Александр Кирпичников - Российская коррупция Страница 3

Всех категорий льготников и всех льгот в расслоенном и раздробленном обществе не перечесть. Учетом льгот вынуждены заниматься специальные чиновники, но даже они не могут подсчитать доходы чиновников, пользующихся спецкормушками. Привилегии размывают не только доход чиновника, но и грань между законным и незаконным. Это искажает правовое сознание и превращает даже честного человека в коррупционера.

Падший ангел советской номенклатуры Лев Троцкий, уже находясь в изгнании, описал социальное положение государственного аппарата: «У бюрократии нет ни акций, ни облигаций. Она вербуется, пополняется, обновляется в порядке административной иерархии, вне зависимости от каких-то особых, ей присущих отношений собственности. Своего права на эксплуатацию государственного аппарата отдельный чиновник не может передать по наследству. Бюрократия пользуется привилегиями в порядке злоупотребления. Она скрывает свои доходы. Она делает вид, что в качестве особой социальной группы она вообще не существует».

Чиновничество – сословие, которое реально владеет рычагами государственного механизма и лишь в определенной мере позволяет этому механизму исполнять волю государственных мужей и политиков. В каком бы направлении правители ни поворачивали государственный корабль, у чиновника всегда найдется возможность притормозить его ход, а то и вовсе направить по другому курсу. Самовлюбленный и недалекий французский король Людовик XIV когда-то провозгласил: «Государство – это я». Но что бы ни воображали о себе монархи, президенты и диктаторы, государство – это чиновники. Другой монарх – российский император Николай I это понял и, несмотря на свое колоссальное самолюбие, признал, что Россией правит не он, самодержец, а столоначальники. И сегодня у российских граждан нет сомнения, что колоссальное влияние на политику оказывает окружение Президента, и пресса занимается гаданием, кто из помощников, советников и охранников Ельцина приложил руку к тому или иному решению.

Американец Ричард Пайпс, изучая русскую историю с позиции истории европейской, заметил, что Российское государство с самого начала строилось сверху куда в большей мере, чем вырастало снизу. В этом отношении Россия скорее походила не на европейские, а на восточные государства, и народ всегда был лишь объектом приложения власти. Поэтому в России исключительно велика роль чиновников и его особого отряда – тайной политической полиции. Она выполняет двойную функцию: в какой-то мере защищает граждан друг от друга, а главное – государство от граждан. Эту роль полиции в жизни общества американский историк считает русским изобретением, ставшим впоследствии фундаментальной особенностью и других тоталитарных государств. Однако опора государства на политическую полицию вовсе не русское изобретение, этой функцией наделяли свою самую секретную карательную службу многие европейские государства (итальянские и немецкие княжества, Франция). Но роль политической полиции в российском государственном строительстве, как и в функционировании государственного аппарата, действительно чрезвычайно велика.

Любой правитель имеет дело с уже сложившейся структурой государственного аппарата, и пока он ее ломает и реформирует, аппарат, исподволь или открыто сопротивляясь, искажает и топит любые реформы. Не мог преодолеть сопротивления своего коррумпированного окружения не останавливавшийся перед самыми решительными средствами Петр I, чиновники успешно затормозили реформы Александра II и не дали хода реформам Столыпина, они провалили экономическую реформу Косыгина и энергично препятствовали горбачевской перестройке, они препятствуют созданию свободного рынка, стремясь сохранить контроль над экономикой.

Как говорил один из персонажей Достоевского, «единственно, что в России есть натурального и достигнутого, это администрация».

Чистил и физически уничтожал возникший в ходе революции и в первые послереволюционные годы ленинский аппарат Сталин. Он добился своего: создал новое, послушное его воле сословие партийно-государственных чиновников. Но вождь вряд ли заметил, как он, этот новый класс, выпестованный им из «кухаркиных детей», превратился в самодовлеющую общественную силу, осознавшую свою корпоративную обособленность и при внешней покорности самодержавной воле диктатора умеющую отстаивать собственные интересы. Хрущев в свою очередь очищал партгосаппарат от сталинистов, но не смог с ним справиться. Противостояние первого секретаря ЦК и аппарата кончилось победой бюрократии. Пришедший на смену Хрущеву Брежнев был верным и послушным ее слугой. За что аппарат и баловал своего первого чиновника, жалуя его чинами и званиями, навешивая на него ордена. Не смог преодолеть сопротивления бюрократии и лидер перестройки Горбачев. Чиновники понимали необходимость изменений и были готовы перестроиться, но лишь до определенного предела, не угрожавшего их благополучию. Когда они убедились, что этот предел наступил, то в августе 1991 года подняли мятеж.

В постсоветской России административно-бюрократическая система сохраняется, и пока она в соответствии со своими властными функциями продолжает делить денежные и сырьевые ресурсы, собственность и власть по-прежнему слиты. Но государственный аппарат, в отличие от прежних времен, в значительной своей части стал материально независим от государства – передел собственности обогатил чиновничество.

Вот несколько примеров. Весной 1996 года в Красноярске был совершен налет на квартиру рядового служащего краевой администрации Валерия Васина. Улов грабителей: 60 тысяч долларов, 50 тысяч немецких марок, 12 миллионов рублей, золотые украшения – одних колец с бриллиантами 50 штук. Все это на сумму, равную 200 миллионам долларов, и, по впечатлению работников милиции, осматривавших квартиру после ограбления, эти деньги не были последними. Получает чиновник в месяц зарплату, равную 160–180 долларам, жена не работает, и чтобы скопить такую сумму, даже если не есть и не пить, человеческой жизни не хватит.

Прокуратура возбудила дело о злоупотреблении должностными полномочиями председателя столичного комитета по труду Валерия Сидорова. Был произведен обыск в его квартире и служебном кабинете. Результаты превзошли все ожидания: 200 тысяч долларов наличными, документы о счетах в зарубежных банках с вкладами на сумму свыше 400 тысяч долларов и мелочь – ювелирные изделия стоимостью 10 тысяч долларов. У чиновника две квартиры в Москве и две в Вене.

У бывшего министра юстиции Валентина Ковалева, уволенного после скандала – появления в прессе и на телеэкране снимков министра в голом виде среди обнаженных девиц в бане солнцевского преступного сообщества, оперативники МВД обнаружили на счетах 250 тысяч долларов, что намного превышает полученную за весь период его службы в министерстве зарплату.

Чиновник может сделать карьеру, добиться приличного материального положения, но обогатиться честным путем он не в силах. За выполнение своих должностных обязанностей государственные служащие получают вознаграждение только от государства (дореволюционный термин «жалованье» отражал это как нельзя лучше) и не имеют права получать никакой доплаты, никакого вознаграждения ни от кого больше.

Вознаграждение со стороны и есть взятка. Она рассматривается как преступление всеми государствами, поскольку подрывает престиж государственной власти и лишает государство уважения его же граждан. Взятка превращает чиновника из слуги государства в прислужника частных интересов. Взяточничество – дача и получение тайного вознаграждения – содержит в себе не только нарушение правовых норм, оно разрушает всю правовую систему государства и предполагает разложение хранителей этой системы – чиновников, обязанных исполнять закон.

Задолго до законодательного запрета взяточничество в народном сознании разделилось на мздоимство и лихоимство. Мздоимство – это поборы государственного служащего или «благодарность» ему за то, что и без вознаграждения со стороны он обязан делать в силу занимаемой должности. Лихоимство – взятка за злоупотребление чиновником своей властью.

Небольшое вознаграждение от заинтересованного в получении своей частной выгоды лица – а государству может быть причинен колоссальный ущерб! По мнению социологов, наши коррупционеры уступают западным по размерам взяток (впрочем, в последнее время эта ошибка ими исправляется), но ущерб, который они наносят, намного больше. Не более 500 тысяч немецких марок получил от западных фирм за заказ постельного белья для армии генерал Садовников, когда заключил контракт на 10 миллионов марок, заплатив из средств армии за каждый комплект тройную цену. По подсчетам специалистов, суммарные потери от коррупции в России составляют от 10 до 20 миллиардов долларов в год. Даже низший уровень потерь – это больше, чем все вместе взятые расходы государства на здравоохранение, науку, образование, культуру и искусство за любой бюджетный год.