Арнольд Эрет - Опыт 49-дневного голодания. Собрание статей Страница 8

Заботясь о будущей матери я так же забочусь о чистоте готового к зачатию мужчины. Центр своего кроветворения он превращает в «мусорную яму» и его соки изобилуют нечистотами. Под высоким давлением и температурой организм работает, и человек его считает здоровым, в то время, как из-за недостатка «хорошего» у него начинают выпадать волосы и зубы. Его тело «загружено» водой, жиром и слизью и непрерывно загружает самый нижний «этаж», что теперь доставляет мне большое беспокойство. Я отчищаю, я удаляю слизь из внутренних тканей, потому что мне удается вследствие сильного кровяного давления прорваться через слизистую оболочку и теперь я известна как гонорея. Сейчас молодой человек во мне не нуждается и встречает меня «адскими средствами» пока азотнокислое серебро не зарубцует и не протравит ткани до такой степени, что я больше не смогу проталкивать слизистую часть крови (белые кровяные тельца) и я проникаю, возможно через случайную небольшую ранку наружу. Теперь я называюсь мягким, безобидным шанкром, но я теперь должна вывести столько азотнокислого серебра и слизистых соединений, а мне перекрывают и этот «аварийный клапан», а из-за азотнокислого серебра появляется типичный вид или возможное уплотнение язвы, и я уже твердый шанкр, который может оказаться еще хуже. Теперь я пытаюсь выполнить свою работу в горле, чтобы одновременно напомнить о голодании, чтобы энергия пищеварения могла бы мне помочь с выделением. Меня не понимают, ибо я женщина, и возможно обвиняют ложно кого то другого, в то время, как у юноши в теле вонючая клоака, а азотнокислое серебро циркулирует в его крови. Пузырьки в горле относительно всех других видов сыпи имеют благодаря азотнокислому серебру определенный вид. Теперь я сифилис. Прежде, когда против меня не применяли азотнокислое серебро, моя сыпь характеризовалась сексом ровно на столько, насколько в то время зрелость была связана с безобразием, но типично сифилитической в сегодняшнем смысле она не была, как например помутнение глаз, которое вызывает азотнокислое серебро. Все, во всяком случае большинство сифилитических заболеваний глаз нужно списывать не на мой счет, а на счет медицины, как и сам сифилис. Слушайте вы, больные современного Вавилона, почему я у вас а не в деревне? Обвиняют алкоголь, проституцию и бацилл, а азотнокислое серебро, которое разъедает ваши кости и ваша ежедневная невоздержанность считаются невиновными. Но и из горла меня не выпускают. Теперь у меня все пестрит, азотнокислое серебро должно быть в любом случае удалено, иначе оно может уничтожить росток жизни. Я перехватываю его в лимфатической железе (в паховой области) депонирую его там до более спокойных времен, пробиваю кожу, где это возможно, и появляюсь как коричневая сыпь (от азотнокислого серебра). Теперь я точно являюсь «конституционной», и после того как мне закупоривают кожные поры, «ворота вывода», еще более опасным ядом - ртутью, вскоре я с помощью этих двух ядов перехожу во «вторую стадию». Теперь человек идет к специалисту, но он бы не поехал во Франкфурт, если бы не было железной дороги. Но у госпожи болезни есть еще и другой средство. Теперь она ставит ультиматум -жизнь или смерть, потому как специалист еще больше повышает дозы. Я нагнаиваюсь у тебя прежде всего в области зева, заставляю твои зубы выпадать и слюну течь, все еще с хорошим намерением, чтобы ты услышал мой голос: ты не должен есть ничего, во всяком случае ничего мертвого, но только живое. «Ученый» муж ставит тебе в горло трубочку, только чтобы ты мог сохранить «необходимую» слизь, которая теперь выходит изо всех отверстий. Не я, болезнь, а медицина делает теперь твою и мою ношу легкой, которую ты не хотел нести пока она еще была маленькой. Еще одно ложное «почетное звание», фальшивое обвинение болезни: «третичный период» и ты умираешь по «научному». Я тебя не оплакиваю, потому что госпожа болезнь стала жестокой и безжалостной, когда ее хотели убить, а попали в человека. «Так говорит болезнь».

Вскоре мне начинают приписывать тысячи имен и столько же причин и потому придумывается столько же средств, и столько же ищется, в то время, как истинная наука стремится к единству всех причин, по крайней мере групповых симптомов. Самое безумное что со мной идентифицируют, это бациллы. Для каждой формы моего появления есть разная бацилла! Кроме ежедневных мясных и крахмальных блюд человек еще употребляет плохого качества воду, на помощь могут прийти незрелые фрукты или непредвиденная жара, и тогда брожение подгнивших остатков в желудке и кишечнике становится на столько велико, что действительно образуются грибки и бациллы, и если я теперь попытаюсь произвести радикальную чистку, потому как грибковая стадия гниения опасна для жизни, человек мне мешает и умирает «во имя» тифа или холеры. Вместо того чтобы продукты разложения, которые я с лучшими намерениями хочу вывести, искать в собственном теле, причина начинает искаться снаружи и на нее объявляется охота, чтобы не напоминать людям о своей собственной вине. Имея на вооружении «Эрлих Хата» или Туберкулин, современные фальшивые наставники, которых засыпают славой, почетом и деньгами, полагают, что меня, болезнь, можно уничтожить, убив продукт - грибки в гниющих остатках пищи. Если им это удается, то они в первую очередь режут по собственной плоти. Эти бациллы мое последнее средство против «культурного иммунитета», потому что они делают «скрытую слизь» подвижной, живой, которую я вследствие избыточного переедания, с годами и с повышением дозы лекарств больше не могу выводить из организма. Красивейших и благороднейших людей я бы хотела содержать чистокровыми, то есть свободными от слизи, хотя бы в репродуктивном возрасте, чтобы они похудели и приобрели формы типа красоты райской, одухотворенной, ангельской, выводя слизь через легкие, потому как желудок и кишечник ослаблены перееданием. Человек мешает перееданием моим «лечебным стремлениям» вывести слизь окольными путями и осложняет эту задачу ядами. Чтобы сберечь множество чувствительных кровеносных сосудов в легких, я размещаю слизь в отдельных узелках, и теперь я туберкулез, «королева» болезней, ибо она большинство отправляет в царство теней, но только по одной единственной причине, потому что у этого человека было столько слизистой пищи на «мельнице жизни», и из-за разваренного молока (из страха перед бациллами) было мало извести для грудной клетки, что весь организм, особенно кровеносные сосуды легких, наполняются слизью и разрушаются, и я, болезнь, «желание излечить», уступаю своему сыну по имени Смерть.

Я должна ежедневно, пока мне удается, не обращая внимания на сигналы моей работы, кроме всего прочего выводить из организма массу мясного яда (мочевая кислота), кровеносные сосуды в местах напряжения (суставы) дегенерируют, и я подаю чувствительные сигналы, а ученые окрестили меня в данном случае как ревматизм и подагра, чтобы тем самым сказать так же мало, как и словом туберкулез. Еще я должна прогонять салицил, прочие лекарства или вообще множество ядов и слизи через нежные кровеносные сосуды сердца, такими, которые я годами откладываю в теле до более спокойных времен (меньше пищеварения), потому ослабевает «бедное сердце» а так же «развитый культурный мозг» (или в последнем лопается кровеносный сосуд) и человек умирает от «удара» с блеском латинского наименования болезни.

Всякий раз когда я ищу только одни выходные ворота, или больше не вывожу болезненный материал через орган (глаз, ухо, нос, печень и т.д.) образуется локальное закупоривание, и тут же меня уже окрестили по другому, еще и на иностранном языке, чтобы я казалась человеку как можно более чужой и таинственной.

Больные, вспомните страшно простую, но убедительную логику: во всем животном мире у меня только одно средство которым я исцеляю, это голодание, поэтому я могу и должна у самого высочайшего животного, человека, быть единственной и основной причиной, это гнилые остатки пищи (слизь), которые я для вашего блага и здоровья непрерывно должна удалять, и вы сами осуждаете себя на погибель, потому что мешаете мне работать когда много едите или неправильным питанием. Животное в сарае, которое отвыкает от свежего воздуха и благодаря искусственному питанию (болтушка - пойло для скота) становится «склонным к простуде», перестает есть или же уверенно отказывается от «улучшенной» пищи и таким образом оно умнее чем изобретатель всех систем исцеления в мире. И разумеется я вам говорю, что нужна мудрость а не знания из книг чтобы понять мою стратегию удаления яда. Если ваша «осевшая трупная слизь» засела глубоко в крепости тканей и внутренних органов, то следует осторожно наступать на врага.

Больные, мой дух, мое чувство теперь обращается к вам. Есть ли у вас еще причина злится на меня, не понимать меня, меня, вечный закон очищения, восстановления, который снова хочет вас привести к здоровью, красоте и юношеским силам? Есть ли у вас еще причина пребывать в пессимизме, если я во всей природе животное, которое в результате ранения или «болезни» не может обеспечить себе пищу, лечу голоданием? Поймите наконец что здоровый человек может жить практически без ничего, когда человек через время может быть возрожден из «воды и духа».