Вадим Нагаев - Какова цель эволюции Страница 14

Чтобы заслужить любовь ближних, человек должен просто стараться быть как можно полезнее для них. Принося пользу другим, он приносит пользу себе. Именно таким образом природный эгоизм, присущий человеку, переходит в альтруистический, который, в отличие от чистого эгоизма, не ведет к конфликтам и неустойчивости сообщества людей.

Эгоизм возник с возникновением самых простейших форм жизни, когда отдельные, независимые друг от друга клетки были подчинены закону естественного отбора.

Выживали лишь те, которые могли защитить себя, противостоять неблагоприятным внешним условиям. Впоследствии одноклеточные организмы стали объединяться в более сильные многоклеточные.

Отказавшись от независимости, клетки в таких организмах начали специализироваться: одни взяли на себя функции питания, другие дыхания, третьи защиты и т. д. Жизнеспособность и безопасность таких образований значительно возросли, а в основе этого эволюционного процесса лежал, по выражению Г. Селье, принцип альтруистического эгоизма. Следствием дальнейшего проявления этого принципа стало объединение людей, как многоклеточных организмов, в аналогичные сообщества, что привело к еще большему увеличению их жизнеспособности.

Принимая во внимание роль нравственности как антиэнтропийного фактора, а также то, что в основе принципа альтруистического эгоизма лежит рациональное начало, нетрудно прийти к выводу: тот замкнутый круг, возникающий на основе взаимозависимости между индивидуальной и общественной нравственностью, должен приходить в движение, опираясь на здравый смысл, на принцип целесообразности в природе. Другими словами, естественный рост культурного и образовательного уровня человека, рост рационального начала в его сознании, с одной стороны, и осознание рациональной стороны нравственности, с другой, должны стать для нее той основой, на которую она должна опираться и развиваться. Однако встать на подобные позиции – впасть в глубокое заблуждение.

Положив в основу нравственности альтруистический эгоизм, нетрудно прийти к выводу: добродетель есть порок.

Альтруистический эгоизм ставит нравственные отношения на коммерческую основу: я что-то даю другим, рассчитывая взамен получить что-нибудь от них.

Опираясь на здравый смысл, на принцип целесообразности, человек неминуемо, в соответствии с законами коммерции, должен стремиться меньше давать и больше получать.

Получается, что человек порочен, когда превыше чужих интересов ставит свои собственные, и порочен, когда следует по пути добродетели.

Значит, порок – сущность природы человека, от него все равно не уйти. Именно к такому выводу пришел еще в XVIII веке маркиз де Сад.

И для того, чтобы продолжить логическую цепь в своих рассуждениях, предложил взять за основу вопрос о том, что делает человека счастливым. И именно с этих позиций решать вопрос о личном отношении к добру и злу.

«Совершая безнравственный поступок и, соответственно, поступая несправедливо по отношению к другим, я поступаю справедливо по отношению к себе, и если приходится выбирать из этих двух несправедливостей, разве я должен быть врагом себе?»

Так де Сад ставит центральную проблему нравственности.

И поскольку на первый план для человека выступает проблема личного счастья, то, естественно, он должен решать главную нравственную задачу с позиций этой проблемы.

Чтобы прийти здесь к истине, глубокомысленный идеолог порока призывает обратиться к своим естественным душевным порывам, а так как главная сущность человека – себялюбие и, следовательно, порок, то первозданные душевные порывы будут всегда подсказывать выбор в пользу поступков, справедливых по отношению к себе.

Опираясь на такую истину, де Сад словами героя одного из своих произведений формулирует неписаный кодекс природы, которому должен следовать человек: «…никого не любить, никому не помогать, никого не считать братом и служить исключительно своим страстям. Когда деньги, благополучие или сама жизнь моих ближних необходимы для моего счастья или моего существования, я забираю их силой, если я силен, или хитростью, если я силен недостаточно».

Следуя этому кодексу, гораздо легче прийти к счастью, нежели добиваться его на пути добродетели, обрекая себя на многие жертвы и лишения в пользу других.

Отсюда вытекает логический вывод – добродетель как человеческое чувство не является чувством природным, естественным, это жертва, на которую человек соглашается по необходимости жить в обществе.

Будучи чем-то искусственным, привнесенным в сознание человека извне, добродетель, таким образом, становится лишь помехой в достижении счастья. Следовательно, человек, следуя своей порочной сущности, должен ее отбросить. Только в этом случае он будет следовать своей природе, а природа через человеческий порок вести свой естественный промысел.

В чем же тогда суть этого промысла по де Саду?

Чтобы ее выявить, необходимо взять за основу следующее: «…ни один человек не имеет права подавлять в себе то, что в него вложила Природа». В противном случае он будет следовать против естественного хода вещей.

Поскольку любой общественный закон защищает «…всеобщий абстрактный интерес, который чужд индивидуальному…», то, требуя от человека принести собственные интересы в жертву всеобщим, законы общества, государства находятся в противоречии с природной сущностью человека.

Человек должен быть предоставлен сам себе, природа должна управлять им через те порывы, желания и страсти, которыми его наделила. Не должно быть никаких искусственных преград в виде общественных законов, норм морали и нравственности, которые бы сдерживали душевные порывы и желания.

Далее, чтобы глубже вникнуть в сущность природного промысла, де Сад детально анализирует процесс достижения главной цели человека – счастья.

При этом, следуя общей логике своих рассуждений, своеобразный философ конкретизирует эту категорию: счастье в получении удовольствий. А поскольку главные удовольствия для человека находятся в сексуальной сфере, то путь к подлинному счастью начинается именно отсюда. И здесь, чтобы не сбиться с правильного пути, необходимо помнить, что «…Природа диктует нам наслаждаться любой ценой, она не установила никаких запретов и правил, единственный ее закон гласит: удовлетворяй свои страсти и желания, ни в чем себе не отказывай».

Следующий шаг на пути к «подлинному счастью» отражает главную суть всей философии де Сада: «…Когда самые мерзкие излишества разврата и похотливые утехи начнут истощать тебя, обратись к жестокостям, и они вновь вдохнут в тебя жизнь.

…Жестокость в сочетании с распутством взаимно усиливают друг друга, воспламеняя чувства и страсти».

Но чтобы сделать этот шаг, необходимо устранить препятствия, которые этому мешают. А таковыми являются чувства жалости и сострадания, которые, по де Саду, результат неверного воспитания, заставляющего принижать свое «Я» и придавать слишком большое значение окружающим.

Именно поэтому любая несправедливость по отношению к другим считается злом, а несправедливость по отношению к себе добродетелью, что находится в противоречии с природной сущностью человека. Лишь философскому уму, способному осмыслить это и отбросить все предрассудки, по силам сделать такой решающий шаг и двигаться дальше.

А дальше «…похотливость и распутство логически приводят к мысли об убийстве», поскольку «…потребность в жестокостях не терпит никаких запретов». При дальнейшем движении по этому пути «…каждое убийство становится восхождением на более высокую ступень» и «…очень скоро обнаруживается, что просто убивать недостаточно, необходимы изощренные формы издевательств и убийств». Постепенно убийство превращается в страсть, такую же, как карточная игра, вино, женщины, и, когда эта страсть становится привычкой, обойтись без нее уже невозможно.

Шаг за шагом человек достигает того уровня, «…когда находит самое сильное и приятное возбуждение в злодействе, оно доставляет ему наивысшее удовольствие».

Итак, счастье в получении удовольствий.

Но главная сущность удовольствия в насилии, наслаждаться по-настоящему может лишь тот, кто переступает все пределы, все человеческие правила, только тогда удовольствие становится удовольствием.

«И если Природа сотворила нас таким образом, что только несчастья и страдания других могут разжечь в нас вожделения, значит, это служит целям Природы, целям разрушения».

Эта цитата, взятая, как и все предыдущие, из самого скандального произведения де Сада, подводит итог в его философии: разрушение есть естественный промысел природы, который она ведет через человеческий порок.

И все же де Сад не был идеологом разврата и жестокости, как его часто представляют. Он был философом, который один из первых после Сократа взялся анализировать противоречивую природу нравственности. И когда в основу этого анализа он положил рациональную сторону сознания как приоритетную в мотивации человеческих поступков, он с легкостью отверг все нравственные ценности, показав их неразумность и нецелесообразность.