Евгений Белозерцев - Образование. Историко-культурный феномен Страница 17

Однако это не значит, что нам не над чем думать. В России, стране, где еще недостаточно сильно влияние США, необходимо решать одновременно несколько задач.

– Всячески стараться не допускать к власти коммунистов. При помощи наших друзей создать такие предпосылки, чтобы в парламентской гонке были поставлены все мыслимые и немыслимые препоны для левых партий.

– Особенное внимание уделить президентским выборам. Нынешнее руководство страны нас устраивает во всех отношениях. И потому нельзя скупиться на расходы.

Они принесут свои положительные результаты. Обеспечив занятие Ельциным поста президента на второй срок, мы тем самым создадим полигон, с которого уже никогда не уйдем.

Для решения двух важных политических моментов необходимо сделать так, чтобы из президентского окружения Ельцина ушли те, кто скомпрометировал себя. И даже незначительное «полевение» нынешнего президента не означает для нас поражения. Это будет лишь ловким политическим трюком. Цель оправдывает средства.

Если нами будут решены эти две задачи, то в ближайшее десятилетие предстоит решение следующих проблем:

1) расчленение России на мелкие государства путем межрегиональных войн, подобных тем, что были организованы нами в Югославии;

2) окончательный развал военно-промышленного комплекса России и армии;

3) установление режимов в оторвавшихся от России республиках, нужных нам.

Да, мы позволили России быть державой, но империей будет только одна страна – США»[42].

Они мечтали управлять последствиями распада советской империи. И сегодня они «управляют» практически во всех бывших советских республиках, за исключением Белоруссии. Дело даже дошло до того, что Мадлен Олбрайт, уже бывший госсекретарь США, в исконно славянской стране Украине в феврале 2002 г., во время предвыборной кампании, определяла представителей тех партий, которые должны работать в Верховной Раде. Таким образом, если не будет Россия двигаться вперед, то проблемы, сформулированные еще Биллом Клинтоном, будут реализованы. Так считает авторский коллектив, представивший свое понимание национальной идеи.

Мы рассмотрели несколько вариантов понимания национальной идеи. Обратим внимание на одно обстоятельство: каждая из них содержит большую или меньшую долю истины, однако ни одна не может приниматься в качестве абсолютной национальной идеи; она не способна создать продуктивный миф, привлекательный для большинства.

В следующем разделе лекции мы постараемся выразить наше понимание национальной идеи России, но для начала разберемся в том, что такое культура и цивилизация, установим факт антиномичности русского национального сознания, покажем взаимосвязь национальной идеи и образования, педагогический смысл национальной идеи.

Культура, точнее, духовная культура предусматривает определенное богатейшее содержание и указывает на самые потаенные и святые основы бытия, на источники жизни. Культура – онтологическая основа жизнедеятельности любого народа и его самосознания. Вот почему нельзя формально представлять культуру как нечто материальное, необходимо различать культуру и цивилизацию.

Наиболее четко развел эти два понятия И. А. Ильин. По его мнению, культура духовна, первична, творчески целенаправленна, органична, она касается внутреннего мира, самого значительного в нем, святого, главного; цивилизация технична, вторична, размножаема, механистична, вещественно и инструментально создаваема, она касается более внешнего, полезного, материального, второстепенного. «Я не могу сказать яснее: культура есть живое, духовное, творческое содержание, дорога наверх к святыне, к совершенству человека. Цивилизация есть забота земного „как?“ – инструмента, сосуда, материального техницизма и душевной формы»[43].

Размышляя о культуре и цивилизации России, И. А. Ильин приходит к следующему выводу: «Россию с ее цивилизацией веками разрушали, потрясали, превращали в руины, тормозили, сдерживали, и потому русский народ заботился о внутренней культуре.

В вопросах цивилизации Россия примерно до середины XIX века была отсталой и примитивной; но никогда не была Россия бескультурной, к культуре безучастной, от культуры независимой или варварской и самодовольной в варварстве.

Наоборот, начиная с XI века, мы располагаем потрясающим доказательством того, что душа русского народа по содержанию насыщена, чувствами охвачена сверх меры, верой богата и полна жизни, творчески одарена созерцанием и делом… Россия изначально, еще тысячу лет назад, имела все необходимое для создания своеобразной культуры, а именно: заряд духовного темперамента, своеобразный душевно-духовный акт в чувстве, в созерцании, в воле, мышлении и делании и, что самое важное, – собственное внутреннее понимание Бога, внешневнутренней правды мира и человеческого блага»[44].

Г. П. Федотов считает, что культура построена на примате философско-эстетических, а цивилизация – научно-технических элементов.

Таким образом, не цивилизация, а культура для нашего народа есть онтологическая основа жизнедеятельности и его самосознания. Вместе с тем многие мыслители отмечают антиномичность русского национального самосознания, раскрытие которой позволяет подойти к разгадке тайны, сокрытой в душе России. Бердяев выделяет несколько таких антиномичных пар.

Антиномия 1. «Россия – самая безгосударственная, самая анархическая страна в мире. И русский народ – самый аполитичный народ в мире, никогда не умевший устраивать свою землю». Анархистами, безгосударственниками были не только Бакунин и Кропоткин, но и славянофилы, и Достоевский, и Лев Толстой. Но анархизм присущ не только общественной мысли, но и обыденному сознанию. «Русский народ как будто хочет не столько свободного государства, свободы в государстве, сколько свободы от государства, свободы от забот о земном устройстве». Иначе говоря, никто не хотел власти, и все боялись власти как нечисти. А вот антитезис: «Россия – самая государственная и самая бюрократическая страна в мире; все в России превращается в орудие политики. Русский народ создал могущественнейшее в мире государство, величайшую империю»[45].

Антиномия 2. Россия – самая нешовинистическая страна в мире. Национализм в России производит впечатление чего-то нерусского, наносного. Народу русскому свойственно национальное бескорыстие. Русская интеллигенция всегда с отвращением относилась к национализму, гнушалась им. Наконец, Достоевский и Соловьев прямо утверждали всечеловечность русского народа, универсализм русского духа. Россия призвана быть освободительницей народов. А вот антитезис: «Россия – самая националистическая страна в мире, страна невиданных эксцессов национализма, угнетения подвластных национальностей русификацией, страна, в которой все национализировано вплоть до вселенской церкви Христовой»[46].

Антиномия 3. Россия – страна безграничной свободы духа, страна искания Божией и социальной правды, страна странничества и мученичества за идею. Эта черта свойственна не только народу, но и русской интеллигенции, за которой закрепилась слава идеализма, «отщепенства», или, на современном языке, диссидентства. Россия – страна бытовой свободы, и в этом смысле она самая небуржуазная страна в мире. В ней нет всеусредняющего духа мещанства. Россия не приспособлена к материальному и духовному благополучию, в ней нет дара создания средней культуры. А вот антитезис: «Россия – страна неслыханного сервилизма и жуткой покорности, страна, лишенная прав личности и не защищающая достоинства личности»[47].

Корень этих и других антиномий Бердяев видит в экзистенциальных особенностях русской души – в превалировании в ней женского начала, в отличие от мужественного, характерного для духа европейских народов, прошедших школу рыцарства и монашеской аскезы. Отсюда терпение, покорность судьбе, переходящие в апатию и лень. Бердяев надеялся, что испытание войной пробудит, наконец, в России дух мужества, покажет миру ее мужественный лик и установит должное отношение европейского Востока и европейского Запада.

Второе основание антиномичности развития России Бердяев видел в серединном положении России между Востоком и Западом. «Россия может сознавать себя и свое призвание в мире лишь в свете проблемы Востока и Запада. Она стоит в центре восточного и западного миров и может быть определена как Востоко-Запад»[48]. Россия не может противопоставлять себя Западу, равно как и стремиться стать Западом. Россия должна сознавать себя Востоко-Западом, ее призванием является соединение двух миров, а не разъединение их. Но и Западу нужна Россия как «свое-другое», которое позволит ему преодолеть ограничивающую его самонадеянность.

Г. П. Федотов в своих «Письмах о русской культуре» (1938) специально задается вопросом: «Какими словами, в каких понятиях охарактеризовать русскость?» Иначе говоря, он пытается составить портрет носителя российского менталитета. Философ так и назвал первое письмо – «Русский человек». Задача оказалась очень сложной, решить ее однозначно не удалось. Поэтому, отказавшись от «ложного монизма», автор «Писем» видит единственный выход – изобразить «коллективную душу как единство противоположностей»[49]. Чтобы не утонуть в многообразии, Г. П. Федотов свел русский менталитет к полярности двух несводимых далее типов. «Схемой личности будет тогда не круг, а эллипсис. Его двоецентрие образует то напряжение, которое только и делает возможным жизнь и движение непрерывно изменяющегося соборного организма»[50].