Зигмунд Кинси - История борделей с древнейших времен Страница 8

Египетское предание доносит до нас рассказ о неверной жене, которая, соблазнившись подарками, становится любовницей фараона и использует свое положение в личных целях, в частности чтобы извести своего мужа.

Египтянин Бата по воле богов был женат на самой прекрасной на земле женщине. Однажды прядь ее волос, зацепившись за ветку, упала в море и волны отнесли ее ко дворцу фараона. Волосы источали такое благоухание, что фараон тут же влюбился в красавицу. Он послал в ее дом женщину с драгоценными нарядами и украшениями, и жена Баты тут же бросила мужа и стала наложницей фараона.

Бата, желая отомстить продажной женщине, превратился в прекрасного быка, и его брат Анупу продал его фараону.

Наложница фараона, узнав мужа под личиной быка, стала ластиться к фараону и уговорила его исполнить свое желание, что бы она ни просила. Когда она сорвала с губ фараона вожделенное обещание, то потребовала убить быка. Фараону не хотелось этого делать, но он был человеком слова. Там, где упали капли его крови, выросли два дерева. Красавица тут же приказала их срубить, и ей никто не посмел возразить. Но когда она сама пришла посмотреть, как будет исполнено ее повеление, щепка от срубленного дерева попала ей в рот, и неверная жена родила Бату в образе ребенка.

Фараон, считая его своим сыном, завещал ему престол. Через некоторое время Бата стал фараоном, казнил неверную жену, призвал к себе Анупу и благополучно правил Египтом тридцать лет до самой своей смерти.

Итак, женщины коварны, злокозненны, продажны. Они используют секс как оружие, как средство для достижения своих целей. Но что свидетельствует об этом? Мифы, рассказанные мужчинами. Мифы, полные страха перед женской сексуальностью и проявлениями женской свободной воли.

В период Античности предположения и вымыслы уступают место доказательствам – литературным, археологическим, изобразительным, – которые создают образ реального мира, в котором удовольствие ощутимо, но мужчина и женщина расплачиваются за него по-разному.

II. Афины: любовь, вино и философия

Великая греческая культура также складывается в городах. В адронах, где пируют философы и правители. Женщины появляются здесь только для того, чтобы развлекать мужчин.

В домах из необожженного кирпича пол – земляной, из галечника или мощеный, известковые стены, мало окон, поэтому в доме темно. Хозяйство устроено вокруг двора: это древнегреческий гинекей, где правит законная супруга, которая живет обособленно, в стороне от мира мужчин. Гречанки редко выходят, но если это происходит, то их лица скрыты от посторонних глаз. В передней части дома, на улице, особенно в андроне, где мужчины принимают себе равных, они почти не появляются. Даже царица Пенелопа, которая сама ведет дом в отсутствие мужа, лишь выходит на порог столовой, где пируют женихи. Да и то ее сын Телемах немедленно прогоняет ее: порядочным женщинам здесь не место. Зато рабыням, служанкам Пенелопы в адроне рады: они подносят вино, мясо баранов, обжаренное на вертеле, а по ночам делят ложе с мужчинами, добивающимися руки их госпожи. За это вернувшийся домой Одиссей повесит их, не зная жалости и не разбираясь, сошлись ли они с женихами по доброй воле или были принуждены силой. Кого интересуют чувства рабынь? Они – порченый товар, их легко выбросить и купить новых.

Не лучше относятся к женщинам и на другом берегу моря, у стен Трои, где идет Троянская война. Два великих греческих царя Агамемнон и Ахилл спорят, как пьяные матросы, о том, кто возьмет на ложе пленницу, благородную девушку по имени Брисеида (дочь Бриса), а кому достанется Хрисеида (дочь Хриса). Ахилл проигрывает в споре и запирается в своем шатре: «Я обиделся, я с вами больше не играю». Только смерть его друга Патрокла побуждает его снова взять в руки оружие. После того как Троя пала, Аякс насилует царевну Кассандру, а Агамемнон забирает ее, чтобы сделать служанкой в своем доме. А тысячи менее знатных пленниц из Малой Азии поступают на рынки Греции. Они будут рабынями: молоть зерно, стирать одежды, работать в полях, готовить еду и делить ложе с хозяином и его подрастающими сыновьями. Их дети тоже станут рабами и рабынями.

Но мужчинам хочется и чего-то большего. Не только покорной женской плоти, но и более изысканных наслаждений. Им нравятся флейтистки, танцовщицы, акробатки, фокусницы. Такие искусные женщины способны украсить пир, сделать его по-настоящему веселым. Но эти женщины должны где-то обучаться, где-то жить, в ожидании, когда их пригласят на пир.

В самых многолюдных кварталах Афин, между кладбищем и улочками с торговцами глиняной посудой, в Пирее, первом порту, где встречаются подвыпившие моряки, греческие и чужеземные торговцы, уличные юноши и девушки откровенно приставали к прохожим. В любое мгновение сладострастие и ревность могли нарушить общественный порядок. Чтобы избежать ненужного беспокойства, достаточно держать этот сброд в закрытых местах или специальных домах, диктерионах, которые станут в Риме лупанариями.

Но в VI веке до н. э. Афины, где развивается демократия, привязаны к патриархальным моральным ценностям. Солон, афинский лидер, контролирует проституцию, которая, по его разумению, необходима для поддержания мира в семьях. Позже оратор Демосфен подведет под это теоретическую базу: «Проститутки нам нужны для удовольствия, наложницы – для ежедневной гигиены, супруги нам рожают законных детей и следят за домашним хозяйством».

Таким образом, Солон – создатель не только афинской демократии, но и отец специальных домов удовольствий.

Две Афродиты

Законодатель прекрасно знает свой народ. В IV веке до н. э. поэт Филемон выражает ему свое почтение: «Ты, Солон, ты написал закон общественной полезности, именно ты первым понял необходимость этого демократического и благодетельного установления, Зевс тому – свидетель! Я должен сказать это. Наш город кишел бедными юношами, чей пыл с трудом сдерживала природа, поэтому они свернули с верного пути: для них ты купил, расставил в разных местах женщин, готовых к работе».

В самом деле, достойный мужчина вступает в брак в 40 лет и женится на 12—13-летней девочке, к которой едва пришли первые месячные. Не всякого способна распалить несозревшая плоть, не всякому хватит терпения, чтобы приучить пугливого подростка, не видевшего мужчин, кроме разве что маленьких братьев да отца, время от времени заходившего в гинекей, к обязанностям жены. Быстрое и грубое соитие, фактически изнасилование – и супруг и повелитель оставляет заплаканную жену на руках служанок. И отправляется к женщине, которая некогда обучила его науке любви: к гетере.

Она ждет его, готовая к любовной игре. У египтян гречанки научились изготовлению благовоний, мазей и притираний, которые делали их неотразимыми. Покрасить волосы маслом, настоянным на отваре лаврового листа, так чтобы они сверкали золотом, нарумянить щеки, подвести глаза, оттенить веки, окрасить ресницы и ногти – это искусство гетеры перенимали друг у друга, эти секреты обсуждали, собравшись в укромном месте. Они умели готовить ароматические масла из шалфея, папируса, розы, шафрана, ириса, магнолии, айвы, аниса, можжевельника, и, покидая их ложе, влюбленный надолго запоминал запах кожи и волос любимой женщины. Особенно ценился запах нарда – растения, принадлежащего к семейству валерианы аптечной. Если природа не была щедра к гетере и не одаряла ее пышной копной волос, на помощь приходили кудесники-парикмахеры, которые умели изготавливать парики.

Для того чтобы кожа стала нежной и душистой, гречанки принимали ванны с розовым, ирисовым или лавандовым маслом. Его капали в маленький остродонный флакончик алебастрон, который носили на шнурке между грудями. В угоду желаниям женщин быть красивыми мореходы отправлялись в далекие страны и покупали на вес золота знаменитые аравийские благовония: ладан, мирру, корицу.

Греческий ученый Агатархид рассказывал о благословенных восточных землях: «Внутренние области тех земель покрыты густыми и высокими лесами. Растут там гордые деревья-гиганты – мирра и ладан. Есть между ними и киннамом, и пальма благоухающая. Благоухают, впрочем, не только они, но и множество других растений, даже тростник. Лес напоен таким ароматом, что словами невозможно передать даже и малую часть того блаженства, которое испытывает всякий, кто вдыхает его. С ним ни в какое сравнение не идет тот, что источается духами. Благовония, оторванные от своих природных носителей, запертые в склянку и состарившиеся в ней, никак не могут соперничать с тем естественным благоуханием, которым одаряют мир эти дивные растения на корню в пору своего цветения и зрелости».

Естественно, этих женщин часто ненавидели законные жены, но и они часто ненавидели законных жен и друг друга. Ведь заветной целью каждой гетеры было выйти замуж и стать почтенной матроной. Или, по крайней мере, обрести постоянного покровителя. В борьбе за благосклонность мужчин соперницы не гнушались прибегать к черной магии. Ночью на перекрестках дорог во имя богини-чародейки Гекаты они жгли ароматические травы и произносили заклинания: «Я связываю Аристоцида и женщин, которые будут появляться у него. Пусть он никогда не поцелует другую женщину или другого мальчика!» или «Грязная Фетима, чтоб она сдохла! Через эту запись я связываю помолвку и брак Фетимы и Дионисофона, как и его брак с любой другой женщиной, как вдовой, так и девой… Пусть он не возьмет никакую другую женщину, кроме меня, пусть только мне будет позволено стареть рядом с Дионисофоном, и никем другим».