М. Соловьев - Святая Земля и Императорское Православное Палестинское Общество Страница 2

О резком, напористом и бескомпромиссном характере Соловьева вспоминали многие современники. Говорили и говорят об этом и историки, и часто самым небеспристрастным тоном. В зарубежных работах продолжает бытовать миф о политическом значении М. П. Соловьева, определявшего будто бы всю политику Палестинского Общества на Востоке. Ф. Г. Ставру, книгу которого «Русские интересы в Палестине» мы уже цитировали, называя его «человеком, поднявшим новую волну антигреческой компании», и явно преувеличивая довольно скромную роль Михаила Петровича в определении позиций и приоритетов Палестинского Общества, даже изменяет обычному своему ровному объективистскому стилю, как только начинает говорить о «панславистском лидере», авторе «речей и лекций, написанных помпезным и ядовитым языком»11.

«Особенно характерна, – пишет Ставру, имея в виду издаваемую нами книгу, – его монография, опубликованная в 1895 г. и озаглавленная «Святая Земля и ИППО», направленная против греков и их политики в Иерусалимском Патриархате, – монография, которая настроила греков против русских и спровоцировала в Святогробском братстве враждебное и неконструктивное отношение к русским в Палестине»12.

Позволим себе не согласиться с маститым автором. Не писал ли многократно о русофобии греческого духовенства еще в середине XIX в. основатель Русской Духовной Миссии в Иерусалиме архимандрит Порфирий (Успенский)? Не подтверждает ли это – с греческой стороны – говоря о «русской опасности» и «экспансии русского монашества на Афоне и Голгофе», небезызвестный «архиепископ Афинский – Патриарх Константинопольский – Патриарх Александрийский» Мелетий (Метаксакис)? Лишь одна цитата: «До того, как появились русские учреждения на Востоке, не было и греческих, – уверяет нас автор, – все были православными. Лишь в силу того, что Россия рассматривала и рассматривает греческое наследие как свое, православное, грекам пришлось вступиться на защиту собственного наследия… С момента создания архимандритом Порфирием (Успенским) Русской Духовной Миссии в Иерусалиме и возникновения собственности и церквей у этой Миссии, православные разделились на греков и русских, и братья стали врагами»13. Если согласиться с Мелетием, возникновение греческой русофобии в Святой Земле придется датировать временем создания РДМ (1847) – то есть задолго, почти на полстолетия раньше, до возникновения ИППО и публикаций Соловьева.

Необходимо подчеркнуть, что ни Соловьев, ни В.Н. Хитрово, учеником которого он был, не были «эллинофобами», как пытаются их изобразить. Само применение терминов «эллинофильство» и «эллинофобство» в применении к позиции тех или иных деятелей Русской Палестины требует дополнительного исследования. Речь идет, как правило, лишь о более или менее критическом отношении к узко эгоистическим, этнократическим устремлениям греческого духовенства Восточных Патриархатов и, прежде всего, Святогробского братства в Иерусалиме. Можно ли судить об отношении к представителям одного народа только по тому, как относились деятели ИППО к другому, темному и порабощенному народу – арабской православной пастве Иерусалимского Патриархата?

Разумеется, православные арабы и их дети, прошедшие обучение в русских школах, по-другому относились и к России, и к Палестинскому Обществу. Без всякой иронии это их отношение выразительно представил в своей книге английский современник М.П. Соловьева: «Впечатление, какое производила школьная работа ИППО в Сирии и Палестине, может быть проиллюстрировано ответом одного из учеников школ ИППО. Когда ребенка спросили: «Где находится гора Елеон и что на ней стоит?» – ученик ответил: «Она лежит к востоку от Иерусалима и на ней стоит Русская Свеча»14. И вывод был для английского автора вполне логичен: «В интеллигентном, мыслящем арабе, правильно образованном и находящемся под верным влиянием, Россия может найти мощного союзника и пропагандиста»15.

И вопрос не только и не столько в том, где искать России себе союзников. Вопрос – в верности вселенскому сознанию, в понимании русского православного присутствия в мире как служения Церкви Христовой.

Именно об этом – главный пафос писаний «страстного и многомятежного» Михаила Соловьева.

«В нашу историческую эпоху крепкое национальное сознание не служит помехой широкому культурному общению между народностями, и это не может не отражаться и на церковной жизни. Индивидуализация самостоятельных Церквей нимало не препятствует им сознавать свое вселенское единство и укрепить его более деятельным духовным общением. Велики силы Запада, но не в первый раз Восток склоняет пред ними голову, а между тем остается самим собой, не поступаясь своими вековечными духовными особенностями, стряхивая порабощение Западу при первом удобном случае.

На страже духовного единства Востока стоит Россия. Панславизмом далеко не исчерпывается ее задача, и панславизм в Палестине невообразимая нелепость. Точно также и панэллинизм – праздная мечта археологического свойства. Церковь выросла из рамок греческой национальности и восприяла более одухотворенный тип целокупности, приближаясь к тому, в котором всяческая и во всех Христос. Противодействие греческим притязаниям, образование туземных Церквей в крепком, но свободном взаимном общении, составляют историческую задачу текущей церковной жизни. Единственно при осуществлении ее привлекутся к воссоединению со Вселенскою Церковью шесть миллионов туземных инославных христиан Азии и Африки. И если только Русской Церкви, русскому народу – богоносцу, по выражению Достоевского, и русскому государству доступна деятельная и решающая роль в этом святом и великом деле, то единственным местом, где сходятся все узлы мировой задачи этой, может быть только Иерусалим».

1 Καρολίδης Π. Περί της ενεστώσης θέσεως των πραγμάτων εν τη Ορθοδόξω Εκκλησία και τω πατριαρχικώ θρόνω της Αγίας Πόλεως Ιερουσαλήμ // Ελληνισμός. Νοέμβριος 1899, σσ. 481–496; Δεκέμβριος 1899, σσ. 529–542. Цит. по русскому переводу: Каролид П. О современном положении Православной Церкви и Патриархии святого града Иерусалима. СПб., 1902. С. 39.

2 Αναστασόπουλος Δ. Πανσλαβισταί, ‘οι μεγάλοι ’εχθροί τού Γένους. Άθήνα. 1906 (Панслависты, великие враги греческой нации). С. 149–154. Цит. по: Stavrou Th. G. Russian Interests in Palestine. 1882–1914. A Study of Religious and Educational Enterprise. Thessaloniki, 1963. P. 192.

3 Stavrou Th. G. Russian Interests in Palestine. P. 191–192, 207.

4 Никодим (Ротов), митр. История Русской Духовной Миссии в Иерусалиме. Серпухов, 1997. С. 238. Ср. Киприан (Керн), архим. Отец Антонин (Капустин), архимандрит и начальник Русской Духовной Миссии в Иерусалиме. Белград, 1934. Цит. по 2-му изд.: М., 2005. С. 181–182.

5 Хитрово В.Н. Собрание сочинений и писем. Т 3. Из эпистолярного наследия. М.-СПб., 2012. С. 296.

6 Соловьев М.П. Отзыв русского паломника о Бейрутских женских школах Общества // СИППО. 1892. Т. 3, февраль. С. 39–40; Святая Земля и Россия. (Речь при торжественном открытии Калужского отдела ИППО 10 апреля 1894 г.) // СИППО. 1894. Т 5, июнь. С. 257–287; Барград // СИППО. 1900. Т. 11, январь-февраль. С. 18–37 и др.

7 См., напр.: Соловьев М.П. Панорама Палестины в Петербурге [Выставка фотографий ИППО] // Московские ведомости. 1892, 3 марта. № 62; Апология святогробцев // Московские Ведомости. 1892, 13 марта, № 72–73; Императорское Православное Палестинское Общество в 1895 г. // Московские Ведомости. 1896. № 75, 105.

8 Соловьев М.П. Святая Земля и ИППО. М., 1891; изд. 2. СПб., 1895; Он же. Святая Земля и Россия. СПб., 1894; Он же. По Святой Земле. С рисунками в тексте. СПб., 1897. 342 с.

9 Из письма члена Совета ИППО Н.М. Аничкова к помощнику Председателя Общества М.П.Степанову. С.-Петербург, 28 января 1899 г. // Цит. по: Дмитриевский А. А. Н.М. Аничков. (Некролог). СПб., 1916. С. 18.

10 Доклад секретаря ИППО В. Н. Хитрово на общем собрании Общества 8 апреля 1901 г. // В. Н. Хитрово. Собрание сочинений и писем. Т 3. Из эпистолярного наследия. М.-СПб., 2012. С. 296–297. И противоположнея оценка: «Со вздохом облегчения его смерть была воспринята в греческих кругах» (Stavrou Th.G. Russian Interests in Palestine. P. 175).

11 Stavrou Th. G. Russian Interests in Palestine. P. 146–147.

12 Id, с. 147, 158.

13 Μελέτιος (Μεταξάκης). Όρος καί η Ρωσσική πολιτική εν Ανατολή. Αθηνα, 1913. Текст цитируется по рукописному франццузскому переводу книги, сохранившемуся в Архиве внешней политики Российской Империи.

14 Goodrich-Freer A. Inner Jerusalem. London, 1904. P. 75. (Ставру Ф. Г. С. 190).

15 Ibid. Pp. 84–85.

Глава I

Два течения ясно обозначаются в современной жизни русского общества. Одно отражает в себе западное масонство новейшего времени со всеми его оттенками, от умеренных конституционалистов, признающих народ источником государственной власти, игнорирующих церковь в государстве, до анархистов; другое движется историческими национальными началами православия, самодержавия и народности. Масонство и народность стоят в резком противоположении. Столкновение их, временный перевес одного над другим составляют причину колебаний в историческом развитии новой России. Могучий подъем национальных чувств в критические моменты, охватывающий глубочайшие слои народной массы, мог бы служить указателем, что не в масонстве лежит источник русской силы. Масонство в такие моменты примазывается к результатам национального движения и неминуемо искажает их. Продолжительная борьба этих двух направлений до сих пор, однако, не привела к решительному торжеству одного из них. Доселе продолжается принципиальный спор. До днесь не получили законного и обязательного преобладания в широкой государственной жизни те начала, которые открываются в верхних течениях нашей национальной истории. Многие не затронуты еще общественным сознанием и неоценены по достойнству.