Мартирос Ананикян - Мифы Армении Страница 16

Торх (Торкс)

И своим названием, и характером Торх напоминает дуэргаров (цвергов, карликов, дварфов) Северной Европы и тельхинов Греции или, точнее, Родоса. Все эти странные названия, очевидно, принадлежат к индоевропейскому языку и обозначают класс демонических существ гигантского или, наоборот, карликового размера, которых отличает владение великим мастерством во всех искусствах и ремеслах. Особенно они славились как кузнецы. В античные времена несколько мифических произведений приписывалось перу греческих тельхинов наряду с изготовлением косы Хроноса и трезубца Посейдона. Они были вредными, недоброжелательными духами, которых с незапамятных времен порой путали с циклопами. Тельхинов называли детьми моря, и они были очень малочисленны.

Торх, который вряд ли является поздним греческим заимствованием и, возможно, принадлежит подлинно фригийско-армянскому мифу, напоминает и тельхинов, и циклопов. На самом же деле он своего рода армянский Полифем. Упоминалось, что он из племени Pascham (?). Он гордился своим уродливым лицом, гигантским грубым торсом, приплюснутым носом и глубоко посаженными свирепыми глазками. Жилище его было найдено в Западной Армении, наиболее вероятно, поблизости от Черного моря. Древние эпические песни не сумели достаточно превознести его недюжинную физическую силу и его бесстрашие. Подвиги, приписываемые ему, были еще более поразительными, чем подвиги Самсона, Геракла или даже Рустама Сакджика[41] (из Сеги стана), чья мощь равнялась силе ста двадцати слонов.

Армянский Торх мог раскрошить кусок твердого гранита голыми руками. Он мог отшлифовать его в гладкую плиту и своими ногтями выгравировать на ней изображения орлов и много чего еще. По этой причине он известен как великий мастеровой и даже художник.

Однажды на берегу Черного моря он повстречался со своими недругами, которые перед этим очень сильно разозлили его каким-то своим проступком. При его появлении они ринулись к морю и умудрились покрыть расстояние в восемь лье, которое пролегло между ними и ужасным великаном. Но он, не обескураженный таким расстоянием, начал с силой метать в них громадные, как холмы, валуны. Несколько кораблей затонуло во внезапно образовавшейся бездне, а другие были отнесены на многие лье могучими волнами, разыгравшимися на море.

Дэвы

Ахриман, главный из дэвов, был известен в Армении исключительно благодаря зороастризму. Сами армяне, вероятно, называли правителя сил зла Чар (Char), что значит «нечистый», «злой дух». Так же как в зороастризме признавался zemeka, «зима», как самый почитаемый демон, так армяне считали снег, лед, град, бури, молнию, тьму, драконов и других тварей созданиями Чара или дэвов. Хотя они практически ничего не знали о непоколебимой двойственности духовного мира или о постоянной войне между силами света и силами тьмы, кроме всех уже описанных нами духов и тех, с которыми еще предстоит познакомиться, количество дэвов было огромно. Дэвов также называли ais (слово, родственное санскритскому asu и германскому as или aes). Езник трактовал его как «дыхание». По этой причине дэвы изображались как существа из «воздуха». Как и у ангелов в мусульманстве, их тела были едва различимы. Они были и мужского пола и женского и состояли в супружеских отношениях не только друг с другом, но и с людьми. Они рождались и, возможно, умирали. Им было несвойственно жить в состоянии неограниченной анархии. Они, так сказать, были организованы под властью «абсолютного монарха». Желая напугать людей, они являлись им в снах в облике диких зверей. Но они приходили и наяву, оборачиваясь то человеком, то змеем. Их любимые пристанища – среди камней, чаще всего в развалинах. От таких мест старались держаться подальше даже самые храбрые. Однажды, когда армянский дворянин бросил вызов наместнику персидского царя, в котором текла голубая кровь, предложив проскакать верхом по каменистому грунту, принц ответил: «Отправляйся вперед и посмотри, только дэвы могут охотиться в каменистых местах».

Кроме того, согласно более позднему магическому тексту, дэвы могут жить и действовать где угодно. Обмороки и безумие, зевота и потягивание, чиханье и зудящие шея, ухо или язык – безошибочные признаки их демонического присутствия. Но люди не были абсолютно беспомощны перед дэвами. Любой, кто был способен ловко обращаться с посохом и мечом, нанося удары по подозрительным теням, рассекая воздух, или просто держать оружие рядом с собой, укладываясь спать, мог чувствовать себя в полной безопасности от их бесконечных назойливых приставаний. Конечно, мы должны отличать широко известного дэва, сравнительно глупого и часто безвредного великана, от дэва теологического, который представляет собой разрушительный и неизменно вредный дух, расставляющий ловушки на пути человека. К последним, несомненно, принадлежали Druzes (авестийские друджи), коварные, лживые и распутные духи женского пола. Их способ самораспространения путем соблазнения мужчин в снах, описанный Авестой, известен, хотя не очень хорошо, и армянам. Возможно, они сами образовали особый класс существ, подобно пари (зороастрийские Pairikas, «волшебницы, чародейки»), которые также являлись вредными духами женского пола, хотя обычные люди не были вполне уверены в том, дэвы они или монстры. Их тоже можно было встретить в развалинах.

Алы

Самым отвратительным племенем демонического мира были алы. Они попали в Армению либо от сирийцев, либо от персов, которые тоже верили в них и считали духами деторождения. Ал – по-вавилонски Аш, одно из четырех общепринятых названий злых духов. Но армянский и персидский ал некоторым образом соответствует еврейской Лилит и греческой Ламии.

Возможно, алы и были известны древним армянам, но примечательно то, что мы не слышали о них до средневековых времен. Они представляют собой косматых и щетинистых полуживотных-полулюдей. Они бывают мужского и женского пола. У каждого из них есть «мать». Часто их называли зверями, однако обычно упоминали вместе с дэвами и качи. По словам Григория Татеваци[42], они жили у воды, в сырых песчаных местах, но не возражали и против углов в домах и конюшнях. В молитве против алов они предстают нечистыми духами с горящими глазами, держащими в руках железные ножницы. Алы обычно бродили или прятались в песчаных местах. Безымянный автор описывает ала как мужчину, сидящего на песке. Его волосы – извивающиеся змеи, ногти – латунь, зубы – железо и клыки вепря. Царь, которому они служат, живет в бездне, закованный в цепи, по самую шею утопающий в расплавленном свинце, и пронзительно кричит. Прежде алы были демонами болезней, которые по какой-то причине ограничили свою активность тем, что губили только нерожденных детей и их матерей. Они нападали на мать во время родов, обжигая уши, вырывая печень и стараясь задушить вместе с нерожденным ребенком. Также они крали нерожденных семимесячных детей, которых на Востоке считали полностью сформировавшимися и развившимися к этому времени, желая принести их, «глухих и немых» (как дань?), своему жуткому царю. В других фрагментах упоминается, что они губили и ослепляли нерожденное дитя, чтобы высосать мозг и кровь и съесть плоть, вызывали выкидыш, препятствовали появлению молока у матери. Во всех странах считается, что женщины во время родов подвергаются очень сильному влиянию и воздействию злых духов. Поэтому в Армении их окружают со всех сторон железным оружием или железными предметами, отпугивающими зло и очищающими воздух в комнате и воды близлежащего ручейка (где, как полагают, обитают эти духи). Если, родив ребенка,

мать падает в обморок, это истолковывается как признак присутствия ала. Иногда в таких случаях люди прибегают к крайним мерам, чтобы спасти мать, и выставляют ребенка на плоской крыше дома в знак примирения со злыми духами. Идентичны или, по крайней мере, близко связаны с алами так называемые теплы (thepla), из-за присутствия которых рядом с женщиной во время родов ребенок чернеет, теряет сознание и умирает.

Нэанги

Эти чудовищные духи, по крайней мере в армянской мифологии, находятся в близком родстве с драконами. С персидского слово «неанг» переводится как «крокодил», что вполне прозаично, хотя в персидской народной сказке о Хатим Тае нэанг предстает полумифическим морским чудищем, невероятно огромным и боящимся краба. Армянские переводчики Библии используют это слово в значении «крокодил» и «бегемот». Однако в армянской мифологии соединились в одном образе неизвестный речной монстр и мифическое существо. Нэанги личностны и бестелесны. Они – злые духи, которые устраивали свое обиталище в определенных местах и усердно старались кому-нибудь навредить. Иногда они появлялись в реках в облике женщин (русалок?). Иногда превращались в тюленей (phok) и, хватая плывущего за ноги, тащили его на дно потока, где, возможно, были их жилища, подобные тем, в каких обитали эльфы. В географии (существует в виде манускрипта), приписываемой Мовсесу, говорится, что нэан-гов можно наблюдать в реке Арацани[43] (Мурад Чаи?) и в Евфрате. Использовав животное под названием чарчашам (charchasham) для утоления своей похоти, они, подобно вампирам, высасывали из него кровь и оставляли умирать. Тот же самый автор сообщает, что, по одним сведениям, нэанг был зверем, а по другим – дэвом. Иоанн Златоуст (в армянском переводе) описывает дочь Ирода более кровожадной, чем «все нэанги моря».