Герберт Уэллс - Краткая всемирная история Страница 22

Но в некоторых частях Греции, прежде всего в Афинах, участь рабов была не такой ужасной, хотя и не менее отвратительной. В варварах, прорывавших защитные линии легионов, они видели не врагов, а освободителей.

Рабовладельческая система распространилась на большинство ремесел и на те работы, которые выполнялись коллективом: шахты и производство металлов, галеры, постройка дорог и больших зданий — везде требовались рабы. Они же исполняли большинство домашних работ. Но были и обедневшие свободные люди, а также вольноотпущенники, трудившиеся на самих себя или за плату: ремесленники, надсмотрщики и т. п. — конкуренты рабов. Нам ничего не известно о их доле среди остального населения. Вероятно, она сильно менялась в зависимости от места и времени. Кроме того, существовало немало разновидностей рабства — от тех, кого сажали на цепь и погоняли бичами, до тех, кому хозяин давал клочок земли или какую-нибудь другую работу и даже позволял жениться, если, конечно, все это приносило ему доход.

Были и вооруженные рабы. В 264 г. до н. э., с началом Пунических войн, в Риме возродился этрусский обычай гладиаторских боев, который вскоре получил широкое распространение. Каждый римский богач содержал эскорт гладиаторов и иногда заставлял их сражаться в цирке, хотя они служили в его личной охране, а иногда использовались для тайных убийств. Были еще и ученые рабы. В эпоху поздней Римской республики под властью Рима оказались цивилизованные города Греции, Северной Африки и Малой Азии, откуда привозили высокообразованных рабов. Учителем молодого римлянина из хорошей семьи обычно был раб, а богатый человек мог иметь раба-библиотекаря, рабов-секретарей, рабов-ученых и даже собственного поэта. В этой атмосфере рабства выработались традиции робкой, мелочной и вместе с тем сварливой литературной критики. Находились и такие предприимчивые люди, которые покупали способных мальчиков и давали им хорошее образование для последующей перепродажи. Рабов обучали профессиям переписчиков, ювелиров и т. п., требовавшим высокого мастерства.

В положении рабов за четыреста лет между республикой богачей и эпохой распада после великой чумы произошли значительные перемены. Во II веке до н. э. было обилие пленников при грубых и жестоких нравах, рабы не имели никаких прав и подвергались всевозможным притеснениям, но уже в I веке н. э. римская цивилизация относилась к ним совсем по-иному. Во-первых, количество пленных заметно уменьшилось, и рабов стали ценить. Их владельцы поняли, что от этих несчастных гораздо больше пользы, когда у них сохраняется чувство самоуважения. С поднятием нравственного уровня общества возникало понятие о справедливости. Более высокая греческая мораль служила противовесом бесчеловечности римлян. Жестокое обращение с рабами запрещалось, хозяин отныне не мог продавать их для боев с дикими животными, раб приобрел права собственности, peculium[21], его труд стали оплачивать, для рабов была признана определенная форма супружества. Многие отрасли сельского хозяйства, за исключением сезонных работ, не требуют труда больших коллективов. В таких местах рабы превращались в крепостных, плативших владельцу частью произведенных ими продуктов или работавших на него определенное количество времени.

Когда мы стали понимать, насколько неотъемлемым было рабство в Римской империи в первые два века нашей эры и сколь малую часть составляло свободное меньшинство, это дало нам ключ к уяснению причин ее разложения и краха. Там едва теплилась семейная жизнь, и лишь немногие дома отличались добрыми нравами, живой мыслью и стремлением к познанию. Школ было мало, свободное волеизъявление и свободомыслие вообще отсутствовали. Великолепные дороги и величественные руины, традиции законности и власти, оставленные Империей на восхищение потомков, не должны скрывать от нас того, что за ее внешним блеском стояло подавление личности, застойное мышление и извращенные страсти. Даже властное меньшинство в этом огромном мире подчинения и принуждения чувствовало себя ненадежно и несчастливо. Искусство и литература, наука и философия, рождающиеся как плоды свободного и смелого ума, в такой атмосфере увядали. Было много копирования и подражания, изобилие художественного ремесленничества и рабского педантизма услужливых ученых, но Римская империя за четыре столетия не произвела ничего такого, что могло бы соперничать со смелой и благородной деятельностью не очень большого города Афины всего за один век его величия. Александрия, как и Афины, пришла в упадок уже под властью Рима. Казалось, наступили такие времена, когда стал угасать сам дух человеческий.

XXVIII. РЕЛИГИОЗНЫЕ НОВШЕСТВА В РИМСКОЙ ИМПЕРИИ

В Римской империи первые два века христианской эры человеческую душу обуревали тревога и опустошенность. Повсюду царили гнет и жестокость; тщеславия и показного блеска было много, но чести, достоинства и надежного счастья мало. Неудачников презирали, а преуспевшие, не чувствуя уверенности в завтрашнем дне, жаждали лишь сиюминутных наслаждений. Во многих городах жизнь сосредоточилась вокруг возбуждающих зрелищ цирка, где сражались и в муках погибали люди и дикие звери. Амфитеатры до сих пор остаются самыми типичными руинами Римской империи. В таком ключе протекала вся жизнь. Беспокойство человеческих сердец проявлялось и в глубоком религиозном брожении.

С тех пор как арийские орды начали вторгаться на территории древних цивилизаций, их старым богам приходилось или претерпевать значительные перемены, или вообще исчезать. За сотни поколений земледельческие народы смуглых рас приспособили свою жизнь и мировоззрение к существованию вокруг храма. В их понятиях преобладали обряды и страх нарушить старинные традиции — жертвоприношения и мистерии. Их боги представляются нам непонятными чудовищами, поскольку мы принадлежим к арианизированному миру, но для тех народов они были так же наглядны и убедительны, как сновидения возбужденного ума. Завоевание одного города-государства другим в Шумере или раннем Египте означало смену или переименование божества, но не затрагивало форму и дух верований. Образы сновидения менялись, хотя все происходило в том же самом сне. Древние семитские завоеватели были близки по духу к шумерам и потому без особого труда и глубоких преобразований переняли религию месопотамской цивилизации. Что касается Египта, то он никогда не был настолько покорен, чтобы допустить религиозную революцию. При Птолемеях и Цезарях его храмы, алтари и жрецы оставались в сущности чисто египетскими.

Когда завоевания касались народов с одинаковым общественным и религиозным устройством, конфликт между богами и храмами противоборствующих сторон удавалось предотвратить посредством взаимной ассимиляции. Два подобных божества воспринимались как нечто единое, только под разными именами. Такое слияние богов называется теокразия, и эпоха великих завоеваний, происходивших за тысячу лет до нашей эры, была расцветом теокразии. На обширных территориях местные боги замещались или, вернее, поглощались одним общим богом, и когда наконец еврейские пророки провозгласили в Вавилоне единого Бога Праведности, умы уже были готовы к восприятию этой идеи.

Но нередко боги оказывались слишком непохожими, и тогда их сочетали друг с другом посредством каких-либо более или менее правдоподобных взаимоотношений. Женское божество (а эгейский мир до прихода греков был привержен к культу богинь) соединяли брачными узами с мужским божеством, бога-животное или бога-звезду очеловечивали. При этом природный, иногда астрономический объект (змея, солнце) трансформировался в орнамент или какой-либо символический знак. В божестве побежденных могли видеть злого антагониста светлых сил. История религии переполнена такого рода сближениями и переосмыслением местных богов.

По мере того как в Египте отдельные города-государства объединялись в единое царство, теокразия приобретала все большее и большее значение. Главным богом был Осирис, священное божество урожая, земным воплощение которого считался фараон. Осириса представляли как многократно умирающего и вновь воскресающего; он был не только семенем и плодом, но и средством к человеческому бессмертию. Среди его символов почитались жук-скарабей, зарывающий яйца, чтобы заново возродиться, а также солнце, которое вечером заходит за горизонт, но следующим утром неизменно поднимается снова Впоследствии Осириса отождествляли со священным быком Аписом. С ним же связывали Исиду или Гатор, богиню-корову, а также полумесяц и морскую звезду. После смерти Осириса Исида рождает младенца Гора в облике сокола или солнечного восхода. Гор вырастает и становится Осирисом. Изображения Исиды представляют ее с младенцем Гором на руках, опирающейся на полумесяц. В этих связях нет никакой логики, но человеческий ум породил их еще до развития систематического мышления, и в них, несомненно, прослеживается логика сновидений. Вне этой тройственной группы располагаются злые боги: псоголовый Анубис, черная ночь и прочие пожиратели, искусители, враги богов и людей.