Татьяна Галинская - Иноязычное деловое общение в подготовке специалистов переводчиков Страница 3

1.1.1.2 Текстоцентристский подход

Остановимся подробнее на текстоцентристском подходе, рассматривающем текст в качестве цели, объекта и результата перевода.

Здесь можно выделить несколько направлений:

1. Текст перевода должен быть полноценным текстом на ПЯ (переводящем языке) и должен читаться как оригинальный текст на языке перевода.

Подобные утверждения мы находим в монографии финской исследовательницы Инкерн Вехмас-Лехто и в трудах швейцарского лингвиста Фрица Гюттингера. Большое значение имеют приведенные в них практические указания для переводчиков при создании текста перевода: использование слов, не имеющих прямых соответствий в ИЯ (исходном языке), точное воспроизведение при переводе безэквивалентной лексики, осторожное использование заимствований, учитывая их различную стилистическую нагрузку в разных языках, предпочтение более кратких вариантов, где это возможно; стремление к совершенствованию родного языка. Данные приводятся на основе примеров английского и немецкого языков [213, c. 7-12].

Создание текста перевода, полностью соответствующего заданному «прототипу» на ИЯ представляется затруднительным и требует тщательной подготовки. С этой целью, как нам кажется, можно использовать метод максимальной концентрации текстового задания переводчику. Этот метод заключается в том, что одновременно с оригиналом переводчик получает текст на ПЯ, который должен служить для него образцом-ориентиром [101, c. 71]. В других случаях переводчику даются точные указания, в каком печатном органе, в какой рубрике, среди каких других материалов должен будет использоваться его перевод. Это дает ему возможность самому найти необходимые ориентиры. Переводчик выполняет перевод, стремясь создать текст, отвечающий конкретным требованиям.

2. В рамках текстоцентристского подхода к переводу выделяется концепция, согласно которой переводчик выступает в роли создателя текстов, с помощью которых должны быть достигнуты определенные прагматические цели. Авторами данной концепции выступают западногерманские лингвисты-переводоведы Х. Фермеер и К. Райс [226].

Эта концепция, которую авторы назвали «скопос-теория» (скопосцель), исходит из того, что перевод – это прежде всего вид практической деятельности, а успех всякой деятельности определяется тем, в какой степени она достигает поставленной цели. Перевод всегда осуществляется для чего-то, переводчик стремится выполнить определенную задачу, которую он выбрал сам или получил от заказчика, в чьих интересах и по чьему поручению осуществляется процесс перевода. Цели перевода могут быть самыми различными, и соответствующие им тексты перевода будут принципиально отличаться друг от друга. При этом несущественно, в какой степени перевод оказывается близок к оригиналу, коль скоро он соответствует своей цели. В каких-то случаях цель перевода может заключаться в достижении максимальной близости к оригиналу, а в других случаях цель может быть иной: сообщить получателю какую-то информацию, убедить его в чем-либо, добиться заключения сделки, ввести его в заблуждение и т.д. [226, c. 41-57] Исходя из поставленной задачи, переводчик выбирает способ перевода, воспроизводящий оригинал, отклоняющийся от оригинала или пренебрегающий им. Переводчик выступает не в качестве простого посредника, а как языковой консультант, специалист, хорошо знающий язык, культуру, экономику соответствующей страны и способный создать такой текст, который нужен для успешной деятельности с представителями этой страны. Можно представить и такой случай, когда текста оригинала вообще не существует и переводчик самостоятельно создает свой текст, руководствуясь знанием цели или указаниями заказчика. Таким образом, переводчик превращается в центральную фигуру межъязыковой коммуникации [224, c. 17-31].

Актуальность представляет определение с позиций «скопос-теории» понятий «адекватность» и «эквивалентность» перевода, которые, как известно, представляют собой центральные категории переводоведения и определяют в конечном итоге результативность любой переводческой деятельности [224, c. 92-97].

Разработка скопос-концепции вносит несомненный вклад в современное переводоведение. Как считает В.Н. Комиссаров, «она открывает новое направление исследований, охватывает весь спектр функций, выполняемых переводчиком, ставит задачу описания различных целей переводческой деятельности, подчеркивает важность и престижность работы переводчика» [102, c. 83]. Вместе с тем обобщенное рассмотрение всех видов языкового посредничества не устраняет необходимости специального научного анализа «собственно переводческой» деятельности [102, c. 84], имеющей целью создание текста, способного полноценно заменить оригинал в процессе межъязыковой коммуникации [229, c. 180].

3. В другом направлении исследований, проводимых с позиций текстоцентристского подхода, текст перевода характеризуется как особый тип текста на ПЯ. Одним из авторов данной концепции является израильский переводовед Гидеон Тури. Концепция Г. Тури ориентирована не на процесс, а на результат перевода, на текст перевода [231, c. 57-68].

Исходный пункт анализа – функционирование текста перевода в системе текстов на ПЯ. Перевод определяется как коммуникация при помощи переводных сообщений в рамках определенных культурноязыковых границ. Коммуникация осуществляется тем лучше и успешней, чем ближе текстовые традиции ПЯ (переводящего языка) и ИЯ (исходного языка).

Текст перевода функционирует не только как текст на ПЯ, но и как переводной текст на ПЯ. Такие тексты обладают определенными особыми признаками (а не только своим происхождением), отличающими их от непереводных текстов на ПЯ [231, c. 84-90].

Г.Тури приводит ряд доказательств того, что текст может быть отнесен к числу переводных при самых различных отношениях с оригиналом: а) может быть несколько переводов одного того же оригинала разной степени близости к исходному тексту; б) при равном отношении к исходному тексту одни тексты на ПЯ могут признаваться переводами, а другие – нет; в) известны случаи, когда признавались переводами тексты, вообще не имевшие оригиналов, но, по-видимому, обладавшие чертами, характерными для переводных текстов. Поэтому прежде всего следует ставить вопрос не о том, является ли данный текст переводом, но считается ли он переводом, функционирует ли он в качестве перевода в литературе переводящего языка (ПЯ).

Таким образом, перевод определяется Г. Тури как телеологическая категория: его процесс и результат подчиняется его цели: быть переводным текстом в ПЯ [231, c. 101-109]. Исходя из данных постулатов трактуется понятие переводческой эквивалентности, эквивалентных отношений между переводом и оригиналом. При этом Г.Тури считает, что неэквивалентных переводов быть не может, разными могут быть лишь отношения между текстом и оригиналом [231, c. 113]. Для того, чтобы считаться переводным текстом, текст должен быть приемлемым для языковой и литературной систем ПЯ, а также как можно полнее отражать оригинал, быть адекватным ему. Под адекватностью предлагается понимать гипотетическую величину – максимально точное соответствие оригиналу.

При этом можно учитывать обязательные расхождения, вызванные необходимыми различиями между ПЯ и ИЯ, и считать отклонениями от потенциально возможной максимальной адекватности лишь произвольные решения переводчика, или же не делать различия между вынужденными и произвольными отклонениями. Текст перевода всегда представляет собой компромисс между стремлением к приемлемости и адекватности [231, c. 141].

Положения концепции Г. Тури позволяют по-новому подойти к проблеме переводческой интерференции, затрагивая проблему существования особого «промежуточного языка» [231, c. 31]. Благодаря наличию в языке текстов перевода определенных особенностей, тексты перевода идентифицируются как переводные. Г. Тури считает, что такого рода интерференция является переводческой универсалией и с ней не нужно вести борьбу, поскольку она является проявлением формальной эквивалентности: единице ИЯ соответствует в переводе промежуточная единица, появляющаяся в ПЯ под влиянием исходного языка [231, c. 134-137].

Как нам представляется, выводы, изложенные в данной концепции, позволяют переводчику более творчески подходить к поиску эквивалентов при письменном и, отчасти, устном переводе, поскольку позволяют варьировать при поиске эквивалентов без боязни нарушить допустимые при переводе с исходного языка нормы.

Подводя итог описанным выше концепциям текстоцентристского подхода к переводу, мы считаем целесообразным отметить следующее:

1) в современном переводоведении требование полноценности языка перевода подвергается пересмотру [101; 102; 103; 225];

2) собственно переводы функционируют в культуре ПЯ (переводящего языка) именно как переводы, полноправно репрезентирующие иноязычные оригиналы. Их иноязычное происхождение не скрывается, а подчеркивается эксплицитно [216, c. 311].