Марта Шад - Виндзоры Страница 13

Еще задолго до того, как в XX веке в мире начали вспыхивать национально-освободительные восстания за независимость против европейского господства, правители Британской империи поняли, что нужно предоставить права колониям, где большинство составляло «белое» население. Таким образом, колонии, населенные англосаксонскими переселенцами, постепенно стали превращаться в доминионы с широкой автономией: в 1867 году — Канада, в 1901 году — Австралия, в 1907 году — Новая Зеландия и Ньюфаундленд, в 1910 году — Южная Африка.

Их равноправие наконец было признано Британией в 1931 году согласно Вестминстерскому уставу. Объединяющим пунктом вновь созданного Содружества Наций было главенство английской короны, которая тем самым еще раз продемонстрировала небывалую насильственную политику. В отдельных странах Содружества, как, например, Канада или Австралия, английский монарх с 1931 года одновременно являлся главой государства.

При дворе, однако, существовал человек, который превзошел Георга, — это его собственная жена Мэй фон Тек, на которой он женился в 1893 году. Она происходила от побочной ветви правителей герцогства Вюртемберг, которое было образовано специально для ее отца Франца. Как супруг принцессы Майи Аделаиды Кембриджской, внучки короля Георга III, он должен был иметь титул, соответствующий высокому общественному положению. Прелестная внешность их дочери дала повод вместо Виктории Мэри любовно называть ее просто Мэй. После коронации Георга V королева, разумеется, отказалась от этого детского прозвища.

В отличие от своего мужа у Мэри были и духовные запросы. Будучи весьма шокированной, она пропускала мимо ушей его морские ругательства. Возможно, благодаря этому ощутимому превосходству над остальным окружением королевская семья всегда держалась от нее на почтительном расстоянии, что впоследствии негативно отразилось на ее характере и сделало слишком высокомерной. Тем не менее брак был счастливым, хотя Мэй и страдала от монотонности королевских будней и чопорности церемониала.

У Мэй и Георга было шестеро детей, которым отец, разумеется, хотел передать собственное высокое понимание сущности монархии. Но никакие их старания не могли удовлетворить его требований, и холерическая натура отца превратила воспитание в бесконечную цепь придирок и унижений.

Сыновья по-разному реагировали на постоянное лишение возможности проявить свою независимость. Младший, Георг, не считался с отцовскими идеалами и в открытую предавался своим гомосексуальным утехам. Однако существовавшая тогда еще надежная самоцензура прессы препятствовала обнародованию этого факта, и отец предпочел смотреть на все сквозь пальцы — может быть, потому, что считал, что «такие мужчины должны просто стреляться». В конце двадцатых годов Георг стал употреблять кокаин и морфий, что в его кругах считалось модным, и впоследствии был вынужден пройти курс лечения.

Второй сын, Альберт, наоборот, был в семье примерным мальчиком. Он рано женился на Элизабет Боуес-Лион, девушке из богатой шотландской дворянской семьи. Брак соответствовал его положению. Так как Альберт имел склонность заикаться во время публичных выступлений, то он с женой и детьми вел замкнутый образ жизни в стороне от светского общества. Отец иногда подшучивал над его недостатком: по крайней мере, ему не приходится бояться никаких выходок, компрометирующих королевскую семью, и, таким образом, отец видел в нем надежду всей династии.

Но наибольшие заботы доставлял Георгу его старший сын. Эдуард восставал против отцовского насилия, возмущаясь закоснелыми формами его правления. Кумиром Эдуарда был его дед. Насколько хорошо Эдуард VII ориентировался во французской жизни, настолько внук был восхищен Америкой. Эдуард постоянно вращался среди приверженцев американского образа жизни, которых в Лондоне становилось все больше и больше.

Веселый нрав, великолепная внешность и аура вечной молодости скоро обеспечили «обаятельному принцу Чермингу» популярность среди простого народа. Эдуард был так же мачо начитан, как и его отец, и однажды в старости он признался одному из своих биографов, что ему стыдно за то, какой необразованной была вся его семья. Сам он интересовался проблемами современного общества: изучал условия труда в промышленности, социальное жилищное строительство. Он был недоволен своей «профессией» монарха, которую с таким энтузиазмом пытайся модернизировать. Во время торжественных государственных мероприятий он и не пытался скрывать свою растущую скуку, а иногда демонстративно их игнорировав. Он уже достаточно рано почувствовал, что выполняет чисто представительские, парадные функции. «Как я, между прочим, ненавижу свою работу и все эти раздуваемые прессой бессмысленные успехи», — писал он в 1919 году своему секретарю Томасу Годфри.

Инфантильность Эдуарда была вызвана, по-видимому, его нежеланием становиться взрослым. Отсюда и его склонность к замужним женщинам, которую «маленький человек», каковым он оставался для друзей и возлюбленных, проявлял в период своего пребывания кронпринцем. Бесконечные амурные похождения возмущали его придерживавшегося строгих правил отца еще больше, чем неряшливая внешность наследника престола, и, по всей видимости, действительно образ жизни, который вел будущий король, сократил срок его правления. Как бы предчувствуя это, король Георг V однажды написал своему премьер-министру Стенли Болдуину пророческие слова: «После моей смерти парень не продержится и двух месяцев».

В глазах республикански настроенных американцев даже всего лишь возлюбленная Эдуарда VIII уже может считаться «аристократкой». Родившаяся в 1896 году, Бесси Уоллис Ворфилд происходила из влиятельной семьи штата Мериленд, истоки которой восходили к английскому дворянскому роду. В 1916 году она вышла замуж за молодцеватого офицера морской авиации графа Уинфилда Спенсера, который, однако, оказался отпетым пьяницей. В 1921 году Уоллис рассталась с ним и в дальнейшем стала путешествовать по свету — находилась попеременно в Париже, Гонконге, Шанхае и Пекине.

Приличной девушке из хорошего семейства тогда подобные вещи, разумеется, были непозволительны, и эти годы ее жизни явились причиной того, что позднее Георг V охарактеризовал ее как авантюристку. Устав от отсутствия собственного пристанища и различных любовных приключений, она в 1928 году выходит замуж за красивого и состоятельного судовладельца Эрнста Симпсона. Впрочем, красавицей она никогда не считалась, но зато обладала большим влиянием и тонким умом.

БОРЬБА ЗА КОРОНУ И ЛЮБОВЬ

Когда крон-принц Эдуард после смерти своего отца 20 января 1936 года стал королем, он со времен Георга III, после 1760 года, оказался первым холостяком на британском троне. Но он выразил твердое намерение жениться. Дамой его сердца оказалась не кто иная, как Уоллис Симпсон, бывшая уже два года его любовницей и находившаяся к тому же замужем. Как и ее предшественницы — другие возлюбленные крон-принца, она была американского происхождения. Будущий наследник престола познакомился с ней еще в 1931 году в кругу своих англо-американских друзей, а влюбился в нее лишь в 1934 году. Отношения между обоими развивались на глазах ее мужа Эрнста Симпсона, который, по-видимому, мог жить, деля свою жену с будущим королем.

Такое неопределенное состояние продолжалось до тех пор, пока был жив отец Эдуарда. Ибо Георг V никогда не согласился бы на то, чтобы будущей королевой стала разведенная американка. Но сразу же после смерти, предположительно по договоренности между тремя участниками этого альянса, брачный союз Симпсон был прекращен и начался бракоразводный процесс. Чтобы утешить своего супруга и получить основание для развода, Уоллис еще в 1935 году свела его со своей подругой, которая пикантным образом сама была тогда еще замужем. Опираясь на эту инсценированную измену, осенью 1936 года интриганка подала заявление о разводе.