Код жизни. Как защитить себя от развития злокачественных новообразований и сохранить тело здоровым до глубокой старости - Джейсон Фанг Страница 34

появляется аномальное явление, например корпускулярно-волновой дуализм света, нужно создать новую теорию, которая объясняет это явление. Даже если вы не можете доказать существование квантов энергии, но при этом новая теория объясняет и известные факты, и аномальные явления лучше, чем прежняя, она вытеснит эту прежнюю теорию. Благодаря этому швейцарский патентный агент по имени Альберт Эйнштейн сумел найти поддержку своих радикальных теорий – общей и специальной теории относительности – задолго до того, как были найдены реальные доказательства. Физика всегда оценивает новые теории, а медицина всегда старается от них отказаться.

Кроме того, физикам очень нравятся любые аномалии, потому что лишь объясняя аномальные явления, наука может продвигаться вперед. Великий американский физик Ричард Фейнман однажды сказал: «Самая интересная вещь – та, которая никуда не вписывается, не сходится с вашими ожиданиями». А вот медицина отвергает аномалии. Если консенсус состоит в том, что рак вызывается генетическими мутациями, от любых аномальных данных можно просто отмахнуться.

Процесс рецензирования не терпит несогласия. Новые теории публикуются, только если с ними согласен ряд других ученых. В физике ваша теория хороша, если объясняет наблюдаемые явления. В медицине ваша теория хороша, только если она нравится и всем остальным. Этим объясняется и быстрый прогресс в физических науках, и черепашья скорость медицинских исследований. Медицинские исследования работают отлично, если уже находятся на верном пути – например в борьбе с инфекциями, – но вот в борьбе с такими болезнями, как рак, этиология которых совершенно неизвестна, возникают проблемы.

Физика движется вперед гигантскими прыжками – если угодно, квантами. Одна-единственная верная теория, например теория относительности Эйнштейна или квантовая механика Бора, продвигает вперед целую отрасль. А вот медицинская наука идет медленными, осторожными шажками. Именно поэтому мы несколько десятилетий демонизировали все формы пищевого жира, а потом, потратив миллионы долларов на исследования, обнаружили, что некоторые натуральные жиры, например орехи и оливковое масло, все-таки для нас полезны.

Раком болеют практически все многоклеточные организмы, что говорит об очень древнем происхождении этой болезни.

Даже в медицине, конечно, иногда бывают прорывы. Например, в последние 60 лет благодаря появлению новых процедур, технологий (например кардиостимуляторов) и лекарств смертность от сердечно-сосудистых заболеваний значительно сократилась. А с раком как дела? А никак. Мир технологий несется вперед на высокоскоростном поезде, медицина едет верхом на неторопливой черепахе, а онкология вообще стоит на месте – несмотря на миллиарды долларов, ежегодно уходящие на исследования, больше «благотворительных забегов ради рака», чем вы в состоянии пробежать за всю жизнь, и неисчислимое количество розовых ленточек, которые надевают каждый год.

В 2014 году знаменитый онколог Роберт Вейнберг заметил, что уже даже в 1970-х гг. исследователи рака накопили огромный объем данных, но эти данные «практически никак не объясняли, как болезнь начинается, а затем прогрессирует, пока не начинает угрожать жизни». В результате, печально добавил Вейнберг, к исследованиям рака относятся «с плохо скрываемым презрением», и вы не должны «ни за что, ни в коем случае путать исследования рака с наукой!»[178]

Раком болеют практически все многоклеточные организмы, что говорит об очень древнем происхождении этой болезни.

Когда NCI обратился к доктору Полу Дэвису, тот признался, что вообще ничего раньше не знал о раке. Отлично, ответили ему. Именно это нам и нужно. Дэвиса в основном интересовала астробиология, он вообще и не думал о раке. И именно это дало ему возможность начать с двух самых простых вопросов: «Что такое рак? Почему он существует?»

У нас не было удовлетворительных ответов на эти вопросы. Что запускает раковое преображение клетки? Почему раковыми не становятся все клетки? Раковые клетки – это мутации наших собственных клеток. Но в какой среде происходят эти мутации?

Без ответа оставался и еще более глубокий вопрос о происхождении рака: почему раковой может стать практически любая клетка человеческого организма? Рак может развиваться в легких, молочной железе, желудке, толстой кишке, яичках, матке, шейке матки, клетках крови, сердце, печени, даже в зародышах. Способность стать раковыми является врожденной для каждой клетки организма, практически без исключений. Да, некоторые клетки становятся раковыми чаще других, но клеток, которые не могут стать раковыми, практически не существует. Онкогены и гены-супрессоры опухолей, которых за последнюю четверть века открыли очень много, – это мутации нормальных генов. Абсолютно каждая клетка нашего организма содержит «семя» рака. Почему?

На самом деле и это еще не самое таинственное. Рак – это не только человеческая болезнь. Дэвис вспоминал: «С самого начала меня поразило то, что настолько распространенная и упрямая болезнь, как рак, является чуть ли не неотъемлемой частью самой жизни. Да, раком болеют практически все многоклеточные организмы, что говорит о том, что эта болезнь произошла сотни миллионов лет назад»[179]. Собаки болеют раком. Кошки болеют раком. Крысы болеют раком. Даже самые примитивные многоклеточные организмы болеют раком. В 2014 году рак обнаружили у двух видов гидр. Из школьного курса биологии вы, возможно, помните, что гидры – это очень простые, крохотные водные организмы, которые отделились от одноклеточных еще на ранних этапах эволюции[180].

Происхождение рака неотделимо от происхождения всей многоклеточной жизни. Это может показаться очевидным человеку, не связанному с онкологией, но не инсайдеру, страдающему горем от ума. «Рак, – проницательно заметил Дэвис, – очень глубоко встроен в структуру многоклеточной жизни»[181].

Рак старше, чем человечество. Искать информацию о происхождении рака в довольно молодых с точки зрения эволюции генах человека бесполезно. Ее там просто нет. В стогу сена, который мы ворошили, вообще не было иголок. Рак – это нечто намного более старое и фундаментальное для жизни на Земле, нежели человечество.

Большинство ученых-медиков и врачей считают рак какой-то безумной генетической ошибкой. Но вот Дэвису, который не был ни врачом, ни медицинским исследованием, поведение раковых клеток отнюдь не казалось безумным. Наоборот, рак выглядел очень организованной, систематической методикой выживания. Рак не случайно выживает, как бы с ним не пытался бороться организм. Рак не случайно выживает, как бы с ним ни пыталась бороться современная медицина. Он переживает химиотерапию – самые убийственные яды, доступные в нашей фармакопее. Он переживает облучение. Он переживает даже самые лучшие операции, сделанные лучшими хирургами. Мы несколько десятилетий разрабатывали человеческие антитела, содержащие самое точное генетическое