Михаил Вострышев - Москва Первопрестольная. История столицы от ее основания до крушения Российской империи Страница 14

В конце октября 1552 года Иван IV Васильевич Грозный с великой победой возвращался в столицу – впервые в состав России вошло не удельное княжество, а целое государство – Казанское ханство. Торжественная встреча царя описана в Никоновской летописи:

«И отправился государь к Москве, и ночевал в селе своем, в Тайнинском, и встретил его тут брат его, князь Юрий Васильевич, и бояре государевы, которые в Москве были… И пришел государь к царствующему граду Москве, и встречало государя множество народа – такое множество, что и поле не вмещало их: от реки Яузы и до Посада, и до самого Кремля по обе стороны дороги бесчисленное множество народа стояло, старые и молодые, и восклицали громкими голосами, так что ничего не было слышно, кроме: «Многие лета царю благочестивому, победителю варваров, избавителю христиан!» И встретил благочестивого царя и государя митрополит Макарий с крестами и с чудотворными иконами, с архиепископами и с епископами и со всем священническим чином у Сретения. И подошел государь к чудотворным иконам, и, перекрестившись, принял благословение от отца своего и богомольца митрополита Макария и от всего освященного собора. И Макарий, митрополит всея Руси, со всем собором и со всем православным народом падают пред царем на землю и от радости сердечной слезы проливают. И тут благочестивый царь переменил свою воинскую одежду, и облачился в царское одеяние, повесил на шею и на грудь свою животворящий крест, а на голову свою шапку Мономахову, то есть венец царский, а на плечи – диадему. И пошел пешим вслед за крестами и за чудотворными иконами с митрополитом в град, и пришел в соборную апостольскую церковь Пречистой Богородицы честного Ее Успения, и припал с любовью к чудотворному образу Богородицы, который написал Божественный апостол евангелист Лука, и к многоцелебным мощам Петра, чудотворца и Ионы-чудотворца, и много молитв благодарственных со слезами изрек…»

Речь Ивана IV на Лобном месте в 1550 году.

Художник А.И. Шарлеман

Покорение Казани.

Художник Г.И. Угрюмов

Памятником Казанской победы стал возведенный на Красной площади Покровский собор «что на Рву», ныне более известный как храм Василия Блаженного (назван так по одному из приделов собора – во имя блаженного Василия, Христа ради юродивого). Первоначально на этом месте заложили деревянную Троицкую церковь, рядом с ней 1 октября 1554 года освятили Покровскую церковь (взятие Казани пришлось на 1 октября – праздник Покрова Пресвятой Богородицы). Название «на рву» связано с тем, что через всю площадь, вдоль кремлевской стены, шел глубокий и широкий ров. Его засыпали в 1813 году. В 1552 году у стен Троицкого храма похоронили известного московского юродивого Василия Блаженного.

Красная площадь с Покровским собором (храмом Василия Блаженного).

Художник К.О. Брож

В 1555–1559 годы возвели уже каменный собор, существующий и поныне. Его создатели – русские мастера Посник и Барма (может быть, оба имени принадлежат одному человеку). По преданию, зодчих после постройки собора ослепили. Их судьбе посвятил свою поэму «Зодчие» Дмитрий Кедрин.

Государь приказал.И в субботу на Вербной неделе,Покрестясь на восход,Ремешками схватив волоса,Государевы зодчиеФартуки наспех надели,На широких плечахКирпичи понесли на леса.

Мастера выплеталиУзоры из каменных кружев,Выводили столбыИ, работой своею горды,Купол золотом жгли,Кровли крыли лазурью снаружиИ в свинцовые рамыВставляли чешуйки слюды.

И уже потянулисьСтрельчатые башенки кверху.Переходы,Балкончики,Луковки да купола.И дивились ученые люди,Зане эта церковьКраше вилл италийскихИ пагод индийских была!

Был диковинный храмБогомазами весь размалеван,В алтаре,И при входах,И в царском притворе самом.Живописной артелью Монаха Андрея РублеваИзукрашен зелоВизантийским суровым письмом…

А в ногах у постройкиТорговая площадь жужжала,Торовато кричала купцам:«Покажи, чем живешь!»Ночью подлый народДо креста пропивался в кружалах,А утрами истошно вопил,Становясь на правеж.

Тать, засеченный плетью,У плахи лежал бездыханно,Прямо в небо уставяОчесок седой бороды,И в московской неволеТомились татарские ханы,Посланцы Золотой,Переметчики Черной Орды.

А над всем этим срамомТа церковь была —Как невеста!И с рогожкой своей,С бирюзовым колечком во рту, —Непотребная девкаСтояла у Лобного местаИ, дивясь,Как на сказку,Глядела на ту красоту…

А как храм освятили,То с посохом,В шапке монашьей,Обошел его царь —От подвалов и службДо креста.И, окинувши взоромЕго узорчатые башни,«Лепота!» – молвил царь.И ответили все: «Лепота!»

И спросил благодетель:«А можете ль сделать пригожей,Благолепнее этого храмаДругой, говорю?»И, тряхнув волосами,Ответили зодчие:«Можем!Прикажи, государь!»И ударились в ноги царю.

И тогда государьПовелел ослепить этих зодчих,Чтоб в земле егоЦерковьСтояла одна такова,Чтобы в Суздальских земляхИ в землях РязанскихИ прочихНе поставили лучшего храма,Чем храм Покрова!

Богомольцы на ступенях храма Василия Блаженного

Художник И. Земцов

Первопечатник

Уже бежав из Москвы и живя во Львове, Иван Федоров выпустил еще несколько книг для русских людей и первый русский букварь. Теперь его звали Иван Федоров Московитин. А когда он скончался в 1583 году, на его могиле почитатели поместили надпись: «Печатник книг доселе невиданных».

В XVI веке докторов, художников, мастеровых и ремесленников все чаще приглашали из-за границы. Правда, москвичи считали их погаными еретиками и старались держаться от их жилищ подальше. При царе Иване IV для иноземцев отвели особое место, названное Немецкой слободой.

Первопечатник Иван Федоров (около 1520–1583)

Дьякон Николо-Гостунской церкви Иван Федоров часто заглядывал в Немецкую слободу послушать рассказы, какие быстрые успехи делает на Западе просвещение благодаря тому, что Иоанн Гуттенберг сто лет назад изобрел типографский станок и подвижные буквы. Изобретение книгопечатания очень удешевило книги и сделало их доступнее. Иван Федоров уже слышал об этом дивном изобретении от своего приятеля Петра Мстиславца, выходца из Западной Руси. Теперь ему захотелось самому попробовать изготовить печатный станок. В свободное от церковной службы время он стал запираться у себя в доме и упорно работать. Готовил формы, отливал металлические буквы, делал первые опыты печатания. Опыты удались, но не было средств, чтобы расширить дело. И тут помог случай.

Прослышал Иван Федоров, что царь ищет человека, который мог бы печатать книги, и добился приема у него.

В присутствии митрополита и бояр он показал Ивану Васильевичу отлитые буквы и свои первые опыты печатания, подробно рассказал о своей работе и заверил в успехе и пользе печатного дела. Царь остался доволен, ободрил Федорова и дал денег на постройку печатного двора. Это произошло в 1553 году.

Но отпущенные деньги были вскоре израсходованы, постройка остановилась, и московский люд стал смеяться над печатником, называя его за дружбу с иноземцами басурманом.

Только через десять лет сбылась мечта Ивана Федорова, и на Никольской улице, наконец, достроили большое деревянное здание со слюдяными окнами, украшенными искусной резьбой.

Летом 1564 года в царской печатной палате был большой переполох. Казалось бы, ничего особенного в Москве не приключилось: и царь Иван Васильевич здравствовал, и недруги ниотколе не грозили… А царские печатники суетой суетились, палату убирали, свинцовую пыль стряхивали, литеры ровней укладывали, рамы печатные, станки да тиски порядком устанавливали.

Печатных дел мастера Иван Федоров да Петр Мстиславец в праздничные охабни оделись, волосы расчесали, намаслили. Умылись, приубрались и ученики их, младшие печатники Никифор Тарасьев да Андроник Тимофеев по прозвищу Невежа.

Солнышко весело глядело в широкие окна. Перед образом празднично блестела лампада. Пахло в палате печатной краской; всюду были сложены столбцами листы, испещренные черными строками с яркими киноварными заставками.

– Живей, братцы! – говорил Федоров. – Того и гляди, пожалует царь Иван Васильевич. День-то у нас праздничный: отпечатали мы Апостол во славу Божью. Первой книгой печати московской будет она и останется таковой во веки вечные.

– Царь жалует! – крикнул Мстиславец, и все бросились из палаты навстречу государю.