Ирина Галинская - Культурология: Дайджест №2 / 2010 Страница 7

Красота мысли, явленной в слове, не стала украшением лучшего из возможных миров. Натурфилософы явно предпочитали ей красоту безмолвного гармонического эфира: «Нрав горячего скакуна, порыв дикого гуся… Эти символы дают представление об изначальном порыве человеческого сердца-ума-мысли… Когда человек искренен, душа его бывает услышана другим человеком… К чему же еще слова?» (ЛШ, 26, 1).

Этот важнейший для авторов ЛШ тезис они подтверждают ссылкой на авторитет Конфуция, причисляемого ими, вслед за Лао-цзы, к предшественникам натурфилософского взгляда на проблемы языка и мышления. «То, что мудрецы с первого взгляда распознают друг друга, делает для них слова-речь излишними» (ЛШ, 17, 2).

Наиболее яркий символ мудреца в ЛШ – человек с цитрой, музыкант, поклонник Гармонии, незримо присутствующий в одной из самых таинственных вещей в Поднебесной – его собственном инструменте.

«Мастер Вэнь – великий музыкант из Чжэнь находил наслаждение в том, что целыми днями играл на цитре –сэ. До начала [игры] он каждый раз отбивал перед своим инструментом поклон и при этом говорил: «Черпаю у Вас, Учитель, как в Беспредельном!» (ЛШ, 17, 2).

Мастер Вэнь, по-видимому, был глубоко погружен в себя, отмечает Г.А. Ткаченко, и может быть, играя, пребывал в том невыразимом состоянии, которое Лао-цзы называл Единением. В душе его царили глубокий покой и безмятежность, а выражаемая им искусно с помощью гармонического эфира мысль достигала сердец современников. Ведь, как утверждали авторы ЛШ, «искреннее чувство вызывает в ответ такое же искренне чувство, сливая чувствующих воедино; тонкая мысль вызывает [в другом] столь же тонкую мысль, соединяя мыслящих в [гармонии] неба-природы; то же, что сообщается с небом-природой, способно тронуть-изменить даже [неизменную] природу сил воды, дерева или камня, не говоря уже о тех, в ком ток живой крови…» (ЛШ, 18, 8).

«Кто знает, возможно, Черная Жемчужина забвения в чарующих звуках музыки и была для мудрецов империи самым драгоценным даром – тайным языком общения поистине свободных и возвышенных душ?» (С. 341).

ФИЛОСОФСКИЙ ПОТЕНЦИАЛ ЦИРКОВОГО ИСКУССТВА: СУДЬБА НА ГРАНИ ТЫСЯЧЕЛЕТИЙ

Аннотация: В статье выстраивается философское пространство циркового искусства с точки зрения его возникновения, конкретной истории в русской культуре и культурного влияния на человеческое бытие, выявляется специфика его эстетических категорий. Рассматривается также связь циркового искусства со спортом и историей театра. Особая значимость циркового искусства в его экологической сущности как в плане его возникновения, в основном из конного спорта в Древнем Риме и Греции, так и в том, что цирковое искусство – единственная художественная деятельность, где животные выступают в качестве равноправных партнеров артистов.

Ключевые слова: цирковое искусство, его особая значимость.

Annotation: The article regards circus art on philosophical level from the point of view of its origin, particular origin in Russian culture and its influence on human being. The specific essence of circus art is in the particularity of its esthetic categories. Circus art is regarded in connection with sport and theatre. The particular significance of circus art is its ecologic essence as in the reason of its origin, mainly hose sport in ancient Rome and Greece, and in the content of the art, as it is the only artistic activity where animals act as equals of actors.

Keywords: circus art, its peculiar significance.

Специфика циркового искусства в сравнении с театром, кино и спортом в показе и проявлении человека. Цирковое искусство выделяется среди других форм художественной деятельности как в академическом искусствоведческом анализе, так и в массовом знании. Во-первых, несмотря на художественную сложность форм и жанров, цирковое искусство всегда доступно всем. «Цирк нельзя не любить», – отмечал М. Немчинский, исследователь циркового искусства (4, c. 8). Высоко ценил цирковое искусство И.С. Тургенев, называя его «чудом своего рода». О цирке много и всегда с любовью и знанием дела писал А.И. Куприн. С цирком связана часть биографии писателя Вс. Иванова. Специфическими эстетическими категориями, характеризующими цирковое искусство, являются: волшебство, высочайшая фантазия, творение чуда, экстремальность художественных приемов, зрелищность, клоунада. Оригинальность циркового искусства еще и в том, что исполняемые номера несут в себе смéховое начало, прежде всего благодаря клоунскому искусству. В своей лекции о смехе и жрецах смеха А. Дуров отмечал: «Смех, господа, такой же исключительный дар и отличительный признак разумного существа, как и речь… Область смеха безгранична…Смех в искусстве предохраняет его от крайностей… Смех вошел в искусство прямо из жизни со всеми свойствами…Смех – радость, смеяться весело, но искусство смеха – не всегда радость, и творить смех далеко не всегда весело» (3, с. 120–131). В художественных умениях артистов цирка мы иногда усматриваем исключительно тонкие и филигранные черты, которые значительно превышают утвердившиеся мнения о двигательной системе человека. Эта черта вырастает до характеристики искусства в целом. При исключительно переломном этапе культурного развития России в 1917 г. цирковое искусство благополучно пережило революционную культурную перестройку. Его не отвергли вожди пролетарской революции. Выносливость актеров передалась выносливости самому цирковому искусству. А.В. Луначарский утверждал: «Первым и самым значительным (качеством цирка) является демонстрация физической силы, ловкости, физической красоты человеческого организма» (6, с. 9). В цирковом представлении все выглядит поразительно красиво, восхищает умением и смелостью выступающего. У артистов цирка есть неписаный закон: если случилась травма у актера во время выступления, то номер нужно довести до конца, чтобы боль не была видна зрителям. Знаменитый Олег Попов не раз приезжал на арену цирка на скорой помощи, так как не мог подвести устроителей представления, продавших билеты. Ирина Николаевна Бугримова, 38 лет проработавшая в клетке со львами, иногда в тяжелых, кошмарных снах вспоминает кризисные ситуации, когда ее жизнь была в опасности вследствие всплеска агрессивности животных. Но дрессировщица никогда не прерывала номер. Цирк показывает достижение высочайшей красоты в экстремальных условиях! Можно назвать много артистов, которые утверждали цирк как искусство оптимистическое, героическое и веселое.

Уникальность циркового искусство заключается еще и в том, что чудеса творят не только исполнители, чудо передается и зрителям, где удивительно стираются различия в возрасте: дети превращаются во взрослых, а взрослые становятся детьми. Это искусство не имеет возрастных ограничений, и никогда не подстраивается под возраст зрителей. Этим самым цирковое искусство служит долголетию. Для понимания содержания цирковых номеров не требуется художественная подготовка зрителей, цирк стремится проявить способность человека к удивлению чудесам и в этом черпать жизненную энергию. В цирке сконцентрировано все невероятное: лошади танцуют, люди, забыв о законе всемирного тяготения, поднимают друг друга. Цирковое искусство поэтически поднимает человека над бытием. Это прежде всего номера, связанные с воздушной гимнастикой. О цирке все чаще говорят как о свое-образном сочетании физических возможностей человека и его новаторской конструкторской мысли. В качестве примера можно вспомнить созданный Ю. Мандычем номер – воздушный полет «Единство» под руководством Владимира Ракчеева.

Специфика цирка в том, что номера этого искусства имеют широкий диапазон: от самых камерных, таких, как соло-жонглер, до наиболее масштабных, включающих в себя воздушный полет, дрессуру хищников или выступления со слонами. Сравним театральное искусство и цирковое. Канва театрального искусства состоит из актов, сцен; главное художественное звено циркового искусства – трюк. Трюк проявляется в оригинальности, неожиданности творческого решения, определенной степени риска, особо утонченной эстетичности, неповторимости впечатления. Любой самый распространенный трюк рождается вновь и вновь. Фантазия в творчестве артистов цирка проявляется в том, что любой цирковой номер, любую программу стараются построить так, словно никто и никогда не пытался решить эти творческие задачи раньше. Каждый жанр в цирке имеет бесконечную множественность. Если в театральном искусстве одну роль могут исполнять творчески интересно два-три актера или более, то же касается и киноискусства, то в цирковом искусстве каждый номер делается неповторимым благодаря творчеству только одного актера. Поэтому каждое худо-жественное достижение закрепляется фамилией его исполнителя. Для цирка не пишутся сюжеты, как это делается в театральном искусстве или искусстве кино. Цирковой актер – сам автор своего художественного текста. Каждый цирковой трюк – это измерение физических, эстетических, художественных возможностей человека. Среднего уровня исполнительности здесь не может быть, все только на высшем уровне с самым жестоким критерием отбора. Известного ныне не только в России, но и за рубежом Ю. Куклачева семь лет не брали в цирковое училище – он окончил полиграфическое, а затем ГИТИС (2, с. 10–15). Выдающийся эквилибрист Лев Осинский пришел в цирк через трагедию: во время войны он лишился руки. Знаменитая дрессировщица И.Н. Бугримова окончила торгово-промышленную школу, долго помогала отцу в ветеринарной клинике, а затем из института физкультуры ушла в цирк.