Бронислав Малиновский - Магия, наука и религия Страница 77

122

Существует замечательное правило, которое понуждает женщину совершать разного рода манипуляции, чтобы после родов ее кожа стала довольно светлой; она не выходит из дому и должна носить на плечах саикеуло, она умывается теплой водой и часто мажется кокосовым маслом. Таким образом достигается удивительная степень осветления кожи. Описанный выше обряд является чем-то вроде магического вступления в период, когда женщина должна добиваться, чтобы ее кожа стала светлой.

123

Родословная прямо показывает родственные связи в этом примере: Черные круги — мужчины; кольца — женщины.

124

Большинство моих информаторов были одинаково уверены в том, что ребенка должны приносить балома вейола. Но мне довелось услышать несколько неортодоксальных версий, согласно которым ребенка может принести мать отца. Один мужчина говорил мне, что если ребенок похож на мать, то его принес кто-то из ее вейола; если же он похож на отца, то был принесен его матерью. Но это могло быть и собственным домыслом моего информатора.

125

Здесь, заметьте, под балома, который «дал» ребенка, туземцы подразумевают либо того балома, который стал ребенком, либо того балома, который принес ваивайа.

126

Незамужние женщины имеют полную сексуальную свободу. Они вступают в контакты с противоположным полом очень рано, в возрасте от шести до восьми лет. Они меняют своих любовников так часто, как пожелают, до тех пор, пока не почувствуют желание выйти замуж. Тогда девушка отдает предпочтение длительной и иногда единственной любовной связи с мужчиной, который спустя некоторое время становится ее мужем. Внебрачные дети здесь отнюдь не редкость. Прекрасное описание половой жизни и брака у южных массим, которые в этом отношении весьма близки к киривинцам, мы находим у проф. Зелигмана (Seligman, op.cit., ch. XXXVIII, p.499); там же имеется и краткое, но точное описание того же у северных массим (включая туземцев Тробрианских островов (ibid., ch. LIII, p.708).

127

Поселение белых в восточной части Новой Гвинеи.

128*

По отцовской линии.

129

Так как я не столько хочу подвергнуть критике конкретные взгляды, сколько представить некоторые новые данные, относящиеся к этой проблеме, то не буду приводить существующие точки зрения, особенно тех авторов, мнения которых представляются мне несостоятельными. Возможность «непризнания в древние времена физического родства между отцом и ребенком» впервые предположил г-н Хартленд (The Legend of Perseus, 1894-96), а открытия Спенсера и Гиллена блестяще подтвердили его догадку. Хартленд впоследствии посвятил этой проблеме в высшей степени исчерпывающее и выдающееся исследование (Primitive Paternity). Сэр Дж. Фрэзер также подтвердил своим авторитетом, что незнание физического отцовства было всеобщим для первобытного человечества (Totemism and Exogamy).

130

The Melanesians of British New Guinea, p.84.

131

Trans. of Roy. Soc. South Australia, vol.XXXIX, 1915, p.562.

132

Я использую терминологию проф. Зелигмана, основанную на его классификации папуасов (op.cit., pp.1–8).

133

См.: Seligman, op.cit. (passim); а также: ibid., ch. XLIX.

134

Мои собственные заметки, сделанные у маилу, и те заключения, которые я вывел на их основании, — типичный пример такого промаха. В качестве других примеров можно привести опровержение Штреловым и фон Леонарди открытий Спенсера и Гиллена; опровержение, которое, если внимательно прочитать доводы фон Леонарди и данные, представленные Штреловым, окажется бесплодной полемикой, основанной на неадекватных посылках и фактически полностью подтверждающей открытия Спенсера и Гиллена. Это объясняется недостаточной теоретической подготовкой наблюдателя (Штрелова). Вы не можете ожидать хорошей всесторонней этнографической работы от неподготовленного наблюдателя, так же как и хорошего геологического отчета от шахтера или гидродинамической теории от водолаза. Отнюдь не достаточно просто иметь перед собой факты; необходимо еще умение оперировать ими. Но отсутствие подготовки и аналитических навыков является не единственной причиной неудачи. В прекрасной книге о туземцах Новой Гвинеи (Гудноу Бей на северо-восточном побережье), написанной преп. Х.Ньютоном, теперь епископом Карпентарии, лучше которого вряд ли кто был вооружен для понимания происходящего в умах туземцев и истолкования туземных обычаев, мы читаем следующее утверждение: «Как предполагается [утверждением Спенсера и Гиллена], должны существовать расы вполне несведущие [о каузальной связи между зачатием и беременностью]; но трудно поверить в такое положение вещей, когда супружеская неверность так строго наказывается повсюду и когда ответственность отца за ребенка признается, пусть даже не в полной мере (In Far New Guinea, p. 194). Превосходный наблюдатель (каковым, несомненно, является нынешний епископ Карпентарии), многие годы живя среди туземцев, зная их язык, уж он-то должен был представлять себе положение вещей, существующее вокруг него. Однако его аргумент — супружеская ревность и фактическое признание отцовства (при том, что в физическом смысле его не существует для данного племени)! Но разве есть хоть малейшая логическая связь между ревностью (чистым инстинктом) и представлениями о зачатии, или же — между зачатием и социальными узами семьи! Я выбрал именно эти утверждения, чтобы подвергнуть их критике, только потому, что они содержатся в одной из самых лучших книг, которые мы имеем о туземцах Южных Морей. Но хочу добавить, моя критика, пожалуй, слишком строга, потому что г-н. Ньютон как миссионер едва ли мог обсуждать с туземцами все детали этого вопроса, а также потому, что он в полной мере дает читателю понять, что не занимался им непосредственно и откровенно заявляет о причинах своих сомнений. Тем не менее, я привел здесь эти утверждения для того, чтобы показать многочисленные чисто технические трудности, связанные с получением точной информации и то множество брешей, через которые в наши знания могут просочиться ошибки».

135*

Игра слов (фр.). — Прим. пер.

136

Мой опыт полевых изысканий убедил меня в полной несостоятельности теории, которые приписывают дикарю иной тип мышления и иные логические возможности. Туземец не «дологичен» в своих верованиях, он — алогичен, ибо вера или догматическое мышление у дикарей не больше подчиняются законам логики, чем у нас самих.

137*

С точки зрения вечности (лат.).

138

Давайте проверим этот социологический принцип с помощью примеров цивилизованной веры; когда мы говорим: «Католики верят в непогрешимость Папы Римского», — мы правы только отчасти — настолько, насколько подразумеваем, что это является ортодоксальной точкой зрения, предписываемой всем членам этой конфессии. Польский крестьянин-католик столько же знает об этом догмате, сколько и об исчислении бесконечно малых величин. И если изучать христианскую религию не как доктрину, а как социальную реальность (исследование, которое, насколько мне известно, не предпринималось никогда), то все замечания этого параграфа окажутся применимыми, mutatis mutandis [с соответствующими поправками (лат. — Прим. пер.)], к любому цивилизованному обществу в той же мере, что и к «дикарям» Киривины.

139

Я намеренно не использую применительно к представлениям о зачатии термин «коллективные представления», введенный профессором Дюркгеймом и его школой (хотя в их руках, особенно в работах Убера и Мосса, он оказался исключительно плодотворным). Во-первых, я не могу судить, действительно ли предложенный выше анализ охватывает то, что эта школа подразумевает под «коллективными представлениями». Что примечательно, я не встретил нигде четкого и ясного формулирования того, что они подразумевают под «коллективными представлениями» — ничего похожего на определение. Несомненно, и в данном обсуждении, и в своей работе в целом, я очень многим обязан этим авторам. Но боюсь, что совершенно не разделяю философских оснований социологии проф. Дюркгейма. Мне кажется, что эта философия предполагает метафизический постулат «коллективной души», который для меня неприемлем. Кроме того, какие бы прения ни велись относительно теоретической ценности концепции «коллективной души», во всех эмпирических социологических исследованиях она будет ставить ученого в безнадежно затруднительное положение. В полевых условиях, изучая ли примитивное, цивилизованное ли общество, приходится иметь дело с целой совокупностью индивидуальных душ, и методы, вместе с теоретическими концепциями, следует вырабатывать исключительно применительно к этому сложному материалу. Постулат коллективного сознания бессодержателен и абсолютно бесполезен для наблюдателя-этнографа.