Сборник статей - Путешествия со смыслом. Россия Страница 3

Вы любите Москву златоглавую? А вы любите Петербург, тонущий в туманах? Их нельзя разделять уже потому, что они, как две исходные противуположности, едины: одна в дерзаниях ищет Новое, другой в созерцании Новое воплощает…

Кто достигнутое разрушает? Оба, но это, поверьте мне, следующий вопрос.

Там, у Невы, наш первый сад…

Мария Шершнева

1704 год. Россия ведет войну со Швецией. Уже отвоеваны морские берега, и под яростными порывами балтийского ветра рождается будущая столица – Санкт-Петербург. Еще гремят сражения, еще впереди Полтавская победа, а Петр I, сообщая в письме о наводнении в новом городе, подписывается: «Петер. Из Парадиза». Парадиз – райский сад. Не очень-то вяжется с тремя-четырьмя домами в северном болотном краю на берегу неспокойной Невы. Но уже в следующем письме в Москву царь пишет Стрешневу: «Как сие письмо получите, изволь, не пропусти времени, всяких цветов не помалу, а больше тех, кои пахнут, прислать с садовниками в Петербург».

Петр задумал сад

Из Москвы и подмосковных сел, из Новгорода, Воронежа и Киева, с Урала и из Сибири пошли обозы с липами, лиственницами, ильмами, кедрами, дубами, елями, каштанами и множеством душистых цветов. Часть деревьев закупали в Голландии и, вкопав в трюмах кораблей в песок, везли в Россию. Через два с половиной месяца, 16 июня 1704 г., Петр снова пишет Стрешневу: «Цветы, шесть кустов пионы, привезли в целости, чему зело удивляемся, как не разтрясло, а цветы немалые. Зело жалеем, что калуферу, мяты и прочих душистых не прислано…» Строятся садовые павильоны и роются каналы для фонтанной системы. Интересно, что думали подданные, получив царский указ «собрать со всех рек по пуду раковин и курьезных камешков»? И вот – фонтаны, лабиринты, галереи, беседки, пруды. Сотни мраморных статуй, созданных в мастерских Италии.

Еще со школьной скамьи мы знаем, что Петербург строился ради выхода к Балтийскому морю. Город-крепость, город-порт – это понятно. Но при чем здесь райский сад? Монаршая прихоть, желание, чтоб было «не хуже» европейских держав? Сад, создававшийся по образу и подобию голландских садов того времени, вдохновленный Версалем, все же не был похож ни на один из них. Совсем новые истории рассказывали его статуи-аллегории, необычными были и садовые постройки. Множество тайн окутывает создание Летнего сада.

…Давайте оставим на время историю и пройдем по покрытым солнечными бликами аллеям. Может быть, они подскажут разгадку. За три века Летний сад стал для петербуржцев одним из самых любимых мест. Воспетый в стихах, он приглашает к неспешной прогулке по своим дорожкам. Сюда приходят прикоснуться к трепетной душе Петербурга.

В душистой тиши между царственных липМне мачт корабельных мерещится скрип.И лебедь как прежде плывет сквозь века,Любуясь красой своего двойника…

Солнечные лучи играют с листвой, высвечивают призрачную белизну мраморных статуй. Разливаются золотыми коврами на старинном партере. Здесь у Невы стоит мраморный двуликий Янус – римское божество времени. Один лик его обращен в Прошлое, другой – в Будущее. Сад изменился, но можно угадать в его нынешнем облике тот сказочный, великолепный мир петровского барокко, созданный царем как букварь, по которому Россия постигала новую жизнь… Чему же собирался Петр учить своих подданных? Попробуем вслед за Янусом приоткрыть завесу, отделяющую от нас прошлое…

Мечта о море

Одно из самых удивительных сооружений первого Летнего сада – это Грот. Рожденный в подражание версальскому, он в то же время напоминал всех своих предшественников: и пещерные храмы Греции и Рима, и особенно гроты эпох Возрождения и барокко. Разбивая многоярусные сады по склонам холмов и на каменных террасах, итальянские архитекторы создавали в них гроты, имитируя пещеры, образующиеся под действием ветра и воды. Отделочным материалом служил травертин, добывавшийся из отложений горячих источников, – он как нельзя лучше передавал идею живой, естественной среды, так как включал в свою структуру окаменелости: моллюсков, различной формы раковины, листья, ветки и корни растений. Декорировали гроты перламутром, кораллами, цветными камнями, пемзовыми сталактитами, свисавшими со стен и потолков. Иногда гроты превращали в настоящие подземные театры – благодаря скрытым механизмам скульптуры, стоящие в этих искусственных пещерах, начинали двигаться, и перед изумленными зрителями воскресали сюжеты античных мифов, так любимых философами-неоплатониками. В эпоху барокко на первый план вышло философское и нравственное осмысление аллегорий, символов, эмблем.

Первый грот в Петербурге Петр посвящает морю – стихии, которая вдохновляла его с детства и до последнего дня, будоражила ум, неизменно давала новые силы и энергию. Море обещало великую славу России – победу в войне, утверждение на Балтике, достойное место среди европейских держав, обещало новых людей, не просто переодетых в европейское платье, но способных по-новому мыслить и создать новое будущее для своей страны. По европейской традиции того времени Грот представлял триумф Посейдона.

Входивший в Грот оказывался в таинственном царстве бога морей, освещенном проникающими сверху, сквозь световой фонарик, лучами. Колесница Посейдона располагалась на возвышении из удивительных камней и раковин, которыми были отделаны также стены и потолок. Пол же был из белого и черного мрамора. Отражаясь в огромных зеркалах ниш, журчали фонтаны с дельфинами, тритонами и морскими нимфами. Звучал орган, приводимый в действие струями воды, слышались голоса птиц. В трех залах Грота стояли античные статуи: героев – Геркулеса, Париса, Мелеагра, богов – Диониса, Фетиды, Афродиты, аллегорий Счастья – с рогом изобилия, Правды – с весами и заповедями, и еще «Добродетели, прогоняющей Ненависть» и множество других.

Петр и госпожа Фенус

Граф Савва Лукич Рагузинский и Юрий Кологривов, отправленные царем в Италию, получают особое задание: подыскать в Риме античную статую Венеры – богини любви и красоты. Вскоре Кологривов сообщает в письме Петру о том, что статуя – именно такая, какую ему хотелось, – найдена самым счастливым образом. И сразу вслед за этим следует новое известие: статуя арестована комиссией Ватикана. Дело в том, что раскопки и вывоз античных скульптур – языческих идолов, «белых дьяволиц» – были запрещены в то время указом папы римского. Петр начинает искать выход. Вскоре Петру докладывают, что при взятии нашими войсками Ревеля (нынешний Таллинн) случайно были захвачены мощи Бригитты Шведской – католической святой. Хитрейший дипломат Рагузинский предлагает папе Клименту VII обмен. Не мог же папа не согласиться обменять мощи почитаемой святой на языческого идола, тем более что о предложении узнали все кардиналы и религиозные деятели Италии – об этом уж Рагузинский позаботился!

Статуя Венеры вызывала у Петра особые чувства. Он приказывает поместить ее в крытой галерее-гроте на центральной аллее. Объявляет о празднике в честь прибытия госпожи Фенус, сам со счастливой улыбкой бродит рядом. Около статуи назначается постоянная охрана, дабы хоть как-то оградить божество от нелестных замечаний посетителей, воспитанных в слишком благочестивом духе… И все же позднее статую переносят в закрытый грот. Слишком дорога она оказывается для государя. Сейчас она, известная всему миру как Венера Таврическая, украшает один из залов Эрмитажа.

Лабиринт

В храмовых комплексах и садах древности лабиринт выполнял весьма серьезную роль – становился дорогой испытаний для тех, кто желал приобщиться к мистериям. Барокко, словно по мановению волшебной палочки, переносит лабиринт в свои сады, превращает его в игру, забаву. Но не таков был Петр, чтоб играться без пользы дела. У входа в Лабиринт стояла статуя горбатого Эзопа, и это было неспроста. Дорожки обрамляли высокие зеленые стены из кустарника, в которых были устроены 32 ниши с фонтанами, оформленными на сюжеты басен Эзопа. Около каждого фонтана стоял столб с медной табличкой, на которой четким шрифтом были написаны басня и – что немаловажно – поучительнейшая мораль. (Если такое путешествие вам кажется простым, возьмите томик Эзопа и попробуйте определить мораль каждой басни сами. Увлекательнейшее занятие!)

Все садовые постройки петровского времени разрушило страшное наводнение 1777 г. Но новые эпохи сохранили следы прошлого: на месте Грота построен изящный чайный домик, а о поучительных баснях напоминает русский Эзоп – И. А. Крылов, памятник которому стоит сегодня в Летнем саду. В его основании – скульптуры на сюжеты басен.

Ассамблеи

В назначенный для гулянья день на Петропавловской крепости с утра взмывал флаг с орлом, держащим в лапах четыре моря. Приезжали, согласно царскому указу, в лодках и по узким тропинкам поднимались к трем дубовым галереям. В пятом часу пополудни стреляла пушка, давая сигнал к началу празднества, и приглашенные спешили в сад… Там уже накрывали столы и устраивали танцы. Петр сам встречал гостей, ожидая на другом конце тоненького мостика. Замешкавшихся на мосту с ног до головы обливали фонтаны-шутихи. Ради праздника на аллеи выпускали часть зверей из вольеров. Всеобщей любимицей была серна, она начинала подпрыгивать при звуках валторны и доверчиво подходила к рукам гостей. Смешил всех ужасно «большой еж» – дикобраз, появлялись и исчезали среди цветов синие лисицы. Гости дивились белым статуям. Петр экзаменовал молодых дворян на знание античной мифологии. На Неве собирались фрегаты, прамы, бригантины. Вечером все корабли освещались тысячами огней на мачтах. Искры фейерверков сияющими водопадами отражались в воде. Палили пушки. Провозглашались тосты: первый – за флот, второй – за «Парадиз».