Русская фольклорная демонология - Владимир Рябов Страница 7

Вообще леший появляется в освоенном человеком пространстве в целом ряде текстов: он стучится в дом[132], ходит ночевать в новую избу богатого мужика[133], является в облике парня-щеголя на вечеринку молодежи[134], приходит осенней ночью греться в овин[135]. В олонецкой быличке целая «артель» леших заходит в кабак, где каждый покупает себе «по четвертной бутыли»[136] водки и выпивает ее залпом[137]. В других текстах невидимые лешие приходят на свадьбу, съедают все угощение[138]. Появляется леший и на ярмарках: «где лесовой пройдет, там живее торг идет, купцы наперебой сбывают товары, от задора дерутся даже — лесовой сводит их на драку»[139]. Иногда появление лешего в обжитых местах спровоцировано «неправильным» поведением людей: хозяйка часто ругается, поминая лешего[140]; баба говорит пристающему к ней пьяному мужу, что «лучше бы я сделала это дело с лешим, чем с тобой!»[141].

Время появления лешего строго не регламентировано. Как и со всякой нечистью, с ним можно столкнуться ночью, в полночь.

По некоторым данным, праздник Воздвижения (27 сентября) считался особым днем для лешего. В это время для лешего можно налить ушат пива, позвать его словами «приходи мотыгой пиво пить», после чего леший споет или спляшет[142]. В ночь накануне праздника лешие играют в карты, а подчиненные им волки и медведи пожирают домашнюю скотину, оставленную хозяевами в поле[143]. Считается, что леший уходит под землю на день святого Ерофея (17 октября) и пребывает там до весны, пока земля не «размыкается»[144].

Что делает леший

Основная функция лешего — «водить», сбивать человека с пути, заводить в чащу леса, заставлять его ходить кругами, блуждать даже в хорошо знакомой местности и недалеко от селения. Про заблудившегося человека могли сказать, что его «леший обошел»[145], «леший пошутил»[146], что он попал или наступил «на леший (дедушкин) след»[147]. Прикинувшись родственником, соседом или незнакомцем, леший зовет человека на поминки[148], в гости[149], просит показать дорогу к городу[150], предлагает показать грибное или ягодное место[151], проводить заблудившихся до дома[152]. Человек, устремившийся вслед за лешим, теряет направление, оказывается в стороне от дороги[153], на краю обрыва[154], в овраге, в болоте[155], в яме[156], по пояс в реке[157].

Леший как будто завладевает волей человека, «морочит» — уведенный не сразу понимает, кто перед ним, где он находится. Лешие пугают, «наводят страхи на людей» и могут свести с ума[158], защекотать до смерти, сожрать[159]. Но следует добавить, что сюжет о лешем-людоеде в быличках и поверьях встречается нечасто[160]. Иногда даже подчеркивается, что «крещеного [тела — В. Р.] леший не ест»[161].

Впрочем, леший не всегда так опасен, чаще он творит мелкие пакости, «шутит», «проказит»: меняет местами передние и задние колеса у телеги так, что ее невозможно сдвинуть с места[162], раскатывает поленницы нарубленных дров[163], прячет шапки и корзины у тех, кто пришел в лес по ягоды[164], опустошает корзину с грибами[165].

Леший может не только «водить» человека по лесу, но и вовсе похитить, особенно если кто-то послал того «к лешему» или сказал: «понеси тебя леший»[166], «чтоб те леший водил!»[167], «да чтоб вас леший унес!»[168], «леший бы его убил»[169] и т. п. «Сруганные» теряются в лесу, их уносит вихрем в трубу[170], их «несет» так быстро, что даже на лошадях догоняют с трудом[171]. (см. также главу «Проклятые, похищенные, подмененные нечистой силой»). Иногда уйти человека в лес понуждает таинственный голос, который все время повторяет «Иди, иди, иди, иди!»[172] или леший буквально уводит человека за руку[173]. В нижегородских быличках рука, за которую леший «таскал» человека, непропорционально вытягивается[174].

В Кангиле была свадьба. Вот мать готовит к свадьбе-то, а ребятишки, известно, под руки лезут: того дай, другого… Вот она сгоряча-то и взревела на девочку:

— Да чтоб тебя леший унес в неворотимую сторону!

Да, видно, не в час и сказала.

А леший-то как тут и был.

Девочка выбежала из-за стола и побежала, а сама ревет:

— Дяденька, дожидай [жди — В. Р.]! Дяденька, дожидай!

Теперича, баба-то учухала (опомнилась), да и побежала за ней… И народ-то смотрит: что же это девчонка бежит. Ну, как вихрем несет! Не могут догнать. И на конях, и всяко. Кое-как догнали. Теперь, как догнали ее, смотрят: у нее полный подол ернишных [можжевеловых? — В. Р.] шишек.

— Это, — говорит, — мне дедушка набросал, шишки-то[175].

Заблудилась в лесу. Картина финского художника Аксели Галлен-Каллелы. 1886 г.

Фотография © Finnish National Gallery / Hannu Pakarinen. Музей «Атенеум», Хельсинки

Похищенные становятся невидимыми для людей, они скитаются вместе с лешим, который приносит им еду. Однако при возвращении в мир людей булочки, пряники, конфеты, хлебушек лешего оборачиваются конским навозом, мхом, древесными наростами[176], листьями[177]. То же самое может происходить и с другими подарками лешего (да и нечистой силы вообще): курительная трубка становится лиственничным сучком[178], предложенная рюмка водки — шишкой[179] и т. п.

По другой версии, сам леший и похищенный им человек незримо проникают в дома и едят пищу, оставленную или приготовленную без благословения: «ране ить вот старухи всё говорили, что без благословесь крыночку не поставишь, а то [леший — В. Р.] уташшит»[180], «он [леший — В. Р.] ей булки притаскивал, кринки с молоком притаскивал. Стало быть, не благословесь оставляли»[181]. В Олонецкой губернии считалось, что лешему и его жертве достается хлеб, который баба поставила в печь, не перекрестившись, или рядом с которым положила нож острием к караваю[182].

Для того чтобы леший вернул людей, по ним надо отслужить молебен[183], три заупокойные службы в трех церквях[184], положить на перекрестке дорог, где собираются лешие, «относ»: кусок сала, горшок с кашей, хлеб с солью, блины