Иосиф Сталин - Том 18 Страница 11

Временное правительство осталось у власти. Факт наступления, частичные успехи Временного правительства, целый ряд проектов о выводе войск из Петрограда произвели должное действие на солдат. На этих фактах они убедились, что империализм пассивный превращается в империализм активный. Они поняли, что пошла полоса новых жертв. Фронт по-своему реагировал на политику активного империализма. Целый ряд полков, несмотря на запрещения, открыл ряд голосований о том, наступать или нет. Высшее командование не поняло, что при новых условиях России — и при том, что цели войны неясны — невозможно вслепую бросать массы в наступление. Вышло то, что мы предугадывали: наступление было обречено на провал.

Конец июня и начало июля проходят под флагом политики наступления. Идут слухи о восстановлении смертной казни, о расформировании целого ряда полков, о целом ряде избиений на фронте. Делегаты с фронта приезжают с докладами об арестах, избиениях в их рядах. Об этом же сообщают из гренадерского и пулеметного полков. Все это подготовило почву для нового выступления.

Я перехожу к самому интересному для вас, к событиям [16–18] 3–5 июля. Это было [16] 3-го июля, в 3 часа пополудни. В особняке Кшесинской на происходившей в это время общегородской конференции обсуждался муниципальный вопрос. Неожиданно влетают двое делегатов от пулеметного полка с внеочередным заявлением: «Наш полк хотят раскассировать, над нами издеваются, мы дальше ждать не можем и решили выступать, для чего уже разослали своих делегатов по заводам и полкам». Представитель общегородской конференции Володарский заявляет, что партия решила не выступать. Для ЦК было ясно, что и буржуазия, и черносотенцы хотели бы вызвать нас на выступление, чтобы иметь возможность свалить на нас ответственность за авантюру наступления. У нас было решено переждать момент наступления на фронте, дать наступлению окончательно провалить себя в глазах масс, не поддаваться на провокацию и, пока идет наступление, ни в коем случае не выступать, выждать и дать Временному правительству исчерпать себя. Тов. Володарский ответил делегатам, что у партии имеется решение не выступать, и члены партии их полка должны подчиниться этому решению. Представители полка с протестом ушли.

В 4 часа созывается собрание ЦК в Таврическом дворце. ЦК решил воздержаться от выступления. На заседании бюро Ц.И.К. я, по поручению ЦК, заявил, что наша партия решила не выступать. Я им передал все факты, сообщил о том, что делегаты пулеметного полка послали своих делегатов по заводам и фабрикам. Я предложил бюро принять все меры к тому, чтобы выступление не состоялось. Это было по нашему требованию запротоколировано. Господа эсеры и меньшевики, которые нас теперь обвиняют в подготовке выступления, забывают об этом. В 5 часов общегородская конференция постановляет не выступать. Все члены конференции расходятся по районам и заводам, чтобы удержать массы от выступления. В 7 часов вечера к особняку Кшесинской подходят 2 полка с знаменами с лозунгами: «Вся власть Советам!». Выступают два товарища: Лашевич и Кураев. Оба убеждают солдат не выступать и вернуться в казармы. Их встречают гиком: «долой!», чего еще никогда не бывало. В это время показывается демонстрация рабочих под лозунгом: «Вся власть Советам!». Для всех становится ясно, что удержать выступление невозможно. Тогда частное совещание членов ПК высказывается за то, чтобы вмешаться в демонстрацию, предложить солдатам и рабочим действовать организованно, идти мирно к Таврическому дворцу, избрать делегатов и заявить через них освоих требованиях. Это решение встречается солдатами громом аплодисментов и Марсельезой. Часам к 10-ти во дворце Кшесинской собираются члены ЦК и общегородской конференции, представители полков и заводов. Признается необходимым перерешить вопрос, вмешаться и овладеть уже начавшимся движением. Было бы преступлением со стороны партии умыть руки в этот момент. С этим решением ЦК переходит в Таврический дворец, потому что туда направляются солдаты и рабочие. В это время происходит заседание рабочей части Совета. Выступает Зиновьев и ставит вопрос об уже начавшемся движении. Под давлением этого обстоятельства рабочая секция решает вмешаться в движение и придать ему организованный характер, так как масса, не имея никаких руководящих указаний, легко может быть спровоцирована. По этому вопросу секция раскалывается: меньшинство — 1/3 — покидает заседание, большинство — 2/3 — остается, выбирает временный комитет из 15 человек, которому и поручает действовать. Часов в 11 ночи агитаторы и делегаты то и дело возвращаются из районов. Ставится на обсуждение вопрос о назначении демонстрации на [17] 4-е июля. Предложение не устраивать демонстрации громадным большинством отвергается, как явно утопическое. Для всех ясно, что выступление все равно будет, и ЦК с ПК назначают на [17] 4-е июля мирную демонстрацию. Данная днем [16] 3-го июля заметка в «Правду» о решении не выступать вырезывается, поместить другую заметку оказалось невозможным, и [17] 4-го «Правда» выходит с белым листом на первой странице. Выпускается листок, содержание которого, вероятно, всем известно. По всему видно, что предполагался не захват власти, не разгон Советов. Было бы неразумным, нелогичным обвинять нас в том, что мы, желавшие передать всю власть Советам, стремились с оружием в руках захватить власть в свои руки против Советов. Характерно, что сами представители так называемой революционной демократии признают, что наша партия не думала устроить восстание. Это прямо заявил официальный представитель Исполнительного Комитета Войтинский. (Читает выдержку из газеты «Изв. С. Р. и С. Деп.» от [17] 4-го июля): Об этом же говорится в воззвании к солдатам и рабочим от Всероссийского съезда (примечание редакции 1934 года: «Здесь в записи допущена очевидная ошибка, так как воззвание было подписано бюро ВЦИК Советов р. и с. депутатов и бюро ВИК Советов к. депутатов, Всероссийский же съезд Советов закрылся 7 июля (24 июня), т. е. до событий 16–18 (3–5) июля». — Ред.). Между прочим, о Ленине. Он отсутствовал: уехал [12 июля] 29-го июня и приехал в Петроград только [17] 4-го июля утром, после того как решение о вмешательстве в движение было уже принято. Наше решение Ленин одобрил. Выступило не менее 500 000. Слухи о том, что демонстранты хотели арестовать министров, избивали их и пр., неправильны. Ни одной попытки захватить хоть одно учреждение не было, если не считать выходок хулиганских групп и уголовных. [17] 4-го июля, когда демонстрация мирно шла, на углу Невского проспекта и Садовой началась стрельба по демонстрантам.

Целый ряд делегаций заявляет в своих речах о том, что единственный выход из создавшегося положения — взять Советам власть в свои руки. Центр. Исп. Комитет на это отвечает отказом. В результате часть солдат уходит, считая свое дело оконченным, другая часть остается.

Поворотным моментом является опубликование документов об «измене Ленина». Выяснилось, что «материал» в ставке имелся давно. После этого стало ясно, что публикацией документов хотели вызвать ярость солдат против большевиков. Конечно, тут был явный расчет на психологию солдат, на которых больше всего должно было повлиять известие о том, что Ленин — германский шпион. Министр Церетели звонил по телефону и просил газеты не печатать непроверенных сообщений, но «Живое Слово» все-таки эти «документы» опубликовало.

Второй факт — слухи с фронта о том, что начался прорыв нашего фронта, о чем знают только лидеры Совета Р. и С. Д. Этот факт произвел на лидеров ошеломляющее впечатление. В связи с этим круто изменилось к нам отношение меньшевиков и эсеров. Люди, говорившие с нами, как товарищи, вдруг призвали против нас и для охраны Таврического дворца войска, объявив нас изменниками революции. Наступил крутой поворот в событиях, несмотря на наше решение прекратить к завтрашнему дню демонстрацию.

[19] 6-го июля. Никаких демонстраций. По улице дефилируют новые войска, вызванные с фронта. Из окрестностей Петрограда вызваны юнкера. На улице кишат агенты контрразведки, проверяют паспорта и арестовывают кого попало. В ночь с [18] 5-го на [19] 6-е меньшевики и эсеры решаются объявить диктатуру и разоружить рабочих и солдат. Вдохновителем, оказывается, явился Церетели. Он еще [23] 10-го июня хотел это сделать, но тогда его предложение было отклонено по предложению Мартова, по заявлению которого оружием может править всякий дурак. [19] 6-го июля наши тт. Каменев и Зиновьев ведут переговоры с Либером об ограждении членов партии и партийных организаций от хулиганских нападений, о восстановлении редакции «Правды» и т. д. Переговоры кончились договором, по которому броневики от особняка Кшесинской снимаются, мосты сводятся, оставшиеся матросы возвращаются в Кронштадт, те части солдат, которые оставались в Петропавловской крепости, беспрепятственно уходят, а у дворца Кшесинской ставится охрана. Но договор не был выполнен, так как за спиной Центр. Исп. К-та, объявившего диктатуру, начала действовать военная клика. Это стало ясным для всех. От командующего Петроградским округом Кузьмина было получено предложение немедленно очистить дворец Кшесинской. Я отправился в Ц.И.К. с предложением уладить дело без кровопролития. На мой вопрос: чего вы хотите? Стрелять в нас? мы не восстаем против Советов… Богданов мне ответил, что они хотят предотвратить кровопролитие. Направились в штаб. Военные встретили нас недружелюбно, говорили, что приказ был уже отдан. У меня получилось впечатление, что эти господа во что бы то ни стало хотят устроить кровопускание.