 1919 г. ишимские чекисты арестовали 111 чел. за контрреволюционные действия и антисоветскую агитацию, одного — за шпионаж, 30 — как подозрительных, 25 — за выдачу белым советских работников, 20 — за должностные преступления, по пять — за спекуляцию и сокрытие вещей «бежавшей буржуазии», четверых — за кражи, троих — за пьянство, двоих — за дезертирство. Из этих 206 арестованных расстреляли до конца 1919 г. двоих: одного — за контрреволюцию, второго — за должностное преступление[52].

Сравнительную немногочисленность первоначальных арестов и расстрелов чекисты «компенсировали» жестоким обращением с задержанными, в чём им деятельно помогали руководящие работники местных органов власти. В начале 1920 г. в представительство ВЧК попала жалоба от содержавшихся в ишимской тюрьме Ф. Нестерова и его сыновей — Николая и 15-летнего Степана. Узники заявили, «что при их аресте в начале января настоящего года их пытали и истязали председатель Больше-Сорокинского 1-го волисполкома Моисей Степанович Сидоренко и комиссар Ишимской уездной ЧК Ефрем Иванов. Николаю Нестерову прижигали подошвы ног сальниками и вбивали в голову гвозди, Фёдора Нестерова били шашкой по спине и Степана Нестерова стегали ремнём, били шомполом и по лицу кулаками, стращая истязуемых тем, что если они заявят или сообщат кому-либо о пытках над ними, то их же расстреляют»[53].

К самому концу 1919 г. аппарат Сибирской чрезвычайной комиссии вполне сложился. Его составляли в основном опытные чекисты, им подчинялись работоспособные губернские и уездные территориальные комиссии. И тем не менее, в результате серьёзной ведомственной интриги Сибчека внезапно оказалась ликвидированной.

Атака «варягов» Дзержинского

Осенью 1919 и в начале 1920 г. обозначилось противостояние Сибревкома и Кремля по вопросу о принципах подчинённости чекистских органов и руководства ими. Сибирские власти, хотя и задыхались от нехватки кадров, с исключительной ревностью относились к усилиям центра навязать им своих людей. Попытка Дзержинского в сентябре 1919 г. прислать руководителем Сибчека московского чекиста Ф.С. Степного явно возмутила сибиряков из-за его несоответствия масштабам Сибири.