Эйдан Чамберс - Расскажи. Читаем, думаем, обсуждаем Страница 27

То же самое происходит и при обсуждении книги. Учитель не высказывает отношение к тексту до самого конца, чтобы не ставить его во главу угла, а только выделяет главные темы.

Учитель должен хранить молчание до самого последнего слова своих учеников, пока они не обретут уверенность в себе как читателях и не будут свободно говорить с другими о своем прочтении книги, памятуя о том, что любая мысль достойна высказывания.

Иногда дети спрашивают учителя, что он сам думает. На этот вопрос нельзя отвечать сразу; наоборот, хорошо бы вдохновить читателей на дальнейшее высказывание. Например:

• Я вам через минутку скажу. А пока я хочу вас послушать.

• Как раз думала с вами поделиться, но вот Джеймс начал говорить что-то интересное, хочу послушать его, пока мы не перескочили на другую тему.

• С удовольствием поделюсь, если все уже высказались. Но мне показалось, что у Сары есть еще одна мысль.

• Скажу с радостью, но сначала хочу поделиться, что мне было непонятно, вдруг поможете… (и дальше следует вопрос, который начинается с «Расскажите»).

Учитель постоянно возвращает читателей к тексту и к тем его аспектам, которые заинтересовали всех и каждого.

Ученики должны быть уверены, что любая их мысль достойна сообщения, равно как и учитель должен с уверенностью управлять потоком мыслей учеников, знать, что с ними делать и какие вопросы задавать. В начале работы с методом учителя часто бывают не уверены в своих силах. Ключ к уверенности — в отличном знании книги.

Чем лучше вы знаете книгу, тем сосредоточенней станете слушать детей и тем точней будете знать, когда задавать «общие» вопросы, а когда — «специальные».

Еще один учительский страх: «Я сам не знаю ответов на эти вопросы». Чтобы этот страх преодолеть, надо просто изменить отношение к проблеме. Учитель тоже имеет право задавать вопросы и не знать на них ответы, и эта мысль тоже достойна того, чтобы ее высказать. «Давайте вместе, вдруг получится».

Список «Основных вопросов для беседы „Расскажи“» служит для учителя своего рода проводником. С опытом учитель поймет, что надо просто довериться книге и ответам учеников, и тогда он станет уверенней.

И помните: ни в коем случае не следует перегружать книгу интерпретациями, а читателей — вопросами. Пусть на какие-то вопросы так и не будут найдены ответы. Пусть ваши ученики хотят большего — от книги, от разговоров о ней. Не бойтесь закончить обсуждение раньше, чем вы планировали: возможно, книга была выбрана неудачно или детям пока нечего о ней сказать. Это не провал, а наоборот, успех: дети будут уважать вас за ваше умение сходу принять решение и с большей охотой подготовятся к следующему обсуждению, а вы станете уверенней в себе — ведь дети больше доверяют взрослому, который позволяет им говорить откровенно.

10. «Откуда вы это знаете?»

Наша коллега, учитель Мэри Сатклиф, обсуждала «Каменную книгу» Алана Гарнера с четвероклассниками. К концу обсуждения один из учеников, Марк, сказал: «Когда я слушал эту книгу и когда сам ее читал, она мне совсем не понравилась, но теперь у меня к ней столько ключиков, что я намного лучше ее понимаю, и она мне больше нравится» (Сатклиф Мэри. Неопубликованная диссертация «Детское восприятие книги». 1987. Июнь).

Эта мысль Марка знакома любому искушенному читателю: стоит найти ключ к сюжету, и сразу ясно, что перед ним за книга, а как только непонятное становится прозрачным, появляется и удовольствие от чтения. Ключи к сюжету подобрали дети, которые не боялись говорить об очевидном и признаваться, что не поняли. Все загадки для себя они решили позже с помощью найденных ключей.

Приведу пример. Класс обсуждает эпизод «Каменной книги», когда главная героиня, девочка Мэри, остается в подземной пещере, видит знаки на стене (описание рисунка быка, наконечника стрелы и очертаний, похожих на руку) и множество следов под ногами на полу из очень прочной красной глины (ниже в квадратных скобках курсивом идут мои комментарии).

Салли: Я не поняла, как его [отца] рисунок [наконечник стрелы] оказался на стене, если он его не рисовал. [Высказывание о непонятном.]

Учитель: Кто-нибудь может ответить на этот вопрос? [Все участники обсуждения приглашаются к высказыванию.]

Клэр: А если так нам показывают связь через поколения — от его деда к прадеду? Они же все были каменотесами. [Предположение, которое в тексте ни утверждается, ни опровергается. Тем не менее отец Мэри описывается как каменотес.]

Эндрю: Да, у его предков был свой оттиск. [Реплика поддержки того же предположения.]

Учитель: У остальных членов семьи Мэри тоже есть этот оттиск? [Приглашение пояснить мысль.]

Марк: Вы хотите сказать, что эти оттиски оставили его дед и отец? У них у каждого был свой оттиск? У отца Мэри — стрела, у его отца и деда — бык и рука? [Пробует почву; не уверен, только догадывается, что что-то упустил, хотя на самом деле он спрашивает: «Откуда вы знаете?»]

Нэнси (подумав): Может, это просто наскальные рисунки? Может, это история, только написанная на камне? [Еще одно предположение (наиболее вероятное). Учитель ясно понимает, что классу нужно тщательней присмотреться к тексту, чтобы найти ответ, и вопрос Нэнси используется как повод развернуть обсуждение в другую сторону…] Я решила обсудить другие темы: как там вообще оказался камень, о горах, о земле, о быке и о рисунках, вырезанных отцом в камне [эти темы позволят обсудить причины, по которым герой не может согласиться с фундаменталистскими представлениями о сотворении мира за шесть дней].

Затем мы вновь обсуждаем руку и возвращаемся к тексту. Кто мог нарисовать эту руку? Может, предки Мэри, пещерные жители? В этот момент кто-то вспомнил про следы, и все согласились, что это самое непонятное место в книге. [Этот отрывок учитель перечитал заново, и дети обратили внимание — сами выделили — другую проблему: откуда там следы в таком количестве?]

Мы перечитали эпизоды о стреле, быке и руке. Обсуждение снова набрало силу, а затем мы перешли к моменту, когда Мэри видит эти следы.

Учитель: Мы еще раз перечитали текст. У кого-нибудь появились догадки?

Марк предположил, что следы голых ног очень древние, а следы в обуви оставили предки ее отца. [Знание-о-мире привносится в мир текста. «Когда-то давно» люди не носили обуви, но предки Мэри, жившие много позже, уже обувались.]

Класс согласился с этой мыслью.

Зена: Мне теперь все понятно.

Нэнси: А мне нет! С чего она взяла, что она в толпе? Только потому что вокруг следы? [Неопытный или невнимательный учитель отвергнет этот вопрос или начнет сам все объяснять. Если дети в группе еще не научились уважать права других на высказывание и не считают, что любая мысль достойна внимания, то они подняли бы Нэнси на смех, проявили нетерпение или проигнорировали ее комментарий. Но здесь ничего этого не произошло. Учитель обошелся нейтральным «Понимаю тебя», и дети захотели помочь Нэнси.] Когда она сказала, что очутилась в толпе таких же живых людей… [Никто не отверг ее предыдущую реплику, и она суверенностью пытается объяснить всем, что ей непонятно. Однако в самый ответственный момент ее перебивают…]

Марк: Я совсем запутался. [Здесь у учителя два выхода: либо дать возможность Нэнси закончить мысль — быть может, она сама найдет ответ на свой вопрос (я бы так и сделал) в процессе проговаривания, либо отпустить разговор на волю и посмотреть, что будет дальше (так сделал учитель)].

Учитель: Запутался? Кто-нибудь может нам помочь? [Читает текст: ] «В глине было очень много отпечатков… Мэри очутилась в толпе, которая не могла там собраться». Почему эта толпа не могла там собраться?

Марк: Потому что все они жили в разные времена. [Продолжает свою ранее высказанную мысль…]

Эндрю: Они не могли собраться там все одновременно.

Зена: Сначала она [Мэри] посмотрела на быка и оттиск и подумала, что она одна в этой пещере, а еще — что это тайное место. А потом увидела следы и поняла, что совсем не одна. [Комментарии Марка и Эндрю по поводу непонятных мест в тексте основаны на их знании о реальном мире. Замечания Зены больше связаны с повествованием. И учитель хочет удостовериться, что все поняли ключевой момент.]