Людмила Зубова - Поэзия Марины Цветаевой. Лингвистический аспект Страница 45

Объекты такого «измерения» типичны для поэзии Цветаевой. Чаще всего это расстояние между людьми, которые могли бы быть близкими — между друзьями, любящими. Причем расстояние мыслится и как географически разделяющее пространство, и как расстояние психологическое — часто эти два смысла совмещены. Кроме того, это может быть расстояние метафорическое: «Меж солнцем и месяцем…» (И., 369), «меж „да“ и „нет“» (И., 586), «меж ртом и соблазном» (И., 251)

Рассмотрим несколько примеров подробнее.

1) Было дружбой, стало службойБог с тобою, брат мой волк!Подыхает наша дружба:Я тебе не дар, а долг!Заедай верстою версту,Отсылай версту к версте!Перегладила по шерстке, —Стосковался по тоске! (И., 166),

2) Рас-стояние: версты, мили…Нас рас-ставили, рас-садили,Чтобы тихо себя вели,По двум разным концам земли.Рас-стояние: версты, дали…Нас расклеили, распаяли (И., 274),

3) Все круче, все кручеЗаламывать руки!Меж нами не верстыЗемные, — РазлукиНебесные реки, лазурные земли.Где друг мой навеки уже — Неотъемлем (И., 174),

4) Кастальскому току,Взаимность, заторов не ставь!Заочность: за окомЛежащая, вящая явь.Заустно, заглазно,Как некое верхнее la,Меж ртом и соблазномВерсту расстояния для…Блаженны длинноты,Широты забвений и зон!Пространством, как нотой,В тебя удаляюсь, как стон —В тебе удлиняясь (И., 251);

5) Меж Солнцем и МесяцемВерста пролегла.Султан конский трепется.Поплыл. — Поплыла (И., 369)

Во всех этих примерах слово верста (версты) обозначает пространство разделяющее. В первом примере повтор, выполняющий роль интенсификатора расстояния, одновременно выступает и как интенсификатор скорости. Метафора заедай верстою версту, вероятно, вызвана прежде всего переносной номинацией адресата — словом волк (типовым действием волка обычно мыслится «есть, пожирать»), затем фразеологизированной языковой метафорой пожирать пространство (о быстром движении) и продолжена в творчестве Цветаевой сочетаниями глотатели широт,[3] глотатели пустот (И., 317), алкоголики верст (С., 302). Сочетание заедай верстою версту из стихотворения «Волк» может также передавать смысл: 'питайся нашей разобщенностью, создавай и поддерживай отдельную от меня жизнь, духовно удаляясь от меня', — или: 'первоначальную горечь разлуки преодолевай, уходя еще дальше' — по значению глагола заедать 'съедать что-л. для заглушения неприятного вкуса чего-л ранее съеденного или выпитого' (MAC). Во втором примере обнаруживается принципиально важное для М. Цветаевой значение слова верста, связывающее его с собственно русской традицией номинации расстояния (в России считали расстояние верстами в то время, когда уже почти вся Европа перешла на метрическую систему мер) В этом контексте слово версты, поставленное в один ряд со словом мили, ясно указывает не только на разделяющее расстояние, но и на разделяющие культуры, традиции, идеологию, в среде носителей которых оказались два духовно близких человека. Слово верста, таким образом, как и в первом примере, обнаруживает смысловые приращения, однако в данном случае разделенность мыслится как навязанная извне, а не психологическая. В третьем контексте абстрагирование понятия «верста», опять же связанного с разлукой, приобретает черты, сближающие его с понятием абсолюта — бессмертия после физической смерти. Здесь уже появляются цветовые признаки, которые в дальнейшем воплотятся в словосочетании синяя верста. «Небесное» положение «версты», определяемое прежде всего, вероятно, цветаевской семантической системой, в которой понятие абсолюта является центральным, поддерживается еще и языковыми связями, в частности поговоркой семь верст до небес, и все лесом. Положение «версты» на небе отчетливо представлено в пятом контексте из поэмы «Царь-Девица», но в нем над пространственным значением слова преобладает временное значение: солнце и месяц показываются на небе в разное время, и разминовение их имеет характер абсолюта. В приведенном отрывке речь идет о разлуке Царевича-гусляра и Царь-Девицы: поплыл относится к нему, а поплыла — к ней Поэтому Солнце и Месяц здесь соотносятся с мужским и женским началом: в соответствии с мифологией солнце символизирует начало мужское, а луна, месяц — женское. Однако в поэме эта оппозиция трансформирована: мужскими свойствами характера и поведения обладает Царь-Девица, а женскими — Царевич — он в контексте поэмы связывается с образом месяца, а Царь-Девица — с солнцем. В любом случае здесь представлена оппозиция между активным жизнеутверждающим началом и стремлением личности к реализации за пределами земного бытия: именно Царевича характеризуют строки

Не естся яблочко румяно,Не пьются женские уста.Всё в пурпуровые туманыУводит синяя верста (И., 348),

где «синяя верста» — путь к бессмертию и, возможно, метафорически, 'взгляд Царевича', у которого глаза — синие, что много раз подчеркивается в поэме.

В четвертом контексте «верста» — мера расстояния, способная удлиняться, — представляется Цветаевой как «длинноты, широты забвений и зон», «стон», в чем проявляется абстрагирование понятия в психологическом плане; разделяющее расстояние трактуется как условие подлинной духовной близости, не дискредитируемой взаимностью в любви на уровне обыденного сознания.

Определения к слову верста (версты) вполне ясно отражают стремление М. Цветаевой актуализировать ДП 'большое расстояние' вплоть до обозначения словом верста бесконечности и представить его номинацией абсолюта, выводя за рамки пространственного значения: невозвратных верст (И., 328); Не версты земные (И., 174); синяя верста (И., 348); Синие версты и зарева горние (С., 169); Это с заоблачной — он — версты (И., 99); за тысячную версту (И., 573); Разъединяющих верст (И., 74); По стальной версте (И., 217); вдоль всей голосовой версты (С., 185); Верста огненна (Соч., 384). Прокомментируем три последних примера:

1) В сиром воздухе загробном —Перелетный рейс…Сирой проволоки вздроги,Повороты рельс…

Точно жизнь мою угналиПо стальной версте —В сиром мороке — две дали…(Поклонись Москве!) (И., 217);

2) Жизнь! — Без голосу вступает в дом,В полной памяти даст обеты,В нежном голосе полумужском —Безголосицы благая Лета..

Уж немногих я зову на ты,Уж улыбки забываю важность…— То вдоль всей голосовой верстыРазочарования протяжность (С, 185);

3) Гля — нул: обмер! Та — бун огнен!(…)Кони-сани-вожжи-гривы, — Верста огненна!(…)Передние — ко крыльцу, Последние — за версту!Верстой — не обхватишь. Катят, катят, катят! (Соч., 384)

Приведенные примеры разнородны, но все они несомненно обнаруживают актуализацию ДП 'большое расстояние, дальность'. Этот ДП определяет контекстуальные значения: 1) железная дорога; 2) звуковой диапазон (о звуках речи) или протяженность звука, или длина звукопроводящих органов речи, или расстояние между адресантом и адресатом, 3) длинная вереница (коней). Прилагательное в сочетании по стальной версте, указывая на металл еще более крепкий, чем железо (ср. железная дорога), и развившее переносное значение в сочетаниях типа стальные нервы, стальной характер, соответствующим образом характеризует и слово верста в его основном для Цветаевой значении 'разделяющее пространство', образно интенсифицируя смысл непреодолимости этого пространства, т. е. его абсолютизацию.

Сочетание вдоль всей голосовой версты поддается разной интерпретации. Возможно, это 'звуковой диапазон (о звуках речи)' в уподоблении диапазону музыкального звучания. В таком случае сочетание голосовая верста — это пространственное представление речевого звукоряда. Можно понимать сочетание как обозначение долготы звука, т. е. его протяженности во времени. Долгий звук может быть, например, стоном, выражающим разочарование. Если интерпретировать это сочетание как обозначающее длину звукопроизводящих органов речи, то можно предположить, что им передается психологически объяснимая затрудненность звукообразования, его физическая (телесная) ощутимость. Возможно, что верста здесь обозначает физическое и психологическое расстояние между поэтом и тем, кто способен почувствовать и понять поэта. ДП 'большое расстояние' и специфическое для Цветаевой наполнение слова верста смыслом 'разделяющее пространство', представленное во многих контекстах, моделируют смысл сочетания вдоль всей голосовой версты при всех четырех интерпретациях. Смысл непреодолимости при интерпретации 'длина звукопроводящих органов речи' противопоставляет слово верста в данном сочетании слову связки из терминологического сочетания голосовые связки с актуализацией внутренней формы последнего: голосовые связки — 'связывающие', а голосовая верста — 'разделяющая'.