Александр Мазин - Мастер текста Страница 10

А вот стилистику текста автор может задавать сам. Это довольно просто. Достаточно, например, перейти с повествования от первого лица к третьему, и стилистика тут же изменится. Это как походка. По походке мы часто узнаем человека на достаточно большом расстоянии, не видя лица, в незнакомой одежде. Походка – тоже стиль. И ее можно менять в соответствии с задачей: можно чеканить шаг и красться, двигаться уверенно или пугливо. Но ваша походка – это ваша личность. Однако даже я знаю несколько способов изменения походки без перемены личности. Сунуть камешек в ботинок, чуть-чуть подрезать один из каблуков… Подсуньте в речевую или иную характеристику героя такой вот «камешек» – и индивидуальность обеспечена. Уменьшительная шипащая интонация, например, когда герой говорит о еде. «кушать хлебушек», «немножко подкрепиться печенюшечками и печоночкой»… Просто, естественно и – явственно. Главное, не забудьте о «камешке» сами.

Авторский стиль – это даже не загнанные в подкорку головного мозга рефлексы. Стиль – не то, что можно запомнить и освоить. Это как руки и ноги. Как музыкальный слух. Если рассматривать текст, как слалом, то знания, навыки, опыт дадут вас возможность быстро съехать с горы между флажков. Но чтобы сделать это красиво, нужен стиль. Легкость обретается тренировками. Я даю знания. Вы их осваиваете. Но в какой-то момент мое участие в вашем развитии заканчивается, и вы уже самостоятельно приобретаете инвентарь, и встаете на старт. Когда сочтете себя готовыми. И начинаете движение.

Вот тогда и проявляется ваш авторский стиль. Ваша творческая индивидуальность. И тогда главная задача – найти, узнать, воплотить именно свой стиль. Пусть корявенький, мутный, но свой. Неповторимый. И это уже – искусство. Ведь искусство – не в копировании, а в создании нового. Неповторимого. Пусть даже в основе что-то уже существующего. Например, Шекспир. Нам известно, что базовые истории многих его великолепных пьес позаимствованы. Мы даже знаем, как эти истории выглядели, потому что соответствующие средневековые новеллы дошли до нас. Но многие ли из нас эти новеллы читали? А Шекспир – не просто великий драматург. Он создатель десятков базовых архетипов нашей культуры. Он – ее неотъемлемая часть.

И не нужно бояться повторений. Сколько великолепных картин было создано великими живописцами на евангельские сюжеты? Сколько потрясающих историй о любви создано величайшими писателями. Что отличает их? В первую очередь – язык. Сам текст, неповторимый авторский стиль – это и есть та часть языка, которую использует каждый из авторов.

Вы вероятно знаете, что общий словарный запас русского языка: несколько сотен тысяч слов.

Словарный запас хорошего писателя в двадцать-тридцать раз меньше, потому что значительная часть языка – это архаизмы, диалекты, сленг. Общеупотребимый словарный запас человека, культурного человека, отмечу, раз в десять меньше литературного.

Откуда такая разница в языке разговорном и языке литературном?

Потому что язык это в первую очередь инструмент. А инструмент нужен для выполнения определенной работы. И чем она сложнее, тем сложнее и многообразнее сам инструментарий.

Например, анахронизмы. Великолепный инструмент для литературной игры. Три-четыре слова, употребленных в нужных местах – и у читателя полное ощущение, что он читает старинный текст.

А тот факт, что значение слов со временем изменяется: Скажем слово «живот» из «жизнь» превращается просто в живот. И таких примеров немало.

Есть мнение, что автор, успешный автор, должен подстраивать свой язык под читателя. Под его образовательный и интеллектуальный уровень. «Не умничать».

Не согласен. Это ведь не марш-бросок, где зачет идет по последнему. Ваша задача – создать увлекательный текст и с его помощью расширить словарный запас читателя. И он, читатель, простит, если вы будете употреблять незнакомые слова. Главное – чтобы от этого не потерялась динамика. Или не возникло ощущение неадекватности персонажей.

Важно, чтобы словарный запас героя соответствовал герою.

Важно, чтобы язык соответствовал описываемой эпохе. Так в речи героя восьмидесятых прошлого века недопустима фраза «отправлюсь-ка я на шоппинг». Но избегать в авторской речи слово «отнюдь» или «весьма» лишь потому, что оно не входит в словарный запас современного тинэйджера я не собираюсь. И вам не рекомендую.

Однако имейте в виду: использование, допустим, криминального сленга девяностых в современной книге может отпугнуть от нее ряд читателей, относящих себя к интеллигенции, а более молодым покажется непонятным анахронизмом. Не злоупотребляйте.

Однако для речевой характеристики персонажа профессиональный сленг идеален. Одна-две фразы – и нет необходимости в дополнительном представлении героя. Опять-таки сноски с переводом на русский обыденный никто не отменял. Равно как и трансляцию специальной терминологии через другого персонажа. Например, содержание типового авторского договора некоторых издательств я обычно перевожу на русский обиходный двумя словами: «Автор должен!».

Важный момент: современный литературный язык отличается от разговорного. Конечно, не так значительно, как в восемнадцатом веке, но – отличается. Это очень хорошо понимаешь, когда берешь распечатку собственного интервью.

Вот почему, когда я пишу текст лекции, я закладываю «разницу» прямо в текст, который иначе был бы сухим и невыразительным. А если я «перегоняю» текст лекции в статью, то, соответственно, убираю «разговорные» словечки-фразочки и прочий звуковой интерактив. И это надо делать хотя бы потому, что интонация в разговорной речи и интонация в тексте создаются совершенно разными инструментами.

Что, впрочем, не мешает использовать такой отличный способ тестирования текста как чтение вслух.

И тут мы сразу обнаруживаем еще один способ анализа собственного текста. Я бы назвал его «проверкой на фразность».

Что есть фраза? Это отнюдь не произнесенное вслух предложение. Это – основная единица речи. И – художественного текста. Произнесите написанное вслух – и ваше собственное дыхание тут же обозначит вам все неуместно затянутые словестные периоды.

Фраза – это важно. Вот филологическое определение термина, на удивление точное.

Фраза (от греч. phrásis – выражение), основная единица речи, синтактико-фонетическое целое, имеющее синтаксическую структуру, смысловую законченность и интонационную оформленность. Границами фразы являются паузы, а также определённые интонационные признаки, указывающие на её конец. Иногда понятие фразы употребляется как синоним понятия предложения или как обозначение любого фонетико-синтаксического единства между двумя паузами.

Это определение, кстати, конкретный пример уместного применения канцелярита.

Есть еще определение музыкальной фразы, с которым вы при желании можете познакомиться в энциклопедии.

И фехтовальная «фраза»… Кстати, фехтовальный подход к «фразе» как элементу диалога, весьма плодотворен.

Как часть текста, часть языка, фраза (это понятие куда шире и интереснее понятия «предложение») есть инструмент, который мы должны правильно использовать. Например, те же фразеологизмы мы, писатели, не классифицируем, а именно используем. «Поздно пить боржом» или «отправь дурака Богу молиться», да самые простые вроде «умываю руки» или «знаю назубок». Используем для конкретных целей. Для интонации, для характеристики героя, для интерактивной игры с читателем. Язык – это и полотно, на котором создается ваша картина, и краски, которыми она создается. Язык – это всё. Можно как угодно лихо закрутить историю, встроить в нее драматический сюжет, но без языка, без зримых и живых персонажей, которые создаются исключительно с помощью языка, ваша книга мгновенно превращается в одноразовое чтение.

Выбрать слова, построить фразы, собрать из этих фраз текст так, чтобы добиться максимального воздействия на читателя.

Индивидуальность героев, создаваемая с помощью их лексики.

Внутренняя звукопись, музыка, чередование звуков и пауз, доставляющая эстетическое удовольствие слуху.

Усиление сопереживания за счет собственно звуковой составляющей, когда при описании шторма слова гремят и рушатся, как в стихотворении Рылеева «Ермак», а при описании подкрадывающегося врага – шуршат и шипят.

Чеканный текст героя, принявшего решение, и невнятное бормотание героя колеблющегося.

А весь великолепный арсенал «отбивок» прямой речи, те самые: «возразил, прокомментировал, велел, усомнился, заверещал» и еще три десятка слов, которыми опытный писатель заменяет «сказал», «спросил» и «ответил».

Безупречный язык – это умение мастера поставить единственно нужное слово в предназначенное ему место.