Мэрилин Аткинсон - Путь к изменению. Трансформационные метафоры Страница 11

Ономатопея означает, что слово созвучно ассоциации с ним. Принцип, продолжая звучать, отпечатывается в нашем мозгу, неся с собой «ощущение ценности».

Например: «Бульк-бульк, пшик-пшик – ох, какое облегчение!» (Реклама препарата Alka-Seltzer. – Прим. пер.)

Главная цель – помочь слушателю с помощью сильной истории сформулировать трансформационные вопросы! Человек, может, никогда осознанно не спросит: «Какое отношение имеет эта история к моей истории?» Но он начнет задумываться над «жизненными вопросами», которые ставит эта история, как если бы они были его собственными. Таким образом он начнет быстро расширять свое собственное внутреннее осознание.

Жизнь Дэвида Ригмора

Каково это сохранять присутствие духа в камере размером метр на два в течение 12 лет, в одиночестве, в полной темноте, питаясь впроголодь? История Дэвида, которую вы сейчас прочтете, показывает всем нам способ освоить искусство постоянно сохранять волю к жизни, цель и видение, невзирая ни на какие обстоятельства.

Я расскажу вам интереснейшую и удивительную историю Дэвида Ригмора. Мне посчастливилось быть в немногочисленной группе тех, с кем он поделился своей историей одним зимним вечером в Сиэтле. О чем же он поведал? Читая его историю, представляйте себе рассказчика: высокого худого 70-летнего мужчину с большими глазами и широкой улыбкой.

Будучи увлеченным молодым студентом-художником, Дэвид в 1950-х гг. буквально влюбился в древнюю китайскую керамику и решил поехать в Китай изучать ее. Там он застал революционный переворот, в результате которого был установлен коммунистический режим. Его родители, которые жили в Сиэтле, молили его: «Возвращайся домой, Дэвид. Возвращайся!» Но он твердо решил остаться, и после того как коммунисты пришли к власти, стал «художественным гидом», который проводил экскурсии, знакомя посетителей с великими произведениями китайского искусства. Он выучил язык, женился на китаянке, у них родились двое детей. Дэвид радовался жизни и был верен своей любви – изучению китайской керамики. Несмотря на все взлеты и падения и на уговоры родителей, он прожил там 12 лет, растил детей.

А потом началась жуткая эпоха «Банды четырех». Образованных просвещенных людей высылали из крупных городов в глушь, кого-то сажали в тюрьмы. Дэвид стал одним из них. Однажды утром его схватили и бросили в застенок, и на 12 лет камера стала его домом.

Представьте утреннее пробуждение Дэвида: темнота, хоть глаз выколи, лишь крошечный лучик света пробивается в щель над тяжелой металлической дверью. Наверху двери крошечное двойное окошко, которое открывается раз в день и в него просовывается еда – суп на воде и кусок хлеба. В самой камере лишь матрас, набитый соломой, и две миски – одна с питьевой водой. Как в таком месте сохранить надежду, энергию, разум и волю к жизни? В течение 12 лет?

Каждый день Дэвид наполнял целью и фокусом. Его целью было остаться живым и здоровым и по возможности вернуться к семье. Каждый день он давал внутреннее обещание подтверждать свое право быть живым. Как он сам это объяснял: «Мне нужно было сохранить свою энергию, которая означала и мои физические силы, и эмоциональную энергию, и умственные способности, и мое видение. Мне нужно было поддерживать огонь внутри себя, мою творческую направленность, мою способность любить».

Как ему это удавалось? В течение 12 лет, проведенных в темноте? Каждое утро, просыпаясь, он представлял новый день как огромный подарок жизни. Он говорил: «Если бы прежде я вообще не жил, то даже такая примитивная жизнь, как сейчас, была бы для меня бесценной возможностью».

Каждое утро он начинал с того, чтобы поддерживать свою физическую форму. Освободив место для трех шагов туда-обратно по камере, он часами ходил. Он представлял себе прогулку по одной из тропинок, которые так любил в молодости, или по дороге, во Франции, в ветреный день.

Идя по лесу и расширяя свое видение, Дэвид представлял сверкающий солнечный день и кожей ощущал тепло солнца. Он видел пологие зеленые холмы и добавлял в свою картину еще деталей: встречающиеся по пути деревеньки, фермы, запах свежескошенной травы и аромат цветов, играющих детей. Создавая в своем воображении сельскую Францию, он вдыхал тепло французского воздуха, чувствовал, как ветерок треплет его волосы и ощущал, как наливаются силой его мускулы. В каждый момент времени он не забывал испытывать чувство благодарности: он создал себе право оставаться живым еще на один день, один благодатный день.

Он рассказывал, что его прогулки доставляли ему огромное удовольствие и укрепляли его дух: «Я получал удовольствие, – говорил он. – Я представлял себе ланч: я сижу в траве на поле, ем хрустящий французский багет и острый сыр. Представлял, что сижу в густой траве, кругом ползают божьи коровки, звучит хор кузнечиков. На вытянутой руке я держу кусок сахара, держу, пока на ладонь не прыгнет кузнечик. Я наблюдаю, как он поедает угощение, двигая большими челюстями, потом вдруг подпрыгивает и, стрекоча, исчезает».

Днем Дэвид играл сам с собой в шахматы, сделав фигурки из хлеба. «Я сидел и внимательно думал с одной стороны “доски”. Потом делал ход. Потом переходил на другую сторону и думал за другого игрока, – рассказывал Дэвид. – Иногда так хотелось есть, что я съедал фигурки». Позже он начнет петь и сочинять песни. Он будет писать стихи и молитвы, выучивать и запоминать их.

И вот однажды ближе к вечеру пришел знаменательный час, когда Дэвиду представился шанс поговорить с человеком – охранником, который раз в день приносил ему еду. Он с нетерпением ждал этого человека, надеялся на разговор, готовился к нему. В конце концов решающий момент наставал. Маленькое окошко наверху двери приотворилось и в нем мелькнуло лицо охранника-подростка, приносящего пищу.

Дэвид описывал, что спрашивал как бы невзначай: «Как сегодня дела?» Он всегда надеялся, что когда-нибудь удастся установить реальный контакт и пообщаться по-настоящему. Если надзиратель задерживался, что случалось раз в полгода, Дэвид заводил разговор о погоде, о работе, обо всем, что можно было бы пообсуждать с молодым охранником-китайцем, надеясь на его дружбу. Однажды, по прошествии долгого времени, кто-то остановился на минуту и действительно начал обсуждать, что происходит в мире, там, за тяжелой железной дверью. Это был краткий контакт, который Дэвид потом не раз мысленно проигрывал, наслаждался им в последующие дни. Один день в жизни, 12 лет, состоящие из таких дней, и всегда, каждое утро – подтвердить свою привилегию быть живым. Жизнь, надежда и еще один день.

Каков вывод из этой истории? Что привело Дэвида в Сиэтл, в маленькую группу потрясенных людей, среди которых оказалась и я, слушая и размышляя, восхищенная рассказом?

Дэвид так просто это описывает. Однажды совершенно неожиданно пришел человек. Отпер все камеры в их блоке. «Вы свободны. Можете идти», – сказал он растерянным заключенным. Подвел их к выходу: «Валите отсюда!»

Дэвид сам не заметил, как оказался на залитых солнцем улицах Пекина, пробиваясь сквозь толпу людей. У него не было ни еды, ни средств к существованию. Три дня он бродил, пытаясь разыскать жену и детей и, наконец, нашел их.

Когда его родные в США узнали, что он жив, они немедленно выслали ему денег. «Возвращайся домой, Дэвид, возвращайся!» На этот раз он прислушался к уговорам и вместе со своей семьей вернулся на родину.

А я, глядя вновь на умиротворенного теплого человека, сидящего передо мной, видела того, кто до сих пор глубоко убежден в том, что право на жизнь – это почетная привилегия. Кто-то спросил, что Дэвид делает сейчас, чтобы продолжать жить. «Ну что ж, – рассмеялся он. – Что мне больше всего нравится, так это возить людей в художественные туры в Китай». Создавайте привилегию быть живым!

Путешествие Героя

В истории Дэвида Ригмора описано путешествие Героя. Путешествие Героя – это особый жанр истории о человеке, который твердо держится своей цели и преодолевает различные жизненные препятствия. Многие истории, которые вы найдете в этой книге, рассказывают о путешествии Героя.

Основные характеристики таких историй.

• В них четко изображена разворачивающаяся фабула путешествия Героя – развитие личности, которая раздвигает рамки своих ожиданий и ограничений, выходит за них, начиная жить полной жизнью и устанавливая полноценные связи с другими людьми.

• В них дается представление о ключевых вехах в этом личностном развитии по мере того, как происходит становление героя истории как человека с характером, целостного, обладающего верой и знанием о себе самом.

• В них обычно говорится о воине, культурном деятеле, чемпионе или лидере.

• В них показывается, как даются сильные обещания перед лицом внутренних и внешних трудностей. Мы слушаем рассказ о тех вызовах, с которыми герой истории имеет дело, и о том, как разворачивается его обучение.