Владимир Иорданский - Два круга солидарности. Этнический и национальный факторы в современном мире Страница 22

В крупных национально-этнических организмах тенденции на установление любой формы духовной монополии, будь то идеологической, религиозной или этнической, наталкиваются на значительно более мощное сопротивление, чем в относительно небольших. Природа их сознания более полифонична. В их среде громче звучат многие, часто несущие противоположные мысли, голоса. В определенные периоды истории крепнут настроения замкнутости, консерватизма, намечается поворот к ориентации на прошлое, но и в такие времена не исчезает интерес к внешнему миру, готовность к заимствованиям и сотрудничеству. У каких-то групп общества возникают опасения в том, что этнос находится под угрозой, но всегда сохраняются и силы, верящие в здоровье нации. Столкновение противоположных тенденций образует некую равнодействующую национальной истории.

Глава вторая. Трещины в конгломератах

Дорога из Аккры, столицы Ганы, на север сначала пересекает приморскую равнину, затем поднимается на гряду Аквапимских холмов и углубляется в тропический лес, кое-где вырубленный главным образом под посадки шоколадного дерева и бананники. Несколько часов пути, и деревья постепенно отступают от дорожного полотна: лес сменяется сначала редколесьем, а еще через несколько десятков километров – саванной с разбросанными по ней серыми гигантами – баобабами.

Вместе с природой преображается и архитектура крестьянских жилищ. Низкие, вытянувшиеся вдоль дороги глинобитные хижины под тяжелыми плотными крышами из серебристого пальмового листа чаще встречаются у моря. В зоне леса деревни – это ряды «дворов»-компаундов. Каждый такой дом в плане образует квадрат с большим внутренним двором – центром семейной жизни. Когда начинается саванна, появляются круглые в основании хижины под пирамидальными конусами крыш. Располагаясь кольцами, они едва видны в высоких зарослях кустарника и тростника.

Чередование архитектурных стилей отражает не только смену различных образов жизни, смену климатических зон, но и чередование территорий различных этносов. Путь от побережья на север, к границе с Буркина-Фасо, показывает, как не похожи одна на другую их культуры, как многообразны их жизненные уклады. И более внимательный взгляд на этническую обстановку в Гане подтверждает первое впечатление.

Вдоль берега моря живут фанти, га и эве, заметно отличающиеся друг от друга и языком, и культурой, и традициями. Фанти говорят на языке, относящемся к группе акан; языки акан распространены дальше на запад и к северу, они – родные для ашанти, нзима, аньи, бауле и многих других народностей, как Ганы, так и соседнего Кот-д’Ивуара. Основная зона распространения языка эве находится в соседнем Того и тянется до Дагомеи (Бенина).

В центральных областях Ганы расположено королевство Ашанти, созданное группой племен, говорящих на чви – одном из языков акан. Некогда их государство было основной политической и военной силой в этом районе Африки, оказывая на соседей и немалое культурное влияние. Оно же организовало наиболее сильное сопротивление английскому завоеванию.

Непосредственными соседями, а отчасти и соперниками ашанти были племена, говорящие на различных диалектах группы гуан. Они заняли территории, образующие как бы полумесяц, верхний конец которого вдоль реки Вольты подходит к границе с Кот-д’Ивуаром, а нижний, также повернутый на запад, доходит вдоль морского побережья до реки Пра. Войны, набеги рабовладельцев, многочисленные переселения обусловили возникновение в этом крае исключительно пестрой, исключительно мозаичной этнической картины.

Авторы обзора «Племена в Гане», основывающегося на результатах переписи 1960 г., выявляют многие детали этой картины. В населении численностью около семи миллионов человек исследователи выделяют двенадцать крупнейших племенных групп, которые, в свою очередь, распадаются на 92 племени.

Примечательно, что крупнейшие этнические союзы – акан и эве – сравнительно недавние пришельцы в Гане. Согласно устной традиции, говорящие на языках акан народности еще в XV веке образовывали единое племя, под давлением кочевников фульбе и других северных народов начавшее примерно в то же время мелкими группами переселяться из саванны в зону леса, пока постепенно они не вышли на побережье[60].

Что касается эве, то, опять-таки в соответствии с устными преданиями, этот народ перебрался откуда-то с востока, из-за реки Нигер, в область современного местечка Нотсие в Того, откуда волнами распространился к северу и югу, поглотив при этом говорящее на языках гуан местное население[61].

На севере страны доминируют племена, которые относятся к трем крупнейшим языковым группам – груси, гурма и моледагбани. Этническая территория многих из населяющих страну народностей распространяется за ее пределы. Вместе с тем в Гане немало мигрантов из Нигерии, Мали, Либерии и других африканских стран.

При миграциях происходило разъединение народов на подгруппы, между которыми постепенно углублялись культурные и иные различия, вырабатывались диалекты. В группе акан составители обзора выделяют четыре основных диалекта – чви, на котором говорят десять племен общей численностью в 1899 тыс. человек, фанти, родном языке для 758 тыс. человек, нзима, диалекте трех племен, насчитывавших 178 тыс. человек, и аньибауле, четыре племени которых насчитывали в момент переписи 103 тыс. человек[62]. Среди их соседей, говорящих на языках гаадангбе, выделяются две группы – га и адангбе, в свою очередь распадающиеся на несколько племен. Если га живут на побережье и занимаются по преимуществу рыболовством, то племена адангбе – земледельцы. В языке га много заимствований из чви, тогда как язык адангбе испытал большое влияние эве, а в результате оба народа с трудом понимают друг друга. На языках группы моледагбани в Гане говорило 1072 тыс. человек, на эве – 876 тыс. человек. Численность племен группы гуан составляла 252 тыс., гурма – 238 тыс., груси – 148 тыс. человек. Среди мигрантов из зарубежья выделялись йорубы, которых насчитывалось 109 тыс.[63]

Характерно, что население Ганы отличалось довольно значительной подвижностью, что свидетельствовало о здоровом климате межэтнических отношений. В тот или иной период жизни изменяли местожительство 41,6 процента из 6711 тыс. жителей республики в 1960 г.[64]

Столь оживленные миграционные процессы не могли не способствовать культурному сближению различных этнических групп страны. Составители обзора отмечали, что из общего числа грамотных свыше 66 процентов грамотны на чви или фанти, которые взаимно понятны. Они считают знаменательным тот факт, что на этих языках читают и пишут заметные группы людей в других языковых группах. На одном из этих языков пишут и читают 8,1 процента грамотных гаадангбе, 5,5 процента грамотных эве, 25,9 процента грамотных груси, практически все образованные гуан.

«Таким образом, – отмечали авторы обзора, – акан занимает выдающееся положение как наиболее важный язык общения среди зарубежных родственных и собственно ганских племен»[65].

Очевидно, ни один из народов Ганы не существует в изоляции, а тысячами нитей связан с соседями и развивается в теснейшем взаимодействии с ними. В сущности, отдельные этносы Ганы сращены историей в сложный по структуре конгломерат.

Подобные национально-этнические сообщества характерны и для многих других стран Азии и Африки. Но не только для них. В иной форме они существуют также в Европе и Америке, как Северной, так и Южной. Л. Н. Гумилев в одной из своих статей отмечал: «…отдельные народы не изолированы друг от друга, но образуют как бы этнические «галактики», в которых общение, даже для отдельных особей, гораздо легче, нежели с обитателями соседней «галактики» или иной суперэтнической целостности»[66].

Такие образования – древнее явление. В течение веков этносы сосуществовали в единых экономических системах, где хозяйственная деятельность каждого из них была важна для благополучия всех. На огромных территориях возникали и разрушались надэтнические по своему характеру сообщества. Часто лишенные политической надстройки, они были обязаны своей относительной устойчивостью заинтересованности различных по языку и культуре народов в сотрудничестве. Некоторые из этих конгломератов сложились века назад. В частности, еще в глубокой древности в Западной Африке возник конгломерат, который охватывал скотоводов и земледельцев, «племена» рыбаков, касты ремесленников, внутри которого мясо и молоко обменивались на зерно и корнеплоды, продукты – на соль, привозимую караванами из Сахары.

Но конгломераты зарождаются и в наши дни. В зоне Персидского залива, на Аравийском полуострове за несколько десятилетий после Второй мировой войны образовались своеобразные полиэтнические сообщества.