Сергей Борисов - Рукописный девичий рассказ Страница 5

Ниже мы рассмотрим жанры «нового» альбома-песенника, то есть песенника в том жанровом составе, который сложился в 1960–1980-е годы. Большинство этих жанров пронизывает и определяет лексико-семантическое поле «любви».

Большое место в создании «любовной ауры» альбома занимают определения любви и дружбы. Это понятие мы применяем вполне условно, сами девушки так их не называют. Такие определения рассыпаны по всему альбому и «прячутся» среди афоризмов четверостиший, цитат, также посвященных любви. Им часто присущ метафорически-иронический характер:

Любовь — это букет, в котором часто встречается крапива; Любовь — это ваза, а ваза — стекло. Стеклянные вазы бьются легко;

Любовь — солома, сердце — жар. Одна минута — и пожар; Любовь — для русского народа, любовь — для русской красоты, любовь сильнее водорода и крепче серной кислоты;

Любовь — это канат, который черти тянут в ад;

Любовь — это два дурака с повышенной температурой

Также в девичьей среде популярны «гадания». Поэтому тексты для гаданий существуют как отдельные тетради, так и как часть альбомов-песенников и анкет. Гадания связывают личные качества, модели поведения и (взаимные) чувства девочки (девушки) и мальчика (юноши) либо с принципом случайных чисел («помощница» рисует в определенном темпе палочки, пока гадающая девушка не скажет «Стоп!»), либо с определенными проявлениями физиологии девочки (начало менструального цикла, чиханье, икание). Т. Б. Щепанская рассматривает гадания как инструмент гендерного (само)программирования: «Весь транслируемый посредством этих текстов гендерный проект можно оценить как вполне традиционный, патриархатный (преимущественно мужская инициатива на уровне действий, пространственного, предметного и вербального поведения, а женская — в области чувств и скрытных эмоциональных влияний)» [Щепанская 2001: 181–186].

Девичьи альбомы нередко называются песенниками, так как именно песни (главным образом о любви) занимают в них значительный удельный вес. Песни могут быть как официально-эстрадными, так и неофициальными («дворовыми»).

В альбомы заносятся переписанные от руки стихи признанных поэтов (С. Есенина, Э. Асадова, А. Кочеткова), здесь они соседствуют с наивными фольклорными текстами альбомов.

На соседней странице мы можем встретить «адрес любви» — любовно-романтическую трансформацию почтового адреса:

Мой адрес. Город — любовь. Улица — свидания. Дом — ожидания. Квартира — расставание.

Записи подобного рода в бесконечном числе вариаций встречаются в альбомах-песенниках 1970–1990-х гг. Отрыв «адреса любви» от реального пространства может быть интерпретирован двояким образом. «Адрес любви» можно соотнести с романтической картиной мира. В этом случае несомненно родство альбомного «адреса любви» с прециозной литературой XVII в. Так, Мадлена де Скюдери в романе «Клелия» разработала символическую «географию любви», смысл которой заключался в продвижении из Страны Новой Дружбы в Страну Нежности. Пути в эту страну лежат через такие «промежуточные инстанции» («города», «селения»), как Любезность, Покорность, Приятные Услуги, Чувствительность, Доверчивая Дружба, Галантные Изъяснения, Возвышенное Сердце, Благородство. При путешествии могуг встретиться опасности: Коварство, Нескромность, Злословие, Озеро Равнодушия, Море Неприязни. «Карта Страны Нежности» имела и собственно графическое воплощение [Тарасов 1986: 171; Lathuillere 1966].

Но «адреса любви» можно интерпретировать и в народно-смеховом ключе как один из приемов обозначения «изнаночного мира». Вспомним столь же подчеркнуто нереальное время древнерусских пародийных текстов: «Дело у нас в месице саврасе, в серую субботу, в соловой четверк, в желтой пяток», «Месяца китовраса в нелепый день» [Лихачев 1997: 349]. «Адреса любви» зачастую включаются в «письма-шугки», о которых мы уже говорили.

Так что альбомный «адрес любви» может свидетельствовать и о романтическом умонастроении владелицы альбома, и в то же время о ее ироническом отношении к теме любви.

«Теорема любви», также встречающаяся в альбомах, представляет собой свод четверостиший, соединенных служебными «математическими» словами «Дано», «Доказать», «Доказательство».

Теорема любви

Дано: Помни друг мой дорогой формулу такую,

Что квадрат двух алых губ равен поцелую.

Доказать: Нету года без июля, а июля без цветов.

Нет любви без поцелуя, в поцелуе вся любовь.

Док[азательств]о: Коль боишься поцелуя, постарайся не любить.

Ведь любовь без поцелуя никогда не может быть.

В качестве исходного образца данный жанр использует школьные математические (алгебраические и геометрические) задачи на доказательство. По такому же принципу, видимо, возник и жанр «формула любви». Это имитация решения математического задания с символами, дающего в результате фразу любовного признания:

(Из блокнота 1979 г.)

Вряд ли эти формулы и теоремы — только пародия, скорее, речь идет о превращении иррациональной «любви» в «науку страсти нежной», о ее магической легитимации: процесс написания любовных строк в виде математической задачи осуществляет синтез рационального и любовного дискурса.

В девичьих альбомах нередко можно встретить «расшифровки» слов, не являющихся в действительности аббревиатурами (в дальнейшем мы их для краткости будем называть «квазиаббревиатурами»):

ДУРАК (Дорогой, уважаемый, родной, абажаемый кавалер)

СМЕХ (Стремлюсь мстить его храня)

ЛЕТО (Люблю его только одного)

УТРО (Умру только ради одного)

УРАЛ (Умру ради ангела любимого)[10].

Вероятнее всего, непосредственными источниками девичьих альбомных квазиаббревиатур следует рассматривать (дореволюционные) альбомные акростихи либо (и) «татуировки-аббревиатуры», встречающиеся у представителей преступного мира. Авторы «Словаря блатного жаргона», включающего также и словарь татуировок, указывают на существование многочисленных «любовных» аббревиатур, «дополняющих и без того сверхсентиментальную картину блатного фольклора» [Словарь жаргона 1992: 344].

Преобладающая часть «аббревиатур», встречающихся в девичьих альбомах, является частью именно «татуировочного тезауруса»:

КЛЕН (клянусь любить его/ее навек/навечно)

ЛЕБЕДИ (любить его/ее буду если даже изменит)

ЛЕВ (люблю ее/его всегда)

СЛОН (сердце любит одну/одного навеки)

ЯБЛОКО (я буду любить одного как обещала).

Можно указать и на связь девичьих альбомных квазиаббревиатур с феноменом «шифровок», имеющих распространение среди подростков «во время отбывания наказания в гомогенной половозрастной среде», в частности в девичьих колониях. Эти шифровки служат средством письменной (в том числе любовной) коммуникации. К. Шумов подразделяет «любовные шифровки» на объяснения («Ялтун-ултун — я люблю тебя, не устану любить никогда»; «Лодочка — люблю одну девчонку, она чиста, как ангел»), комплименты («Сургут-черт — сердце устало рыдать, губы устали твердить, что единственная радость ты»), обещания («Пляж — пиши, любимая, я жду»), упреки («Мразь — мы расстались, а зачем?»), прощания («Рок-н-рол — разлука оказалась коварна, но разве остынет любовь?») [Шумов 1998: 45–53].

Содержательно квазиаббревиатуры, как и большая часть традиционных альбомных жанров, разрабатывают любовно-романтическую тематику.

«Секрет» — это альбомная страница с загнутой частью, на которой написано «Секрет». Когда читатель альбома открывает загнутую часть страницы, он видит какой-либо текст: определения любви, заговоры, признания и т. п. Такие «секреты» поддерживают общую «любовно-романтическую атмосферу» альбомов.

Также основаны на декодировке текста акростихи. Число их, по нашей оценке, невелико, и все они напрямую связаны с любовной тематикой. По-видимому, большинство любовных акростихов (если не все) ведет начало из дореволюционной альбомной традиции.

Стихотворные клише с подставляемыми буквами обычно встречаются в двух вариантах. Первый обычно пишется в начале альбома и представляет читателям альбома хозяйку:

На [...] моя фамилия,

На [...] меня зовут,

На [...] моя подруга,

На [...] мой лучший друг.

Второй содержит признание в любви (как правило, подруге):

[Л] — я букву уважаю,

[Ю] — на память напишу,

[Б] поставлю — выйдет слово,

[А] — скажу, кого люблю.

Стихотворные клише для писем, фотографий, поздравлений заносят в альбомы, чтобы использовать их в соответствующих ситуациях. Клише эти, как правило, пронизаны любовно-романтическими и (или) дружескими мотивами. Это стихи для начала писем, пожелания, стихи для фото.