Иосиф Сталин - Том 18 Страница 10

Итак, поначалу чье-то недреманное око резанули слова о «творце всех побед» и было принято решение избавить от них стенограмму. Однако позже от этого отказались. Почему? Хотели подчеркнуть, до каких «неприличных» форм доходили славословия в адрес вождя? Или, может быть, екнуло руководящее сердце, тронули монументальные формы народной любви: чем черт не шутит, глядишь, и сам когда-нибудь сподобишься выбиться в «творцы всех побед»…

Так или иначе, в итоге избавились не от двух фраз в стенограмме, а разом от всех не изданных на тот момент томов. И сделали это с очевидным облегчением. Ведь с уходом Сталина оборвалась эпоха. Люди, оказавшиеся на его месте, не сразу с этим свыклись. Уже тот факт, что эпопея с изданием (вернее — с отказом от издания) оставшихся томов Сочинений длилась свыше трех лет, говорит о неопределенности, в которой пребывало руководство. Тем красноречивее выглядит последняя поправка, сделанная в заключительной строке предисловия к 15-му тому. Кто-то осторожно заклеил во фразе: «Настоящим томом завершается первое издание Сочинений И. В. Сталина», — слово «первое», видимо, решив уже никогда не возвращаться больше к этому; словно и не издание завершается, но все, что связано с известным именем. Будто приговор утвердил.

Однако, как это частенько бывает в истории, «приговор» оказался актуален вовсе не в отношении к ушедшему от нас свыше полувека назад историческому деятелю, а в отношении его незадачливых наследников. Личность И. В. Сталина, его идейное творчество продолжают вызывать неподдельный интерес и живое, эмоциональное восприятие миллионами людей, а его сочинения издаются и будут издаваться. «Вердикт» хрущевцев дал эффект бумеранга. Он оказался актуален в отношении тех, кто в тиши кабинетов безнаказанно кромсал и правил сталинское наследие, трусливо пряча исполинскую мощь, стальную логику от грядущих поколений.

Сергей Рыченков.

Октябрь 2005 года

Выступления на VI съезде РСДРП(б)

Политический отчет ЦК

27 июля (9 августа) 1917 года

Прежде чем перейти к докладу о политической деятельности ЦК за последние 21/2месяца, я считаю нужным отметить основной факт, определивший деятельность ЦК. Я имею в виду факт развития нашей революции, ставящей вопрос о вмешательстве в область экономических отношений в форме контроля над производством, о передаче земли в руки крестьянства, о передаче власти из рук буржуазии в руки Советов Р. и С. Д. Все это определяет глубокий характер нашей революции. Она стала принимать характер социалистической, рабочей революции. Под давлением этого факта буржуазия стала организовываться и поджидать удобного момента для выступления. Таким моментом она считала момент отступления на нашем фронте или, вернее, момент отступления в случае, если Германии удастся на нас наступать.

Деятельность ЦК в мае месяце протекала в трех направлениях.

Во-первых, дан был лозунг перевыборов в С. Р. и С. Деп. ЦК исходил из того, что у нас революция развивается мирным путем.

Противники приписывали нам попытку к захвату власти. Это клевета на нас, — у нас не было таких намерений. Мы говорили, что у нас открыта возможность путем перевыборов Советов согласовать характер деятельности Советов с наступлением широких масс. Нам было ясно, что достаточно перевеса в один голос в С. Р. и С. Д., и власть должна будет пойти иным путем. Поэтому вся работа в мае месяце шла под флагом перевыборов. В конце концов мы завоевали около половины мест в рабочей фракции и около 1/4 — в солдатской.

Другая сторона — агитация против войны. Мы воспользовались вынесением смертного приговора над тов. Фр. Адлером и организовали ряд митингов протеста против смертной казни и против войны. Сразу переменилось к нам отношение солдат, понявших, что мы — не «враги» России.

Третья сторона деятельности ЦК — муниципальные выборы в мае месяце. ЦК совместно с ПК приложил все силы, чтобы дать бой как кадетам — основной силе контрреволюции, так и меньшевикам и эсерам, вольно или невольно пошедшим за кадетами. Из 800 000 голосовавших в Петрограде мы получили около 20% всех голосов, причем Выборгскую районную думу завоевали целиком. Особенную услугу партии оказали товарищи солдаты и матросы.

Итак, май месяц прошел под знаком: 1) муниципальных выборов, 2) агитации против войны и 3) перевыборов в С. Р. и С. Д.

Июнь месяц. Слухи о подготовке наступления на фронте нервировали солдат. В связи с этим появился целый ряд приказов, сводивших на нет права солдат. Все это электризовало массы. Каждый слух моментально облетал весь Питер и вызывал волнение среди рабочих и особенно солдат. Слухи о наступлении, приказы Керенского с знаменитой декларацией прав солдата; разгрузка Петрограда от «ненужных» элементов, как говорили власти, причем было ясно, что хотят освободить Петроград от «беспокойных» элементов; разруха, принимавшая все более ясные очертания, — все это электризовало и нервировало рабочее население, на заводах устраивались собрания, и нам то и дело различные полки и заводы предлагали организовать выступление. [18] 5 июня предполагалось выступление-демонстрация, но ЦК постановил пока выступления не предпринимать, а созвать [20] 7-го собрание из представителей районов, фабрик, заводов и полков и на нем решить вопрос о выступлении. Такое собрание было созвано, — присутствовало около 2000 человек (по-видимому, ошибка в записи — на деле около 200. — Ред.). Выяснилось, что особенно волнуются солдаты. Рабочие не рвутся к выступлению. Громадное большинство голосов решило выступать. Ставится вопрос о том, что делать, если съезд Советов выскажется против выступления, можно ли в таком случае быть уверенным в успехе, не преувеличиваем ли мы наших сил. Громадное большинство высказывавшихся товарищей полагало, что никакая сила не остановит выступления. После этого ЦК решил взять на себя организацию мирной демонстрации. На вопрос, поставленный солдатами, нельзя ли выйти вооруженными, ЦК постановил: с оружием не выходить. Солдаты, однако, говорили, что выступать невооруженными невозможно, что оружие — единственная реальная гарантия против эксцессов со стороны публики, что они возьмут оружие только для самообороны.

[22] 9-го июня ЦК, ПК и Военная организация устраивают совместное заседание. ЦК ставит вопрос: ввиду того, что съезд Советов и все «социалистические» партии выступают определенно против нашей демонстрации, поставить вопрос об отложении выступления. Все отвечают отрицательно.

В 12 часов ночи [22] 9-го июня съезд Советов выпускает воззвание, в котором все свои моральные силы и весь авторитет съезда Советов направляет против нас. ЦК постановляет: демонстрацию отложить ввиду того, что большинство съезда против демонстрации и, кроме того, самим съездом назначается демонстрация на [1 июля] 18-е июня, где массам удастся выявить свою волю. Рабочие и солдаты встречают с затаенным недовольством такое постановление ЦК, но они выполняют его. Характерно, товарищи, что в этот день [23] 10-го июня, утром, когда целый ряд ораторов от съезда выступал на заводах для «ликвидации попытки устроить демонстрацию», громадное большинство соглашалось выслушивать ораторов только нашей фракции. ЦК удалось успокоить солдат и рабочих, и тем были продемонстрированы наши сила и влияние.

Съезд Советов, назначая демонстрацию на [1 июля] 18-е июня, вместе с тем объявил, что демонстрация состоится под флагом свободы лозунгов. Ясно, что съезд решил дать бой нашей партии. Мы приняли вызов и стали готовить все силы к предстоящей демонстрации. Товарищи знают, как прошла демонстрация [1 июля] 18-го июня. Даже буржуазные газеты говорили, что громадное большинство шло под лозунгами, выдвинутыми большевиками. Основной лозунг — «Вся власть Советам!». Демонстрировало не менее 400 000. Только три маленькие группы — Бунд, казаки, и плехановцы — решились выставить лозунг: «Доверие Временному правительству», да и те закаялись, потому что их заставили свернуть свои знамена. съезд Советов воочию убедился, что сила и влияние нашей партии велики. У всех сложилось убеждение, что демонстрация [1 июля] 18-го июня более внушительная, чем демонстрация [4 мая] 21-го апреля, не пройдет даром. И действительно, она не должна была пройти даром. «Речь» говорила, что, по всей вероятности, произойдут серьезные перемены в составе правительства, ибо политика Советов не одобряется массами. Но как раз в этот день началось наступление на фронте, удачное наступление, и в связи с этим начались манифестации «черных» на Невском. Моральная победа большевиков была сведена к нулю; свели к нулю и те возможные практические результаты, о которых говорили и «Речь», и официальные представители правящих партий эсеров и меньшевиков.

Временное правительство осталось у власти. Факт наступления, частичные успехи Временного правительства, целый ряд проектов о выводе войск из Петрограда произвели должное действие на солдат. На этих фактах они убедились, что империализм пассивный превращается в империализм активный. Они поняли, что пошла полоса новых жертв. Фронт по-своему реагировал на политику активного империализма. Целый ряд полков, несмотря на запрещения, открыл ряд голосований о том, наступать или нет. Высшее командование не поняло, что при новых условиях России — и при том, что цели войны неясны — невозможно вслепую бросать массы в наступление. Вышло то, что мы предугадывали: наступление было обречено на провал.