Александр Корнейко - Когда погиб Милован Страница 8

— Тс-с-с-с, — прошептал Гардекопф, — кто-то стоит за дверью. Приготовьтесь.

Он на цыпочках отошел к двери. Миллер напрягла слух, но не уловила ни малейших звуков за дверью. Она боялась шевельнуться, чтобы не напугать столь поздних посетителей. Наконец послышалось легкое царапанье за дверью. Кто-то очень осторожно вставлял ключ в замочную скважину.

Эльза успела подумать: «Мой ключ торчит в замке, удастся ли им вытолкнуть его?» — как вдруг отчетливо услышала скрип замка, ее ключ словно сам по себе открывал дверь.

Эльза поняла, что в данном случае пользуются «слоном». Она никогда не видела этого приспособления, предназначенного для открывания замка ключом, вставленным изнутри, но что оно представляет собой, хорошо знала.

Дверь тихонько отворилась, в комнату проник свет из коридора. Гардекопф буквально вжался в стенку. Вошли два человека. Осторожно, стараясь не хлопнуть, они закрыли дверь и направились к кровати, где лежала Миллер. Эльза увидела, как тотчас от двери отделилась тень и двинулась за ними. Привыкнув к темноте, Миллер хорошо различала двух человек, приближающихся к ней. Неожиданно они остановились, прислушались. И тут же раздался звук ударяющихся друг о друга голов. «Гости» стали медленно опускаться на пол, поддерживаемые обер-лейтенантом.

Эльза вскочила с кровати, подбежала к двери и выглянула в коридор. Там никого не было. Она быстро закрыла дверь и повернула ключ. Гардекопф осветил фонариком лежавших на полу. Один из них был Бедуин, другого Эльза раньше не встречала.

Гардекопф вынул из кармана шелковый шнур и туго связал обоим за спиной руки. Затем склонился и обыскал их. Миллер подняла два пистолета, два больших складных ножа, большой моток шелкового шнура. Все это она сложила на стол. А тем временем Гардекопф профессионально связал непрошеным гостям ноги, пообрывал у обоих рубахи и позатыкал рты.

— Выгляните в окно, нет ли у них сообщников, — приказала Эльза.

Обер-лейтенант внимательно осмотрел двор:

— Никого нет.

— Теперь задерните штору и включите настольную лампу.

V

Первым открыл глаза Бедуин. Он ничего не понимал. Только переводил взгляд с Миллер на Гардекопфа и хмурился.

Гардекопф вынул у него изо рта кляп, приставил к горлу Бедуина нож и сказал:

— Тихо, не шуметь, не то перережу горло. Понял?

Бедуин молча кивнул головой.

— Что вам нужно было здесь в столь поздний час?

— Понравилась фрау Грановская, — без намека на страх ответил Бедуин. — Что еще нужно не старым мужчинам?

— Я спрашиваю вас серьезно и прошу так же серьезно отвечать мне. Иначе у вас нет шансов на спасение.

— Вы не можете нас убить, — самоуверенно произнес Марек. — Мы не сделали ничего плохого.

— Если не считать, что ворвались в комнату к женщине с неопределенными намерениями.

— Наши намерения я вам объяснил. И повторяю еще раз: мы не собирались сделать ничего плохого.

— Но при обыске у вас обнаружены пистолеты и шелковый шнур. Ответьте, зачем вы взяли с собой это?

— Они постоянно при нас, — невозмутимо отвечал на вопросы Гардекопфа Марек.

— Фрау Грановская, — обратился Гардекопф к Эльзе, — выходит, вы зря испугались?

— Возможно, но мне хотелось бы знать, зачем господин Марек приказал официантке подсыпать в овсяную кашу снотворное?

Марек бросил быстрый ненавидящий взгляд на Миллер.

— Я никакой официантке не приказывал это делать.

— Тогда разговор окончен. Поступайте с ними так, как они того заслужили.

— Фрау Грановская, если вы не возражаете, я сделаю с ними то, что они сделали с нашими агентами не так давно. Вы помните?

— Это когда Бедуин убил двух наших парней и бросил в Женевское озеро? Убийство было совершено профессионально. Как ни старалась полиция, она не смогла найти преступников. Думаю, что и сейчас ей не удастся найти виновных.

— Послушайте, — Бедуин увидел, что все ото серьезно, — если вы убьете нас, вам придется ответить за это перед начальником управления. Он не простит вам этого.

— А убийство двух наших агентов он простил вам?

— Это был тактический ход в большой игре.

— У нас тоже будет тактический ход в большой игре.

— Что вы хотите этим сказать, фрау Грановская?

В разговор вмешался Гардекопф:

— То, что по вашей милости абвер потерял четырех агентов, а сегодня, не прими я меры предосторожности, абвер лишился бы стратегического разведчика, каким является Людмила Грановская, то есть Эльза Миллер.

— Людмила Грановская — стратегический разведчик? Тогда это меняет дело. Я считал, что она не представляет ни для кого ценности. Фрау Миллер, приношу вам свои извинения.

Эльза больше не сдерживала гнев:

— Ваших извинений я не принимаю. Вы не разведчик, а мерзкий предатель и убийца! — Ее слова, казалось, хлестали Марека по лицу. — Ваш коллега майор Брижек отказался работать в крематории, зная, что за это его ожидает смерть. А вы навязываете себя англичанам дешевыми приемами. Они никогда не поверят вам, им известно, что вы работаете на немцев.

— Этого не может быть, — побледнел Бедуин.

— Может, — злорадствуя, усмехнулась Миллер. — Сегодня об этом мне сказал Джон Хатт.

— Вы видели его?

— Да, у меня с ним была длительная беседа.

— Начальник управления знает, что вы встречались с Сикорским?

— Да, — продолжала игру Эльза. — Он послал меня на эту встречу, разуверившись в ваших способностях.

— Почему вы не открыли мне свое истинное лицо? Вы ведь знали, чем я занимаюсь здесь?

— Очень хорошо знала, но я не верила, что англичане клюнут на вас.

— Почему?

— Да потому, что англичанам известно: Герман Марек никогда не был тем разведчиком, каким его считают немцы.

— Как понимать ваши слова?

— Герман Марек, будучи сотрудником чехословацкой секретной службы, умело подстраивался к операциям, в которых практически участия не принимал. Чужим трудом создал себе имя. В погоне за сенсацией он сам расшифровал себя. Расшифровал тем, что стал известен как супершпион разведкам многих стран мира. В то время как истинные исполнители операций всегда оставались в тени. Вашему начальству нужен был такой человек. Вы были как бы громоотводом для настоящих разведчиков, каких в чехословацкой секретной службе было немало.

— Вы твердо решили убить нас? — хмуро спросил Бедуин.

— Да. Ваша карта бита.

— Ошибаетесь. У меня есть козырный туз.

— Интересно.

— Шеф заставлял меня входить в доверие к англичанам для того, чтобы я выведал что-нибудь о чехословацкой агентуре, работавшей в Германии до оккупации моей родины.

— Я знаю это.

— Но вы не знаете, что мне известен контр-пароль и адрес резидента. Если бы я сказал, об этом шефу, меня давно бы ликвидировали.

— Назовите пароль.

— А вы гарантируете мне жизнь?

— Я знаю контр-пароль. Назовите три отзыва, из которых один будет настоящим. Если вы назовете отзыв правильно, я сохраню вам жизнь.

Эльза наклонилась к связанному Бедуину. Тот прошептал ей три предложения. Ни одно из них не имело ничего общего с отзывом. Миллер поняла, что Бедуин цепляется за жизнь. Ему ничего неизвестно, она не ошиблась. И хватит с ним канителиться. Пора кончать.

— У меня к вам просьба, — помолчав, произнес Бедуин. — Разрешите принять яд. В правом манжете рубаха зашиты две ампулы, достаньте их.

Миллер повернулась к обер-лейтенанту:

— Выполните его просьбу.

Тот перевернул Марека, ощупал правый рукав, сделал надрез ножом на манжете, вынул две ампулы с ядом И положил их на стол.

Эльза отошла к окну. Не могла смотреть на то, как умирают эти негодяи. Она знала, что Марек не пощадил бы ее, но на душе все равно было тяжело. Подошел Гардекопф и тихо сказал:

— Все кончено, фрау гауптман. Не переживайте, у нас не было другого выхода.

— Ничего, Гардекопф, пройдет…

Обер-лейтенант переминался с ноги на ногу. Эльза вопросительно посмотрела на него.

— Как вы думаете, — заговорил он, — Марек правду сказал о том, что работал на нас?

— Да.

— Почему же шеф не предупредил его, что мы сотрудники абвера?

— Бедуин знал об этом. Наше убийство было бы тактическим ходом в большой игре.

— Мне трудно поверить в это. Если бы не ваш опыт и не ваша проницательность, наша поездка окончилась бы на здешнем кладбище…

«Вот и все, — Думала Эльза, оставшись одна. — Теперь, когда операция завершилась, им надо возвращаться в Берлин…»

Она лежала в темноте с открытыми глазами. Хотя напряжение минувших суток спало, ей не стало от этого легче. То, что произошло, сводило на нет все ее планы. Как только она сообщит: «Бедуин ликвидирован» — ее отзовут. А ей так необходимо дождаться связного из Центра.