Зигмунд Кинси - История борделей с древнейших времен Страница 4

Итак, женщины, теряя собственность на земли и стада, теряют и возможность управлять своей судьбой. На первый взгляд может показаться, что некоторые – дочери наиболее состоятельных семей и жены наиболее состоятельных мужей – даже выигрывают, привилегированное положение их мужчин обеспечивает им свободу от тяжелых работ, они могут, препоручив все дела служанкам и рабам, предаваться праздности, а единственное их занятие – украшать себя, чтобы стать более желанными для своего господина, а также вынашивать и рожать своему господину наследников. Но одновременно они теряют контроль над своей жизнью. Они уже не могут по собственной воле заключать браки и расторгать их. Они становятся собственностью своих отцов и братьев, а брак превращается в сделку между мужчинами, где женщина, как товар, переходит из рук в руки. И товар должен быть качественным. Теперь для мужчины важно передать свое наследство детям, родным ему по крови. Гарантией этого была девственность невесты, и поэтому ее нужно было охранять, держа девушку, а затем и жену взаперти, под охраной.

Парадоксально, но в семьях среднего достатка положение женщин было лучше. Женщины продолжали участвовать в добыче пропитания, и одновременно они получали право голоса в семье, право на часть имущества и участие в принимаемых решениях.

Но что же было делать девушкам из беднейших семей? Отцы не могли обеспечить их пропитанием, женихи не стремились в их дом, не желая родниться с бедняками. Единственное, что им оставалось, – зарабатывать на пропитание самим. Сильные женщины обрабатывали чужой клочок земли, или пасли стада, или нанимались служанками за плату. Мастерицы изготавливали ткани или сосуды. А красавицы продавали свою красоту, пока на нее находились покупатели. Или, возможно, ими торговали их родители. Все это происходило в дописьменную эпоху, и мы не знаем, как была организована предполагаемая купля-продажа, могли ли женщины выставлять свои условия и требовать гарантий, кем они чувствовали себя, отдаваясь за деньги: свободными предпринимательницами, жрицами, выполняющими волю богов, или жертвами насилия…

Чтобы найти документ, подтверждающий существование куртизанок и домов удовольствий, нужно ждать тысячелетия и появления письменности.

Блудницы в стране клинописи

Месопотамия – страна городов в пустыне. Города живут за счет торговли. Для того чтобы вести честную торговлю, нужна письменность. Таким образом появляются три основополагающих изобретения в Двуречье: письменность, город, организованная торговля. Торговые связи образуют своеобразные сети посредством постоянных транспортных путей, рек, моря или дорог первых караванов. В городах собираются люди со всего мира, говорящие на разных языках, что, вероятно, порождает миф о Вавилонской башне. Площади городов и деревень становятся перекрестками встреч и торговли; для куртизанок это – место для охоты. Они предлагали себя богатым путешественникам, но стремились выйти замуж и обеспечить себе безбедную старость. Мудрецы предостерегают честных людей от их козней. Один монарх 3-го тысячелетия до н. э. советовал не брать в супруги «ни Harimtu, чьих мужей не сосчитать; ни Istaritu, предназначенную для божественности; ни Каlamisitu; в беде они не поддержат; в невезении будут надсмехаться над тобой; они не знают ни уважения, ни традиций…».

Но если он раздавал такие советы, следовательно, браки с блудницами были возможны и даже распространены. И действительно, быть блудницей в Шумере не означало стать презираемой парией, встречаться с которой можно было только под покровом тьмы. Харимту, Каламиситу и Иштаритум были прежде всего жрицами, служительницами богини Инанны или Иштар, Астарты. Не случайно одно из их имен так и переводится: «маленькие Иштар, иштарочки».

Их покровительницу, богиню любви, жизни и плодородия, мифы изображали как прекрасную женщину, полную сексуальной энергии и притягательности. Вот как описывает ее одна из священных песен Шумера:

Свои тайные силы – их семь – собрала.

Собрала силы, в руке зажала.

Свои тайные силы у ног сложила.

На ее голове – венец Эдена, Шугур.

На ее челе – налобная лента «Прелесть чела».

В ее руках – знаки владычества и суда.

Ожерелье лазурное обнимает шею.

Двойная подвеска украшает груди.

Золотые запястья обвивают руки.

Прикрыты груди сеткой «Ко мне, мужчина, ко мне».

Прикрыты бедра повязкой, одеяньем владычиц.

Притираньем «Приди, приди» подведены глаза.

Богине служили жрицы разных разрядов. Вот одни из них: обычно это были царские дочери, они услаждали слух Иштар торжественными гимнами. Другие прославляли богиню, торгуя своим телом на перекрестках. Харимту могла одновременно заниматься весьма достойными профессиями: например, стать кормилицей у почтенной семьи. Но могла и, впав в бедность, продать бездетной семье собственного ребенка. И все же, как правило, положение такой условной, обобщенной харимту было лучше, чем у обычных шумерских женщин: она знала грамоту, могла свидетельствовать в суде, покупать дома и имущество. Часто харимту и ее любовник заключали договор, согласно которому мужчина ежемесячно выделял женщине на прожитье довольно большую сумму в серебряных слитках, а позже женился на ней.

Но прежде чем жениться и даже прежде, чем возлечь с харимту, нужно было добиться ее благосклонности, а для этого иногда было мало пообещать ей деньги. Герой одного из шумерских текстов, чтобы заполучить свою возлюбленную харимту на ложе, вынужден был прибегнуть к магии. Вот что он рассказывает:

Благородная дева стоит на улице,

Дева-блудница, дочерь Инанны,

Дева, дочерь Инанны, стоит у ночлежища.

Масло и сладкие сливки она,

Телица могучей Инанны она,

Кладовая богатая Энки она,

О дева! Сядет – яблонею цветет,

Ляжет – радость взорам дает,

Кедров прохладой тенистой влечет!

К ней прикован мой лик – лик влюбленный,

Мои руки прикованы – руки влюбленные,

Мои [очи] прикованы – очи влюбленные,

Мои ноги прикованы – ноги влюбленные.

Ах, серебром пороги пред ней, лазуритом ступеньки под ней,

Когда по лестнице она спускается!

Когда милая остановилась,

Когда милая брови сдвинула —

Милая с небес ветром [повеяла],

В грудь юноши стрелой ударила.

Бог Ассаллухи это увидел.

К Энки-отцу идет и молвит:

«Отец! Благородная дева на улице!»

И второй раз он молвит:

«Что сказать, не знаю я, чем помочь, не знаю я!»

Энки отвечает своему сыну:

«Сын! Чего не знаешь ты? Что я мог бы тебе сказать?

Ассаллухи! Чего не знаешь ты? Что я мог бы тебе сказать?

Все, что знаю я, воистину это знаешь и ты!

Молоко, масло коровы священной,

Сливки, масло коровы белой,

В желтый сосуд алебастровый вылей,

На грудь девы каплями брызни!

И дева открытую дверь не запрет,

Друга в тоске его не оттолкнет,

Воистину следом за мною пойдет!

Иногда талантливую куртизанку использует правитель города для решения своих проблем. И хитрая женщина стоит хорошего министра. В одной из древнейших легенд, которая датируется примерно 2500 годом до н. э., в эпопее о Гильгамеше, важную роль играет блудница Шамат, первая звезда шпионажа и любовных приключений.

В то время в Уруке правил Гильгамеш, молодой и пылкий монарх, сын Нинсун и Лугальбанда. На две трети он – бог, на треть – человек. Он воздвиг в городе крепостные стены, 9 километров каменной стены, никто не видел ничего подобного. Урук – процветающий город. По сравнению с ним другие города Междуречья, к примеру Киш, Эриду, Ур, – небольшие деревни. В центре – огромный дворец Эанны с храмом Иштар.

Дома знатных людей в Уруке богато украшены. Везде живопись, статуи, великолепные мозаики. Улицы полны купцов, расхваливающих иноземный товар: лазурит Афганистана, медь и ладан, золото, серебро, драгоценные камни, лен, специи и пряности для людей и богов.

Этому процветанию и благополучию угрожает лишь распутство молодого принца, который вовлекает в разврат сыновей и дочерей Урука, не щадя ни тех ни других. Было необходимо вмешательство Аурру, божественной матери Гильгамеша, чтобы она образумила сына и вернула городу спокойствие.

И боги Шумера обращаются к Аурру:

Небесные боги, владыки Урука, сказали Аруру:

«Вот, создала ты сына, и нет ему равных,

Но жестоко Гильгамеш днем и ночью пирует,

Жениху не оставит невесты и мужу супруги,

Он, кому доверен Урук блаженный,

Он, их пастырь, он, их хранитель». Внимает их просьбам Аруру,

К Аруру великой они приступают снова:

«Ты, Аруру, уже создала Гильгамеша,

Ты сумеешь создать и его подобье,