Марина Кузнецова - Литературные вечера. 7-11 классы Страница 18

Первый чтец (читает стихотворение В. Набокова «Страна стихов»):

Дай руки, в путь! Найдем среди планетПленительных такую, где не нуженЖитейский труд. От хлеба до жемчужинВсе купит звон особенных монет.И доступа злым и бескрылым нетВ блаженный край, что музой обнаружен,Где нам дадут за рифму целый ужинИ целый дом за правильный сонет.Там будем мы свободны и богаты…Какие дни. Как благостны закаты.Кипят ключи кастильские во мгле.И, глядя в ночь на лунные оливыВ стране стихов, где боги справедливы,Как тосковать мы будем о земле!

Ведущий:

Говорить прозой о поэзии трудно: ведь стихи воспринимаются сердцем, чувством, так же, как музыка. Каждый по-своему ощущает их красоту, находит что-то свое, необходимое его внутреннему миру. Поэзия полна пленительных тайн. Может быть, только для нас, читателей? А что думают об этом сами поэты?

Второй чтец (читает стихотворение Н. Рыленкова):

Ты не притча и не причуда,Не прибежище и не профессия,Ты всегда – ожидание чуда,Потому-то ты и поэзия.

Третий чтец (читает стихотворение Л. Фелипе):

Разберите стихи на слова,Отбросьте бубенчики рифм,Ритм и размер,Даже мысли отбросьте.Провейте слова на ветру.Если все же останется что-то,Это и будет поэзия.

Первый чтец (читает слова Ф. Г. Лорки):

«Поэзия заключена во всех вещах: в уродливых, прекрасных, отталкивающих; все дело в том, чтобы суметь извлечь ее… Все увидеть, все почувствовать… Поэзия не знает границ. Вот вы возвращаетесь домой промозглым утром, подняв воротник, от усталости едва волоча ноги, а она ждет вас на пороге. А может, у ручья, или на ветке оливы, или на скате крыши… везде есть своя тайна, и поэзия – это тайна, которая живет во всем… Мимо идет человек, вы взглянули на женщину, пес перебежал дорогу – все это поэзия…».

Второй чтец (читает стихотворение Р. Гамзатова):

Стихотворение – стихов творенье.Такого ремесла на свете нет.А что же есть? Есть горы в отдаленье,Дожди и снегопады, тьма и свет.На свете есть покой и есть движенье,Есть смех и слезы – память давних лет,Есть умиранье и возникновенье,Есть истина и суета сует.Есть жизни человеческой мгновеньеИ остающийся надолго след.И для кого весь мир, все ощущеньяПоэзия – тот истинный поэт.Но как же пишутся стихотворенья?На сей вопрос я сам ищу ответ.

Ведущий:

Попробуем вместе с Р. Гамзатовым найти ответ на этот вопрос в творчестве русских поэтов.

Третий чтец (читает стихотворение А. С. Пушкина):

Издревле сладостный союзПоэтов меж собой связует:Они жрецы единых муз,Единый пламень их волнует;Друг другу чужды по судьбе,Они родня по вдохновенью.

Ведущий:

Вдохновение… Душевный подъем, который овладевает поэтом в часы творческого труда. К автору этих строк, Пушкину, вдохновение чаще всего приходило осенью. В одном письме он признавался: «Не пишу покамест ничего, ожидаю осени». В другом: «Осень подходит. Это любимое мое время – здоровье мое обыкновенно крепнет – пора моих литературных трудов настает…». Жизнь художника, его вдохновенный труд изобразил А. Пушкин в стихотворении «Осень».

Первый чтец (читает стихотворение А. С. Пушкина):

И с каждой осенью я расцветаю вновь;Здоровью моему полезен русский холод;К привычкам бытия вновь чувствую любовь…Легко и радостно играет в сердце кровь,Желания кипят – я снова счастлив, молод…Но гаснет краткий день, и в камельке забытомОгонь опять горит – то яркий свет лиет,То тлеет медленно – а я пред ним читаюИль думы долгие в душе моей питаю.И забываю мир – и в сладкой тишинеЯ сладко усыплен моим воображеньем,И пробуждается поэзия во мне:Душа стесняется лирическим волненьем,Трепещет и звучит, и ищет, как во снеИзлиться, наконец, свободным проявленьем —И тут ко мне идет незримый рой гостей,Знакомцы давние, плоды мечты моей.И мысли в голове волнуются в отваге,И рифмы легкие навстречу им бегут,И пальцы просятся к перу, перо к бумаге,Минута – и стихи свободно потекут.

Ведущий:

Лицейский друг Пушкина А. Дельвиг в сонете «Вдохновение» утверждал, что в эти удивительные, редкие мгновения поэт «говорит с грядущими веками», обретая бессмертие.

Второй чтец (читает стихотворение А. Дельвига):

Не часто к нам слетает вдохновенье,И краткий миг в душе оно горит;Но этот миг любимец муз ценит,Как мученик с землею разлученье.В друзьях обман, в любви разувереньеИ яд во всем, чем сердце дорожит,Забыты чем, восторженный пиитУж прочитал свое предназначенье.И презренный, гонимый от людей,Блуждающий один под небесами,Он говорит с грядущими веками;Он ставит честь превыше всех частей,Он клевете мстит славою своейИ делится бессмертием с богами.

Ведущий:

Не случайно Пушкин назвал своих собратьев по перу – «они родня по вдохновенью». Столь же торжественно, как и Дельвиг, пишет о поэтическом вдохновении И. Козлов в стихотворении «Гимн Орфея».

Третий чтец (читает стихотворение И. Козлова «Гимн Орфея»):

Когда поэт на языке земномПередает пророческим перомТаинственные вдохновеньяИ осветлит души виденьяПоэзии огнем, —Венчает мир, исполнен удивленья,Чело певца бессмертия венком.

Ведущий:

А как представляли процесс творчества поэты серебряного века?

Первый чтец:

Бывает так: какая-то истомаВ ушах не умолкает бой часов;Вдали раскат стихающего грома.Неузнанных и пленных голосовМне чудятся и жалобы, и стоны,Сужается какой-то тайный круг;Но в этой бездне шепотов и звоновВстает один, все победивший звук.Так вкруг него неповторимо тихо,Что слышно, как в лесу растет трава,Как по земле идет с котомкой лихо….Но вот уже послышались словаИ легких рифм сигнальные звоночки, —Тогда я начинаю понимать,И просто продиктованные строчкиЛожатся в белоснежную тетрадь.

Второй чтец (читает стихотворение А. Ахматовой):

Мне ни к чему одические ратиИ прелесть элегических затей.По мне, в стихах все быть должно некстати,Не так, как у людей.

Когда б вы знали, из какого сораРастут стихи, не ведая стыда,Как желтый одуванчик у забора,Как лопухи и лебеда.

Сердитый окрик, дегтя запах свежий,Таинственная плесень на стене…И стих уже звучит, задорен, нежен,На радость вам и мне.

Третий чтец (читает слова Б. Пастернака):

«Поэзия валяется в траве, под ногами, так что надо только нагнуться, чтобы ее увидеть и подобрать с земли».

Первый чтец (читает стихотворение М. Волошина «Рождение стиха»):

В душе моей мрак грозовой и пахучий…Там вьются зарницы, как синие птицы…Горят освещенные окна…И тянутся длинны,Протяжно-певучиВо мраке волокна…

О, запах цветов, доходящий до крика!Вот молния в белом излучьи…И сразу все стало светло и велико…Как ночь лучезарна!Танцуют слова, чтобы вспыхнуть попарноВ влюбленном созвучии.

Из недра сознанья, со дна лабиринтаТеснятся виденья толпой оробелой…И стих расцветает цветком гиацинта,Холодный, душистый и белый.

Второй чтец (читает стихотворение В. Набокова «К музе»):

Я помню твой приход: растущий звон,Волнение, неведомое миру.Луна сквозь ветки тронула балкон,И пала тень, похожая на лиру.

Мне, юному, для неги плеч твоихКазался ямб одеждой слишком грубой.Но был певуч неправильный мой стихИ улыбался рифмой красногубой.

Я счастлив был. Над гаснувшим столомОгонь дрожал, вылущивал огарок;И снилось мне: страница под стеклом,Бессмертная, вся в молниях помарок.

Теперь не то. Для утренней звездыНе откажусь от утренней дремоты.Мне не под силу многие труды,Особенно тщеславия заботы.

Я опытен, я скуп и нетерпим.Натертый стих блистает чище меди.Мы изредка с тобою говоримЧерез забор, как старые соседи.

Да, зрелость живописна, спору нет:Лист виноградный, груша, пол-арбузаИ – мастерства предел – прозрачный свет.Мне холодно. Ведь это осень, муза.

Третий чтец (читает стихотворение В. Звягинцевой):

Я пишу, как дышу.По-другому писать не умею.Поделиться спешуТо восторгом, то болью своею.

Я навряд ли права,Исповедуясь так перед всеми.Не нужней ли словаО делах, обгоняющих время?

Что я все о своем?Я живу в этом мире огромномНе одна, не вдвоем.В уголке не скрываюсь укромном.

Не такая пора,Чтобы жить лишь своею душою,Нужно кончик пераОкунуть в море жизни большое.

Ну, а все же, друзья,Может быть, этот грех мне простится:Ведь, по правде, и яТоже этого века частица.

Я, конечно, грешу —Что судьба одного человека!Я пишу, как дышу.…Но дышу-то я воздухом века.

Первый чтец (читает стихотворение А. Вознесенского):