Владимир Морозов - Невербальная коммуникация. Экспериментально-психологические исследования Страница 31

Испытуемым предлагалась игра, согласно которой они должны были отгадать заранее запрограммированную экспериментатором последовательность из нажатий на те или иные клавиши, смонтированные на стоящем перед испытуемым пульте. Пульт содержал шесть клавиш, каждая из которых была обозначена особым цветом – красным, зеленым, желтым, голубым, коричневым, фиолетовым или цифрой – 5, 10, 18, 100, 200, 400 (см. рисунок 1).

Рис. 1. Пульт испытуемого с шестью клавишами, раскрашенными в различные цвета (коричневый, голубой, фиолетовый, красный, желтый, зеленый) или обозначаемых разными цифрами (5, 10, 18, 100, 200, 400)

Сигналом к нажатию той или иной клавиши испытуемому служило прослушивание «обратной» инвертированной во времени речевой фразы, т. е. проигранной на магнитофоне при движении ленты в обратном направлении. В «обратной» фразе либо содержалась, либо не содержалась подсказка, как надо действовать испытуемому (например, «Ваш цвет красный, быстро действуйте» или «Делайте выбор по своему усмотрению»). При этом «обратные» фразы с подсказкой могли содержать слово-подсказку один, два или три раза (например: «Зеленый выбирайте, зеленый, только зеленый» и т. п.). Указанные фразы предъявлялись испытуемым в случайном порядке вперемежку с фразами, не содержащими слов-подсказок. Всего программа для каждого испытуемого состояла не менее чем из 48 нажатий, предваряемых прослушиванием «обратных» фраз, каждая категория которых (без подсказок, 1, 2, 3 подсказки) повторялась равновероятное число раз, т. е. в серии из 48 фраз по 12 раз.

Испытуемые проходили два этапа опытов. На первом им не сообщалось, что необычное звучание «обратных» фраз может нести для них указание, какую клавишу нажимать. А на втором сообщалось, что «обратные» фразы содержат полезную для них подсказку. В опытах участвовало в общей сложности 26 испытуемых, мужчин и женщин, в возрасте от 19 до 57 лет.

3.4. Основные результаты

Результаты статистической обработки показали следующее (см. рисунок 2):

Рис. 2. Средние вероятности правильных действий испытуемых по выбору клавиши при восприятии инвертированной речи, содержащей разное количество слов-подсказок.

По горизонтали – число подсказок в инвертированной фразе. По вертикали – вероятность правильного выбора клавиши (%). А – результаты исследований выбора клавиши по цвету – 1-й этап, Б – выбор клавиши по цвету – 2-й этап. В – выбор клавиши по ее цифровому обозначению – 2-й этап.

1 Минимальное число правильных решений (около 15–20 %) испытуемые принимают при прослушивании «обратных» фраз, не содержащих подсказки. Отметим, что вероятность случайного отгадывания правильного выбора нужной клавиши (при выборе из 6) составляет 16,7 %.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Следует заметить, что мелодика речи, будучи важнейшим компонентом интонации (последняя реализуется также с участием ударения и темпоритмических характеристик речи), играет немаловажную роль в передаче и смысловых характеристик высказывания (вопрос, утверждение, завершенность, незавершенность) (Зиндер, 1979; Светозарова, 1982; Брызгунова, 1984).

2

Указанное соотношение приблизительно описывается формулой: , где F0 – частота колебаний голосовых складок (Гц), т. е. – частота основного тона, P – величина подсвязочного давления в трахее, C – степень жесткости (или натяжения) голосовых складок, L – длина колеблющейся части, M – колеблющаяся масса, k – коэффициент пропорциональности (Морозов, 1977).

3

Последнее уточнение существенно, поскольку показана возможность восприятия вербальной информации инвертированной речи на неосознанном уровне, а при определенной тренировке – и на уровне сознания (Морозов, 1992).

4

Важно отметить, что взаимодействие этих двух механизмов (реализуемых в параллельной работе двух полушарий головного мозга) обеспечивает высокую надежность и адекватность восприятия человеком смысла речевого высказывания. Поэтому неслучайно «двухполушарный принцип» параллельной обработки мозгом речевой информации уже находит применение в разработке систем автоматического распознавания речи (Ли, 1983; Морозов, 1989).

5

Типичный пример – исповедь «Червяка» в романсе М. П. Мусоргского «Червяк»: «…ходят слухи, что будто граф… моя жена… Граф, говорю, приобретая, трудясь, я должен быть слепым. Да ослепит и честь такая! Ведь я червяк в сравненьи с ним, лицом таким, его сиятельством самим!». Музыка композитора, воспроизводящая интонации живой человеческой речи, и исполнительское мастерство артиста-певца красочно дополняют невербальными средствами вербальный смысл монолога этого лишенного чести и достоинства «человека-червяка».

6

В работе по данной теме участвовала студентка 5 курса Московского государственного социального университета Е. А. Разоренова, работавшая под моим научным руководством, при консультативном участии профессора Е. В. Цукановой.

7

Более подробно результаты работы изложены в монографии «Художественный тип человека: новые комплексные исследования». М., 1994.

8

По материалам ст.: Морозов В. П. Психоакустические аспекты изучения речи // Механизмы деятельности мозга человека. Л.: Наука, 1988. Ч. 1. С. 578–607.

9

В формировании спектральных характеристик речевых звуков немаловажная роль принадлежит также и носовому резонатору, акустически связанному с системой ротоглоточного резонатора через носоглоточный проход, регулируемый активностью мягкого нёба.

10

Параллельно с этим изменяется и интонационно-спектральная структура речи.

11

Иногда ее обозначают термином «паралингвистическая информация» (Колшанский, 1974).

12

Здесь, разумеется, не идет речь об эмоциональной информации, которую может нести сам печатный текст произведения, например строка поэта.

13

По имени исследователя, впервые описавшего этот эффект (см.: Imhofer, 1933).

14

По материалам совместной статьи автора с А. Х. Пашиной: Пашина А. Х., Морозов В. П. Опознавание личности человека по голосу на основе его инвертированного во времени звучания // Психол. журн. Т. 11. № 3, 1990. С. 70–78.

15

По материалам ст.: Морозов В. П. Исследование способности человека к восприятию инвертированной во времени речи. Психологический журнал. 1992. Т. 13. № 1. С. 61–68.