Сергей Худиев - Христианство: трудные вопросы Страница 27

Итак, в раю мы будем другими — не такими, как сейчас. Господь готов принять нас в Свою школу, чтобы научить нас быть счастливыми без того, чтобы делать других несчастными (конечно, нас ждут и более глубокие перемены — на самом деле Он сделает нас подобными Себе: «Будем подобны Ему, потому что увидим Его, как Он есть», 1 Ин. 3:2). Но Он не будет менять нас без нашего добровольного согласия — такая перемена была бы для нас не блаженством, а мучением. Близкое общение с Богом для спасенного — источник радости, а для погибающего — источник мучения. Значит, чтобы блаженство было блаженством, нужно мое добровольное согласие на то, чтобы Господь меня изменил. Я должен попросить: «Господь Иисус Христос, я доверяюсь Тебе, будь Господином моей жизни, измени меня так, как хочешь Ты». Это и есть покаяние и вера.

В конечном счете каждый из нас либо скажет Богу: «Да будет воля Твоя» — и окажется в раю, либо Бог, убедившись в крайнем упорстве погибающего человека, перестанет взывать к нему и призывать к Себе, но скажет ему: «Да будет твоя воля» — и такой человек окажется в аду. Конечно, Бог не в точности исполнит злую волю погибшего грешника: Он поставит ему преграду, не давая возможности мучить других людей. Именно эта поставленная Богом преграда в исполнении злых желаний будет вечной мукой для грешника.

Сейчас я попробую показать, что очень многие из нас стремятся достичь счастья за счет мучения других (подумайте, верно ли это лично для вас!). Рассмотрим такие понятия, как «престижно», «круто», «высший класс» и т. д. Престижная вещь (например, «мерседес») не может быть у всех; если завтра всем гражданам выдадут «мерседесы», то они сразу же станут такими же обычными предметами быта, как холодильники и телевизоры. Такая метаморфоза очень огорчит нынешних владельцев «мерседесов»; этот автомобиль ценится не столько за комфорт и технические параметры, сколько как престижный символ принадлежности к «элите», «высшему обществу».

Итак, за столь обычным в наши дни стремлением обладать престижными вещами стоит желание самоутвердиться ценой унижения других («пусть они почувствуют себя обделенными этими самыми престижными вещами!»). И это — лишь один пример того, как человек стремится к счастью и утверждает свое «я» за счет других. До тех пор, пока людям это свойственно, не может осуществиться прекраснодушный лозунг из «Пикника на обочине» братьев Стругацких: «Счастье для всех, даром, и пусть никто не уйдет обиженным». Слишком многие будут смертельно обижены именно из-за того, что не обижены другие.

На самом деле «счастье для всех» дано нам — это вечная жизнь, жизнь с избытком (Ин. 10:10); и оно действительно «даром» («дар Божий — жизнь вечная», Рим. 6:23), потому что за наше вечное блаженство заплатил Своей крестной смертью Иисус. Но человек не сможет принять вечное блаженство, пока не покается, то есть пока не разрешит Господу действительно стать Господином своей жизни.

То, о чем мы сейчас говорили, — довольно явный и очевидный грех (тщеславие, снобизм). Но дорогу в рай закрывает любой грех — до тех пор пока Господь не придет и не удалит его.

Михаил Логачев

Очень хорошо. Если вы всерьез последуете этому подходу, он приведет вас к покаянию и вере. Человек, который действительно старается поступать по любви, творить добро, очень быстро сталкивается с тем, что он проваливается. Теоретически я всех люблю, а вот практически полюбить пьяницу-соседа, раздражительную полную женщину из правления кооператива, потратить полчаса на то, чтобы выслушать старушку, которая хочет поплакаться на всеобщую несправедливость и т. д., проявить любовь к конкретным, живым ближним со всеми их раздражающими и неприятными чертами — вот тут нашла коса на камень. Любая искренняя попытка жить по любви приводит к осознанию того, что на практике лень, раздражительность, эгоизм, гордыня, страхи оказываются гораздо сильнее прекраснодушных порывов. Человек, который всерьез пытался жить по любви, знает, что любви в нем мало, а много совсем другого. Поэтому действительная любовь к ближним сочетается (не только у христиан) с осознанием своей нравственной несостоятельности. Тот, кто искренне стремится к любви, видит свой грех. В Евангелии есть слова, которые повергают меня в ужас и заставляют особенно остро чувствовать свою нужду в Божием прощении:

Тогда скажет и тем, которые полевую сторону: «идите от Меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его. Ибо алкал Я, и вы не дали Мне есть; жаждал, и вы не напоили Меня; был странником, и не приняли Меня; был наг, и не одели Меня; болен и в темнице, и не посетили Меня». Тогда и они скажут Ему в ответ: «ГосподиI когда мы видели Тебя алчущим, или жаждущим, или странником, или нагим, или больным, или в темнице, и не послужили Тебе»? Тогда скажет им в ответ: «истинно говорю вам: так как вы не сделали этого одному из сих меньших, то не сделали Мне» (Мф. 25:41–45).

Человеческая психология такова, что сделав что-то для других, мы склонны впадать в самодовольство — вот ведь, я сделал полезное дело! И при этом человек не хочет сделать простую вещь — прикинуть число людей, нуждами которых он пренебрег, и сравнить свои доходы и долги.

Один знаменитый врач, который был не только большим специалистом, но и рассудительным человеком, когда его стали хвалить и говорить, что, мол, людьми, которых он спас, можно было бы заселить целый город, ответил: «Людьми, которых я не спас, можно заселить целую страну».

Такова уж наша падшая природа — сделаем что-то доброе, будем гордиться всю жизнь, требовать от людей и Бога признания заслуг, а все те случаи, когда мы пренебрегли своим долгом, забудем на следующий день или вовсе не заметим. Но на суде откроется реальная картина.

Если мы эту реальную картину признаем сейчас, то Бог готов принять нас, простить, утешить и укрепить на делание добра. А если стоять на том, что «Христово прощение мне не нужно, я и так хороший, не вор какой-нибудь», — ну что же тогда делать, если не войти в дверь, то останешься за дверью.

Сергей Худиев

Если мы искренне попытаемся «быть хорошими», мы неизбежно, рано или поздно, столкнемся с необходимостью решить — чьим критериям «хорошести» мы хотим соответствовать? Христиане, например, считают, что делать лекарства из тканей абортированных младенцев — жуткая мерзость, вроде людоедства. Секулярные гуманисты, напротив, упрекают христиан в жестокости и мракобесии — христиане выступают против производства лекарств, которые могли бы помочь многим тяжелобольным людям.

В конце концов нам придется занять ту или иную позицию, согласиться с теми или иными убеждениями, быть «просто хорошим» не получится.

Есть еще одна причина, по которой, если мы искренне хотим быть хорошими людьми, нам не уйти от выбора между верой и неверием.

Мы либо верим в Бога, либо нет; если Бога в реальности нет, тогда, действительно, не важно, как верить, но тогда сам акт веры является безнравственным. Безнравственно посвящать свою жизнь иллюзии и склонять к этому других. Мне доводилось читать статью одного убежденного атеиста, который писал о том, что невозможно построить счастливую и нравственно достойную жизнь на иллюзии; с этим тезисом можно только согласиться. Евангелие призывает людей полностью довериться Христу и последовать за Ним, если понадобится, на смерть; если это неправда — то это очень страшная неправда, и хороший человек ни в коем случае не должен ей следовать.

Если есть Бог, источник и критерий всякого блага (а это так), то наш нравственный долг — серьезно и искренне постараться понять, каков Он и чего Он от нас хочет. Если мы всерьез хотим быть добрыми, мы не можем игнорировать единственный Источник всякого добра.

Приведу пример. Допустим, кто-то скажет: «Неважно, каких представлений о медицине и правильных/неправильных методах лечения придерживается человек. Важно, чтобы он искренне хотел помочь людям». Эта фраза содержит внутреннее противоречие. Если я действительно хочу помочь людям, я обязательно постараюсь выяснить, какой метод лечения правильный. Более того, это то, чем честный врач должен заняться в первую очередь: если он действительно озабочен здоровьем своих пациентов и не хочет их погубить, он обязан сначала выяснить, доброкачественны ли лекарства, которыми он собирается их лечить.

Сергей Худиев

Вы ничего не поймете, пока не перестанете мыслить в рамках системы «награда-наказание». Никто из нас не заслужил рая. Ни атеист, делавший добро, ни инквизитор, который думал, что делает добро, а на самом деле зло. Рай дается людям не за заслуги, а просто так, в подарок. И попадет-не попадет туда добрый атеист, зависит только от одного: захочет добрый атеист принять этот подарок или нет.