Послушный и счастливый. Как научить малыша соблюдать правила внутри семьи и вне ее - Кайя Пуура Страница 20

В семье трое детей: Йохан 13 лет, Юлия 8 лет и Ялмари 6 лет. Некоторое время назад между младшими вспыхивали ссоры: сначала Ялмари начинал задирать Юлию, в ответ та нервничала, хватала брата, за что придется, и даже била его. Однажды конфликт разросся до того, что Юлия накинулась на Ялмари и принялась душить его. Подоспевший на помощь Йохан пнул сестру, чтобы та отстала от брата. После случившегося Ялмари начал плохо спать, его стали мучить кошмары, Йохан перестал общаться после школы с друзьями, потому что опасался повторения неприятной ситуации. В итоге Йохану пришлось обо всем рассказать родителям, а те обратились к врачу за помощью.

У родителей не было ни малейшего представления о том, насколько пугающими в глазах всех троих детей выглядели рукоприкладство между Юлией и Ялмари. Стычки между братьями и сестрами следует расценивать как насилие, если одна сторона боится и испытывает страх за свою безопасность.

Проговорив вопрос со специалистом, родители обсудили его на семейном совете и поставили за правило исключить всякое проявление насилия в отношениях между детьми. Они также научили своих детей модели «слова безопасности», подсмотренной ими в одной книжке. Слово безопасности – это некое совместно оговоренное слово, тот же код, произнеся который вслух во время игры, ссоры или любой другой разрастающейся ситуации, член семьи сигнализирует о том, что партнер (-ы) начинает выходить за рамки и что пора остановиться или сбавить темп. Родители также пообещали детям помочь тушить разгорающиеся ссоры, при необходимости вмешиваться, если ситуация выходит из-под контроля. Через полгода на приеме у специалиста родители рассказали, что атмосфера в доме заметно улучшилась: случается, что дети начинают ссориться и тузить друг друга, но с помощью условного слова безопасности они могут прекратить конфликт вовремя.

Несколько лет назад я обучалась на организованных Министерством здоровья и социальной защиты Финляндии курсах повышения квалификации, где одной из тем было дошкольное обучение. Помнится, что мне, как одному из лекторов, дотошные коллеги задали вопрос, в каком случае следует ограничивать поведение ребенка. Ответ последовал незамедлительно: как только вам покажется, что ребенок начинает доставать. Простой ответ, согласитесь, однако в нем есть нехитрая мудрость. Во-первых, восприятие взрослыми нежелательного поведения своего ребенка является индивидуальной вещью, а во-вторых, имеет смысл действовать проактивно, не позволяя ребенку нарушить наши права и наши эмоции.

В разных семьях границы дозволенного поведения и семейного комфорта могут варьироваться – где-то жестче, где-то проще. Однако все члены семьи должны ощущать себя в безопасности, знать, что их признают такими, какие они есть, и, в идеале, желать быть членом именно этой семьи. Будет проще определить границы комфорта и поведения, предварительно осознав то, как дети должны вести себя по отношению к членам семьи и вне дома. Если мне хочется, чтобы дети вели себя вежливо, умели бы здороваться и благодарить, то эти навыки должны отрабатываться в семье, быть естественной частью семейного общения. Уже с полуторагодовалым малышом можно играть в «возьми-подай», используя слова «спасибо» и «пожалуйста». Ребенка постарше можно заставить поблагодарить, а школьнику, как бы его это ни огорчало, можно заметить прямо: «Не забыл, что нужно сказать?» Как бы мне хотелось, чтобы общался мой ребенок? Разрешаю ли я разговаривать со мной грубо или нагло? Можно ли использовать инвективы? Фактически в части речевого этикета все семьи решают по-разному, для кого-то постоянный стеб или шуточки между членами семьи являются вполне себе приемлемым стилем общения.

Во внутрисемейном общении неплохо помнить, что насыщенная любовью, обращенная к ребенку со стороны взрослого речь является важным мотивирующим фактором. Она создает зону комфорта, позволяет ребенку ощутить себя принятым со всеми особенностями личности, а значит, ему гораздо проще услышать, понять и действовать согласно пожеланиям. Спокойная речь родителей формирует образец общения с другими.

Наши дети живут лучше нас уже сегодня. Им кажется странным, почему мы, взрослые, не желаем реализовывать их блестящие идеи, касающиеся похода в бассейн, когда на дворе уже восемь вечера, или почему бы не пойти есть гамбургеры просто потому, что хочется, хотя родители уже наварили целую кастрюлю супа. Или наоборот: может случиться так, что семья регулярно совершает нечто крайне интересное, а тут родители неожиданно все отменяют, потому что именно сегодня они очень устали или у них другие проблемы.

Если взглянуть на ситуацию в контексте сохранения родительского ресурса, имеет смысл ограничить детские желания, и на этот счет не нужно терзаться угрызениями совести, потому что родительское решение поможет детям выдерживать тяготы повседневности. Кто сказал, что всегда должно быть комфортно? Это исключено. Когда присутствуют границы, порой можно их нарушать. Вместе можно принять решение, что на выходных или в отпуске семья проведет несколько отрывных деньков, когда можно делать все то, чего в обычные будни нельзя, – хоть есть бутерброды с вареньем прямо в кровати (с условием убрать после себя). Или, скажем, если случилось отменить в какой-то день общие дела, можно решить, что будет взамен этого. Общесемейное бунтарство или просто совместное веселое времяпрепровождение являются отличным способом повысить ощущение детей, что это наша команда, что мы хотим быть ее частью.

Как заставить ребенка быть послушным?

Нельзя сказать, что формирование и поддержание диалога между родителем и ребенком является таким уж простым делом. Дети различаются между собой темпераментом. Часто эмоциональные, вспыльчивые и склонные к демонстрации своих негативных эмоций дети рождают в воспитывающих их родителях чувства огорчения, усталости и даже злобы. Родителям детей с условно сложным характером кажется, что только четкие указания и жесткие запреты позволяют обеспечить ребенку защиту, что его желательно оставлять одного плакать или психовать. Однако в этом случае у ребенка формируется устойчивое ощущение того, что его не понимают, не признают, и, соответственно, у него не могут родиться желания и потребности действовать согласно указанием