Татьяна Носенко - Иерусалим: три религии - три мира Страница 26

По архитектурному типу «Купол скалы» может быть отнесен к мемориальным сооружениям. Он не являлся мечетью, домом для молений в мусульманском понимании, в нем даже отсутствовала обязательная для любой мечети ниша для ориентации молитвы (михраб). Центральной частью и смыслом всего сооружения был Камень основания, над которым и возводился «Купол скалы» как хранилище реликвии, и в этом предназначении он не был одинок в Иерусалиме. Поблизости располагались христианские храмы, построенные над святыми пещерами и камнями: ротонда с пещерой Гроба Господня, Мартирий с Голгофой; храм Рождества в Вифлееме со святым гротом Рождества Христова, церковь Вознесения на Масличной горе с камнем, несущим отпечаток ноги Иисуса Христа. В то же время оригинальная планировка сооружения, основание которого имеет форму восьмиугольника, заключающего промежуточный восьмиугольник и центральную овальную часть, не имела аналогов в доисламской архитектуре региона, так же как и четыре входа в здание, соответствующие основным частям света.

Святилище на Храмовой горе, до сих пор являющееся шедевром исламского зодчества на Ближнем Востоке, строили греческие архитекторы и сирийские каменщики, над его отделкой трудились армянские и левантийские мастера. В течение семи лет доходы, получаемые из египетской провинции халифата, целиком направлялись на нужды строительства. И вопреки всем разрушениям и поруганиям, через столетия запустения и забвения Храмовая гора вновь украсилась величественным и прекрасным храмом, посвященным единому Богу. На тридцатиметровую высоту над ней вознесся грандиозный золоченый купол. В холодные иерусалимские зимы его укрывали специальным покровом, сделанным из шкур животных. Каждый сантиметр внутреннего помещения был богато украшен мрамором, мозаикой, резьбой по дереву (голубая керамическая плитка, которой облицован фасад здания, и витражи на окнах появились лишь в XVI в., в османский период). Только священный камень был оставлен в его первозданной простоте. Внутреннее пространство формировалось двумя рядами колонн, расположенных вокруг Камня основания. На некоторых из них сохранились кресты, что говорит о их заимствовании из разрушенных персами христианских церквей на Масличной горе и в других иерусалимских кварталах.

«Купол скалы» дошел до наших дней во всем великолепии первоначального замысла. И сегодня, откуда бы вы ни смотрели на панораму Старого города, голубое здание под золотым куполом является главным его украшением. И тогда, когда его будто парящий в небе силуэт появляется при подъезде со стороны Дамасских ворот, и тогда, когда с горы Скопус или с Масличной горы открывается, как на ладони, площадка Храмовой горы, где золотая мечеть господствует во всем своем небесно-голубом великолепии. Ее вид в разных ракурсах, при различном освещении, под солнцем и под снегом растиражирован в тысячах экземпляров и стал хрестоматийным для иерусалимской фотографии. Мусульманским храмом можно любоваться из еврейского квартала Тальпиот в Западном Иерусалиме и с террас Еврейского университета на горе Скопус, из сада русской церкви Марии-Магдалины и из окошка католической церкви Dominus Flevit (Церковь Плача Господня), расположенных на Масличной горе. Это чудо зодчества одинаково радует глаз любого человека независимо от его национальности и вероисповедания.

Невольно напрашивается сопоставление этой изящной конструкции с суровой тяжеловесностью христианского храма. А ведь в те времена, когда строился «Купол скалы», он еще сохранял все свое первозданное великолепие и несмотря на ущерб, нанесенный во время персидского вторжения, оставался красивейшим сооружением в Иерусалиме, символом величия христианского Бога и непобежденности иерусалимского христианства. Тогда не было ни сумрачного готического свода, ни других пристроек, полностью исказивших первоначальную архитектурную композицию христианской святыни.

Мусульманская святыня на Храмовой горе должна была затмить ее своим величием. Она несла в себе сугубо исламское послание миру. Арабская вязь, украшающая стены внутренних галерей, представляет собой цитаты из Корана, утверждающие два главных постулата исламского учения о едином Боге и величии Мухаммеда — его посланника. Надписи над арками внутренней галереи посвящены одной теме — полемике с христианами. Обращенные к «обладателям Писания», т. е. к христианам, строки из Корана призывают: «Не излишествуйте в вашей религии и не говорите против Аллаха ничего, кроме истины. Ведь Мессия, Иса, сын Марйам, — только посланник Аллаха и Его слово, которое Он бросил Марйам, и Дух Его. Веруйте же в Аллаха и Его посланников и не говорите — три».[106] Это был своего рода призыв к христианам отречься от веры в триединого Бога и возвратиться к чистому монотеизму исламского образца. И пусть мусульмане были пока в меньшинстве в Иерусалиме, но их величественный храм возвышался теперь над самым древним святым местом в городе, возвещая, что ислам пришел сюда навсегда.

Самую важную роль в закреплении за Иерусалимом статуса третьего Святого города ислама сыграла легенда о ночном путешествии Мухаммеда (мирадж). О нем ведется рассказ в 17-й суре Корана под названием «Аль-Исра» («Перенес ночью»), однако Иерусалим, как уже говорилось ранее, в этих строках не упоминается. Ученые-исламоведы, мусульманские теологи по сей день ведут полемику о том, когда первый стих этой суры, в котором говорится: «Хвала тому, кто перенес ночью Своего раба из мечети неприкосновенной в мечеть отдаленнейшую…»,[107] — стал ассоциироваться со Святым городом в далекой Палестине. В раннеисламский период толкователи Корана, принадлежавшие к разным религиозным школам, считали, что «дальняя мечеть», упоминаемая в священном тексте, является синонимом «небесного храма». Не исключено, что его местоположением стали считать Иерусалим по аналогии с известной иудейской традицией, в которой также присутствуют представления о «храме небесном» и «Вышнем Иерусалиме», расположенных над Иерусалимом земным.

Этой точки зрения придерживаются и многие современные специалисты, которые полагают, что отожествление цели ночного путешествия Мухаммеда с Иерусалимом диктовалось также политическими и идеологическими задачами арабских халифов. Место, обозначенное в Коране как «мечеть отдаленнейшая», должно было обрести осязаемое, материальное воплощение в географическом пункте, подвластном мусульманским правителям. Полное мистических подробностей предание о ночном путешествии Мухаммеда должно было послужить укреплению ислама в самом центре провинции аль-Шам, в священном городе Иерусалиме, который все еще оставался объектом опасных притязаний враждебного христианского мира.

Видимо, Иерусалим стал связываться с легендарным эпизодом биографии пророка не ранее начала VIII в. В «Куполе скалы» сура о ночном путешествии является значительно более поздним включением, появившимся уже в османскую эпоху. Как бы там ни было, но в названии Аль-Акса — Дальняя мечеть, — построенной в 709–715 гг. халифом аль-Валидом, уже явно звучат мотивы текста Корана. Мирадж — чудесное путешествие Мухаммеда в Иерусалим, обросшее всевозможными подробностями за прошедшие века, в современной интерпретации выглядит следующим образом. Однажды, когда Мухаммед спал вблизи Каабы, он получил повеление свыше отправиться в путь на крылатом жеребце Бураке (Молния). В сопровождении архангела Джибрила (Гавриила) он побывал сначала на горе Сион, потом в Вифлееме и, наконец, приземлился на Храмовой горе. Здесь он отправился к камню Соломона, тому самому, над которым построен «Купол скалы». У священного камня его ожидали Ибрахим (Авраам), Муса (Моисей), Иса (Иисус) и другие пророки, вместе с которыми он совершил молитву. Затем с неба спустилась лестница из света, по которой он взошел к Аллаху. При этом скала вслед за Мухаммедом оторвалась от земли, устремляясь в небеса, но Джибрил возвратил ее на место. Мусульмане утверждают, что скала так и осталась в подвешенном состоянии, и на ней сохранился след ноги пророка и отпечаток руки Джибрила.[108]

С мираджем связана и легенда о передаче Мухаммеду Аллахом мусульманского вероучения, и легенда о богоданном происхождении мусульманской молитвы. Во время аудиенции на седьмом небе Аллах заставил пророка читать Коран, на что Мухаммед сказал: «Я не умею». Тогда Всемилостивейший и Всемогущий «ударил его ударом сильным», и Мухаммед стал читать. Мухаммед получил от Аллаха также предписание совершать не менее пятидесяти молитв в день. На обратном пути Мухаммед встретил Моисея (того самого ветхозаветного пророка), который, будучи, видимо, более искушенным в деле посредничества между Всевышним и его вечно впадающей в грех вероотступничества земной паствой, сказал ему: «Молитва — тяжкое бремя, а твой народ слаб; воротись и проси Господа, чтобы уменьшил он число молитв, возложенных на тебя и твоих братьев». Так продолжалось несколько раз, пока Мухаммед не получил разрешение на совершение пяти обязательных ежесуточных молитв. Просить о меньшем он уже не решился. В заключение Мухаммед обращается к своим единоверцам со словами: «Те из вас, кто будет исполнять их верой и правдой, получат вознаграждение как за пятьдесят молитв».[109] Ночному путешествию Мухаммеда посвящен один из главных мусульманских праздников, отмечаемый, по традиции, в седьмой месяц раджаб по исламскому календарю.