Георг Еллинек - Общее учение о государстве Страница 35

Конечными объективными составными элементами государства являются, таким образом, отношения воль властвующих и подвластных, причем обе эти группы непрерывно существуют во времени и, по общему правилу (если государственная территория не прерывается владениями других государств), и в пространстве. Теоретическое наблюдение показывает постоянную смену властвующих и подвластных индивидов, собственно существует даже столько же отношений властвования, сколько имеется индивидов. Но эти отношения, если их изолировать и рассматривать только отношение воли к воле, совершенно тождественны, так что они могут быть подводимы под общие понятия.

Задачей науки является, прежде всего, систематизация явлений. Эта систематизация совершается путем объединения разрозненных элементов существующего в единые целые. Но в основу каждого единства должен быть положен какой-либо объединяющий принцип. Прежде всего мы должны поэтому найти объединяющий принцип для волевых отношений, совокупность которых представляется нам в виде государства[183].

Существуют пространственные и временные единства.

То, что представляется нам отграниченным, по отношению к другим явлениям, в пространстве или во времени, мы конструируем как единство. Такого внешнего, механического единства недостаточно для государства. Группа людей, ограниченная от другой только территорией, еще не есть государство. Существуют, далее, каузальные единства. Все то, что должно быть сведено к общей причине, представляется нам как единство. Такие каузальные объединяющие элементы хотя и существуют в государстве, но недостаточны для того, чтобы оно представлялось непрерывным единством. Народ представляется нам единством, так как он возникает, между прочим, также каузальным путем происхождения; но при образовании новых государств или расширении территории государства этот каузальный фактор либо отпадает, либо значение его уменьшается, как это в меньших размерах происходит и при нормальных обстоятельствах вследствие эмиграции или иммиграции. Третий вид представляют единства формальные. При неизменности формы совокупность, даже при перемене и изменениях ее частей, представляется нам одним и тем же объектом. Государство являет и такого рода постоянные формальные элементы. Государственные учреждения по общему правилу сохраняют в течение продолжительных периодов времени неизменными определенные формы, вызывающие представление о единстве во времени этих учреждений. Палаты, министерства, армию и т. д. мы конструируем как единства, несмотря на их изменения в историческом развитии, в силу постоянных или лишь медленно преобразующихся их форм. Так, университеты, школы, полки празднуют столетие и более продолжительные юбилеи, так как определенные формальные элементы остаются в них неизменными, несмотря на изменения их организации, назначения, состава. Но категория формального единства сама по себе еще недостаточна для систематизации государственных отношений во всем их многообразии.

Существуют, наконец, телеологические единства. Совокупность, части которой связаны друг с другом длящейся общей целью, неизбежно представляется нам единством, и это единство является для нашего сознания тем более резко выраженным, чем многочисленнее объединяющие цели и чем сильнее их влияние. В природе телеологическое единство является для нашего мышления связующим элементом той совокупности биологических процессов, которую мы объединяем под названием организма. В мире социальных явлений на телеологическом единстве основаны порядок и оценка наших действий, духовное общение и экономический оборот, индивидуализация созданных нами и предназначенных для нас объектов, так что цель может быть рассматриваема как principium individuationis для всех дел человеческих. Применяя категории цели, мы отделяем важные действия от безразличных, объединяем определенное число отдельных актов в единое целое: только с этой телеологической точки зрения являются единствами юридические сделки и деликты; при посредстве момента цели мы объединяем даже множество пространственно разделенных объектов в единство вещи, в юридическом смысле; моментом цели мы разделяем непрерывно текущие ряды наших действий на разного рода единства, которые с чисто психологической точки зрения представляют совокупность отдельных психических актов.

Существенно телеологическим является также единство государства. Множество людей объединяется в нашем сознании, если они соединены друг с другом постоянными находящимися во внутренней связи целями. Чем интенсивнее эти цели, тем сильнее выражено единство. Но это единство проявляется также вовне вследствие организации, т. е. через посредство лиц, призванных к осуществлению этих объединяющих телеологических моментов. Такие организованные, состоящие из людей, целевые единства называются человеческими коллективными, или союзными, единствами. Телеологическое единство государства точнее определяется, таким образом, как союзное единство.

В союзном единстве необходимо связаны друг с другом единство целого и множественность его членов. Единство ограничено именно исключительно целями союза, соответственно чему индивид занимает двойственное положение: как член союза и как свободная от союза индивидуальность. Интенсивность союза различна в зависимости от силы и значения создающих его целей. Она минимальна в частных союзах, увеличивается в публичных и достигает величайшего напряжения в государстве, так как государство из всех союзов являет наибольшую полноту постоянных целей и наиболее развитую и всеобъемлющую организацию. Государство является наиболее необходимым и в то же время заключающим в себе все другие союзным единством. От всякого другого союза можно в современном государстве отказаться, все принудительные союзы в государстве получают свою принудительную силу от самого государства, так что только государственное принуждение может прикрепить индивида к союзу. От самого же государства никто уйти не может, – эмигрант, лишенный отечества, остается подчиненным какой-либо государственной власти, он может менять государство, но не уйти от самого учреждения государства, тем более что внегосударственные пространства на земном шаре все более суживаются.

Государственное союзное единство покоится на внешней основе отграниченной части земной поверхности. Оно имеет территории, т. е. пространственно отграниченную область исключительного властвования. Точнее его можно определить поэтому как союзное единство оседлых людей. К государственному единству принадлежат, впрочем, и пребывающие вне пределов государства подданные, хотя они не под-чинены отечественному государству в той же мере, как находящиеся в пределах его; впрочем, наличность собственных подданных за границей не представляет существенного для государства явления.

Объединенные в союзное единство государственные волевые отношения представляются существенно отношениями властвования. Не в том смысле, чтобы властвованием исчерпывалось существо государства. Но наличность отношений властвования настолько необходима для государства, что его невозможно мыслить без таких отношений. Государство обладает верховной властью. Властвовать же – значит обладать способностью принуждать другие воли к безусловному исполнению своей воли, безусловно осуществлять эту свою волю вопреки воле других. Эту силу безусловного осуществления собственной воли вопреки воле других имеет только государство. Государство – единственный союз, властвующий вследствие присущей ему первичной силы, которая юридически не может быть выводима от какой бы то ни было другой силы.

Вследствие этого представляется невозможным подчинять государство как видовое понятие какой-либо высшей категории политических общений[184]. Политическим общением является либо государство, либо союзы, заимствующие свою власть от государства. «Политический» – значит «государственный»; в понятии «политический» уже мыслится понятие государства. Всякая власть в государстве может исходить только от государства. Общение, обладающее в каком-либо направлении самостоятельной, не производной властью, само является в этом направлении государством. Невозможно, правда, обойтись без предварительных вспомогательных понятий вроде политических союзов, общений, образований, – причем необходимо различать, обладает ли союз первичной или производной властью, – но высшей научной ценности такое вспомогательное представление не имеет[185].

Мы приходим, таким образом, к следующему результату: государство есть обладающее первичной господствующей властью союзное единство оседлых людей[186].