Татьяна Галинская - Иноязычное деловое общение в подготовке специалистов переводчиков Страница 4

Подводя итог описанным выше концепциям текстоцентристского подхода к переводу, мы считаем целесообразным отметить следующее:

1) в современном переводоведении требование полноценности языка перевода подвергается пересмотру [101; 102; 103; 225];

2) собственно переводы функционируют в культуре ПЯ (переводящего языка) именно как переводы, полноправно репрезентирующие иноязычные оригиналы. Их иноязычное происхождение не скрывается, а подчеркивается эксплицитно [216, c. 311].

Такого рода отклонения вполне закономерны и не должны рассматриваться как «порча» ПЯ. Нередки случаи, когда переводческие инновации закрепляются в речевой практике и тем самым способствуют расширению коммуникативных возможностей ПЯ. Модификация языковых средств через переводы выступает в качестве одного из путей развития и обогащения языка.

3) продолжается изучение способов передачи в переводе параметров текстуальности текста оригинала. Последнее имеет большое значение в аспекте формирования текстологической и языковой компетенций переводчика.

Поиски новых путей в переводоведении находят свое отражение еще в одной тенденции – широком использовании при анализе переводческой деятельности методов психолингвистического эксперимента. Данная концепция находит свою реализацию в следующих направлениях: вопервых, проведение всевозможных экспериментов с текстами – переводными и непереводными. Данные эксперименты имеют целью определить отношения информантов к предъявляемым им текстам. Здесь прежде всего следует отметить работы финских переводоведов С.Тиркконен-Кондит и И.Вехмас-Лехто. Испытуемым предлагается сравнить различные тексты, выбрать более приемлемые переводы, оценить их «читабельность», легкость понимания, эмоциональное восприятие [230, c. 117].

Во-вторых, психолингвистические эксперименты применяются для изучения процесса перевода в узком смысле, то есть мысленных действий переводчика. Здесь мы являемся свидетелями возрождения интереса к методу интроспекции, который ранее многие переводоведы считали ненадежным, поскольку способность переводчика осознать, как он переводит, ставилась под сомнение. Современные исследования пытаются повысить надежность данных интроспекции, совершенствуя методику эксперимента. Наибольшей популярностью пользуется метод «думай вслух», когда переводчику предлагается вербализировать все свои действия в процессе перевода. Фиксируемая вербализация дополняется учетом пауз, эмоциональных звуков, вздохов и иных паралингвистических проявлений, а также наблюдениями за движением зрачков испытуемых.

Согласно мнению В.Н. Комиссарова, изучение мыслительных операций переводчика в процессе перевода остается одним из наименее разработанных разделов современной теории перевода [103, c. 91].

Приоритет в разработке данной проблемы принадлежит немецкому переводоведу Х. Крингсу, который описал проведенное им психолингвистическое исследование [220, c. 393-412]. Для эмпирического изучения наблюдаемого процесса перевода он применил известный в психологии экспериментальный метод «думания вслух». Участникам эксперимента, имевшим опыт переводческой работы, предлагалось переводить тексты (с родного языка на иностранный и наоборот), вербализуя при этом все свои размышления, так сказать, мыслить вслух.

Все высказанное испытуемыми записывалось на пленку и затем анализировалось (невербальные соматические и паралингвистические звуки, паузы, сопутствующие действия и т.п.). В результате такого анализа были получены весьма ценные фактические данные, расширившие представления о сущности процесса перевода и доказывающие возможность и целесообразность его экспериментального изучения [220, c. 405].

При этом выявились центральные пункты в анализе экспериментальных данных. Это прежде всего «переводческая проблема» [220, c. 390-401]. Суть ее в следующем: отдельные части текста переводчик переводит не задумываясь, автоматически, на основе имеющегося в его памяти эквивалента, прочно ассоциируемого с данной единицей исходного текста. Во всех остальных случаях, когда переводчик сразу затрудняется дать перевод, считается, что он столкнулся с переводческой проблемой.

При этом автор концепции предлагает выделение «первичных» критериев: прямое или косвенное высказывание переводчика о затруднении, обсуждение нескольких вариантов перевода, а также «индуцированные проблемы» – трудности понимания и трудности передачи.

Несомненно актуальным является определение Х.Крингсом понятия стратегии перевода. Под стратегией перевода понимаются «потенциально осознанные планы переводчика, направленные на решение конкретной переводческой проблемы в рамках конкретной переводческой задачи» [220, c. 399].

В аспекте формирования профессиональной компетенции переводчика особое значение имеет также постулат Х.Крингса относительно возможности варьирования переводческой стратегии при переводе различных языковых групп, например, с английского на испанский, с немецкого на русский [220, c. 398].

1.1.2 Модель перевода как способ изучения процесса перевода

Анализ различных концепций современного переводоведения позволяет дать более четкое представление относительно самого процесса перевода, его результата, разновидностей моделирования переводческой деятельности.

При этом большое значение приобретает разработка различных теоретических моделей, что делает возможным изучение процесса перевода косвенным путем.

Моделью перевода называется условное описание ряда мыслительных операций, выполняя которые переводчик может осуществить перевод всего оригинала или некоторой его части.

Основоположники теории перевода (О. Каде, В.Н. Комиссаров, Ю. Найда, А. Нойберт, К. Райс) признают базовым подходом в переводоведении лингвистический подход, который имеет макролингвистический характер и включает в себя коммуникативный и текстоцентристский подходы. В рамках текстоцентристского подхода выделяются телеологическая концепция «скопос-теория», а также интегрирующая концепция. Особое место в переводоведческих исследованиях занимает психолингвистический подход, позволяющий рассмотреть проблемы перевода с позиций теории речевой деятельности.

Все указанные подходы предполагают применение экспериментальных методов исследования.

Таким образом, можно представить ряд моделей, которые «могут быть ориентированы преимущественно на внеязыковую реальность или на некоторые структурно-семантические особенности языковых единиц» [102, c. 159-165].

Модели имеют целью теоретически описать и объяснить процесс перевода, а также дать определение методам и приемам перевода, осуществляемым в рамках модели.

Говоря о построении различных моделей перевода, непременно используют такие понятия, как «восприятие текста», «понимание текста», «принятие переводческого решения» [60].

Данные понятия тесно взаимодействуют с категорией герменевтического аспекта перевода.

Герменевтический аспект перевода является начальным этапом перевода, включающим в себя «восприятие и понимание оригинала переводчиком, рецензию оригинала», «декодирование содержания оригинала». Он включает вопросы понимания и интерпретации текста оригинала переводчиком и вопросы понимания и интерпретации транслята его реципиентами [164, c. 112-113].

Рассмотрение герменевтики как «теории понимания и интерпретации» является на наш взгляд крайне важным обстоятельством при построении модели перевода. При этом все многообразие видов герменевтического понимания сводится фактически к четырем интерпретациям: грамматической (языковой), стилистической, исторической и психологической (личностной) [164, c. 115]. Как представляется, ведущая роль в этом процессе принадлежит психологической герменевтике, т.к. именно личностью переводчика в этом случае определяется эффективность поиска наиболее адекватных вариантов в переводе, включая лингвистические, прагматические и социолингвистические факторы, а также творческий поиск.

Выделение герменевтического аспекта перевода тесно взаимосвязано с изучением проблем адекватности и эквивалентности перевода.

Некоторые авторы включают требование понять оригинал и саму дефиницию перевода [216]. И с этим трудно не согласиться. Порой не менее трудно адекватно понять оригинал, чем адекватно его выразить средствами другого языка. Не без основания в переводоведении поднимается вопрос об «удельном весе» герменевтического аспекта перевода среди других его аспектов. По мнению М.П. Брандес, коль скоро «исходной категорией» переводческой деятельности выступает понимание, то эта категория должна в теории перевода считаться центральной и служить «методом изучения» перевода, а предметом теории перевода должна быть «переводческая норма» [32, c. 42-57].

Другие авторы ведущей переводоведческой категорией считают категорию качества перевода, разновидностью которого может быть та или иная «норма перевода», а предметом теории перевода – моделирование процесса перевода [164, c. 121]. При таком подходе понимание рассматривается как один из факторов, влияющих на процесс перевода и его результат. Тезис о доминирующей роли категории понимания основывается на убежденности в том, что без «полного, глубокого» понимания оригинала невозможен его адекватный перевод. Совершенно очевидно, что «многие переводческие ошибки порождаются непониманием вследствие незнания» [164, c. 117].