Сергей Шведов - Русская вера, или Религиозные войны от Святослава Храброго до Ярослава Мудрого Страница 15

«Сага об Инглингах» сообщает, что к северу от Черного моря лежит Великая Свитьод (Suidiod), где течет река Танаис или Танаквисль, впадающая в Черное море, а «местность у ее устья называлась тогда страной ванов». «Страна в Азии к востоку от Танаквисля называлась тогда Страной асов… а столица страны называлась Асгард», где и правил Один. Другое древнескандинавское сочинение («Какие земли лежат в мире») рассказывает о том, что Великая Свитьод лежит на восток от Танаквисля, т. е. Дона, и о том, что из Великой Свитьод, что обычно переводится как Великая Швеция, заселялась Малая Свитьод – Швеция скандинавская. Еще в одном анонимном географическом описании Великая Свитьод отождествляется со Скифией. Предположив, что в эддических сагах о богах и описаниях небесного Асгарда содержится описание Асгарда земного, и сравнивая их тексты с результатами археологических раскопок, В. Щербаков в 1989 г. доказал, что реальный Асгард – это Ниса, духовный центр Парфии вблизи нынешнего Ашхабада. Даже название почти не изменилось: Ашхабад (Асхабад) – в тюркской транскрипции, Асгард – в германской, ведь «бад», как и «гард», это «город». Возможно, он же был и Асааком – первой парфянской столицей, названной Исидором Харакским» («Когда оживают легенды»).

В принципе ничего удивительного нет в том, что одно из сарматских племен в I веке до н. э. продвинулось до берегов Балтики и худо-бедно просуществовало там два с половиной столетия, чтобы потом вернуться в места, ставшими для их предков родными. Культ Одина, кстати говоря, теснейшим образом связан с культом все того же Велеса, само имя скандинавского бога (Один, Вотан) сходно со славянским словом «ведун», включающим в себя сразу же два понятия: «вождь» и «мудрец», то есть жрец. Да и сын Одина Бальдур очень напоминает воскресающего и умирающего бога славян Ярилу. Кстати, Егор Классен считал, что «Бальдур» – это искаженное славянское имя Володарь, то есть дар Велеса. Согласно скандинавской мифологии, Бальдур был убит по наущению злого бога Локи, и его воскрешение должно было предварять конец времен. Скорее всего, этот миф отражает реальные события на южном побережье Балтики, побудившие готов покинуть уже обжитые места. Бальдур подобно своему славянскому прототипу отвечал за оплодотворение земли, а следовательно, несколько неурожайных лет вполне могли восприниматься готами как смерть этого бога. Отсюда их стремление вернуться на родину предков, чтобы встретить конец мира неподалеку от обители богов – Асгарда. Щербаков, а вслед за ним и Шамбаров полагают, что готские вожди промахнулись, им следовало продолжить путь до самого Ашхабада, я же считаю, что они пришли именно туда, куда стремились попасть, – в Свитьод, Страну Света. Как я уже упоминал выше, Ю. Д. Петухов именно Приазовье наряду с Балканами считал одной из трех прародин ариев (первая находилась в Палестине), и именно здесь у Ярь-реки (Дона) размещались их главные святыни. Помните убийство Сунильды – именно в Стране Света боги отвернулись от готов и их вождя. Никакого отношения к Швеции страна Свитьод не имела, Малой Свитьод называли Вагрию, где на острове Рюген располагалась Аркона, еще одно священное для всех ариев место. А с Швецией у нас, кстати, беда, как и со шведами, впрочем, их суют куда ни попадя, не считаясь со здравым смыслом. Ну не было шведов и Швеции ни во II, ни даже в IX веке. Шведы как нация сформировались разве что в XIV–XV веках. Никому ведь в голову не придет назвать франка французом или вятича и радимича русским, но как только речь заходит о Скандинавии, так сразу же откуда ни возьмись появляются шведы, норвежцы, датчане. Между прочим, преобладающим населением Скандинавии были вплоть до IX века финно-угры. Свеоны и свебы, коих прочат в предки шведов, спокойно проживали в ту пору на южном берегу Балтики. На южном, подчеркиваю, а не на северном. Я уже не говорю о том, что свеоны, это те же венеды и вятичи, коих мы находим не только на Севере Европы, но и на Юге. Причем свеоны-вятичи отличились и на Пиренейском полуострове, образовав там свое государство, просуществовавшее, правда, недолго. Летописи сохранили для потомков имена их князей Геромира (Яромира) и Миодрага.

Глава 3. Ярманы

Прорыв готов в Причерноморье еще не означал конца Русколани (Голуни), Поруссии (Беруссии) и Антии. Эти государственные образования, возникшие после распада державы Кия, продолжили свое существование. Иордан, описывая границы империи готов, приводит такой огромный список племен и земель, входивших в ее состав, что поневоле вызывает сомнение у вдумчивого читателя. Здесь следует учесть одно немаловажное обстоятельство – время написания «Гетики». Дело в том, что Иордан писал свой труд в первой трети VI века, когда Византийская империя вела войну с Готским королевством. После смерти Теодориха в королевстве началась смута. Римская знать и часть готов выступали за мирные отношения с Константинополем и признание власти византийского императора над распадающимся королевством. Иордан принадлежал именно к этой партии. Собственно, его «Гетика» предназначалась только для одного читателя – императора Юстиниана. Именно его он должен был убедить в выгодности союза империи с готами. Отсюда неумеренное возвеличивание готской державы времен Германариха и длиннющие экскурсы в историю скифов и гетов, которых Иордан считал предками готов. И, наконец, пренебрежительное отношение к венедам: «После поражения герулов Германарих двинул войско против венетов, которые, хотя и были достойны презрения из-за [слабости их] оружия, были, однако, могущественны благодаря своей многочисленности и пробовали сначала сопротивляться. Но ничего не стоит великое число негодных для войны, особенно в том случае, когда и бог попускает, и множество вооруженных подступает. Эти [венеты], как мы уже рассказывали в начале нашего изложения, – именно при перечислении племен, – происходят от одного корня и ныне известны под тремя именами: венетов, антов, склавенов. Хотя теперь, по грехам нашим, они свирепствуют повсеместно, но тогда все они подчинились власти Германариха» («Гетика»).

В начале этой работы я уже писал о нападениях славян на Византийскую империю, все они относятся именно к эпохе Иордана. Автор «Гетики» явно намекает императору, какую пользу может извлечь империя из сотрудничества с готами, хотя бы по части обуздания славян. Именно политическая ангажированность Иордана подрывает доверие к сообщаемым им фактам, тем не менее я не исключаю определенного рода зависимости тех же антов и борусов от готской империи. Во всяком случае, борусы, или берусы, которых Вернадский называет боранами вслед за византийскими летописцами, самым тесным образом сотрудничали с готами. Причем Вернадский явно испытывает чувство неловкости, пытаясь объяснить американским читателям, какое животное русские называют баранами. На самом деле речь здесь идет о поруянах, выходцах с острова Руяна, это славянское название острова Рюген. То есть руяне-поруяне-борусы – это все те же руги, основатели Русколани. Руги всегда были отличными мореходами, а в данном случае Вернадский говорит об их сотрудничестве с готами именно на море. Причем маститый историк недоумевает, почему выходцам из Скандинавии, коими он числит готов, понадобилась помощь каких-то «боранов» для осуществления морских операций против Ромейской империи. Вот что он пишет по этому поводу: «В то время как от готов (как скандинавской нации) можно было ожидать живучести в крови мореходных традиций, следует отметить, что инициатива в серии морских экспедиций третьего столетия на Черном море принадлежала не готам, а боранам» («Древняя Русь»).

Все дело в том, что у готов, потомков степняков-сарматов, никаких мореходных традиций не было и быть не могло. А Вернадский не в первый раз оказывается в плену ложных концепций, господствующих как в западной, так и в нашей исторической науке по поводу отважных норманов-шведов, бороздивших моря и океаны со времен царя Гороха. Тысячелетние мореходные традиции были в крови как раз ругов-руянов, к которым готы совершенно обоснованно обратились за поддержкой.

«В 256 г. множество малых судов боранов, плывущих от устья Дона, пересекло Азовское море и появилось в Керченском проливе. Боспорские власти поспешили заключить дружественное соглашение с боранами и снабдили их морскими судами. Флотилия боранов затем проплыла вдоль кавказского побережья Черного моря и атаковала Питиунт (современную Пицунду). Однако атака была неудачной. В следующем году бораны опять двинулись по морю, на сей раз усиленные поддержкой готов. Союзники первоначально приблизились к Фасису (близ Поти), где они попытались ограбить храм Артемиды, но были отброшены. Затем они повернули к Питиунту и на этот раз преуспели в его взятии; они также захватили множество судов в порту Питиунта, усилив ими свою флотилию. Потом они направились к Трапезунду, который взяли внезапной ночной атакой. Несчастный город был полностью разграблен, а бораны и готы вернулись домой на кораблях, тяжело нагруженных трофеями и пленниками» (Вернадский, «Древняя Русь»).