Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №06 за 1994 год Страница 9

— Что это значит? — спросил раздраженно Мануэль доминиканца. — Эти дикари не знают никаких приличий! — Он направил своего коня ко входу в хижину, вытащил меч и положил блестящий клинок на колени, приняв вид свирепого часового. Монах, не знавший куда себя девать, посматривал вокруг. В самом центре языческого войска его обуревали противоречивые чувства — расслабляющий страх и гордость мученика за веру.

Мануэль навострил уши, но слышал только обрывки индейских слов. Его миссия оказалась сложнее, чем он представлял: ведь он не понимал ни одного индейского слова.

Фернандо сел напротив Саквесаксигуа и прежде всего передал гостевой посольский подарок — сверкающий дамасский кинжал и полированное серебряное зеркало, которые тут же пошли по рукам присутствующих.

— Я пришел, чтобы предложить ципе договор, — сказал Фернандо. — Мы не хотим войти в вашу страну как враги. Мы предлагаем вам дружбу. И хотим использовать наше оружие только против врагов народа муисков. Разрешите нам поехать к вашему ципе, чтобы передать ему привет от нашего императора.

Саквесаксигуа посмотрел на своих военачальников. Все они выглядели угрюмо и настороженно.

— А-цим суа фар нику! — тихо проговорил один старый, причудливо раскрашенный воин. — Выпустив него кишки!

— Це м-ни ука, — возразил Чима громко, — я его привел, это мой брат!

— И я несу мир! — добавил лейтенант.

— Ум-на бохоце а бги, — продолжал настаивать старый воин, — с твоим прибытием сюда мир этой страны умер. Поворачивайся и уходи!

— Он же посланник, — заметил Чима, — священная особа. Он защитил меня от жестокости своих братьев. Я его хорошо знаю и ручаюсь за него!

Старик свирепо посмотрел вокруг и склонил голову, видимо, будучи по рангу ниже племянника ципы.

После непродолжительного совещания было решено: белый парламентер может в сопровождении воинов следовать дальше, его будут охранять и оказывать почести, положенные послу. С ним должен пойти человек в коричневом шерстяном одеянии, и больше никто. Всадник, что остался снаружи, должен наг своем звере возвращаться обратно к чужеземцам, оставшимся на горе.

Началось достопримечательное путешествие. Земли по сторонам дороги были хорошо обработаны, поля, наверно, несмотря на довольно прохладный климат высокогорья, давали богатый урожай картофеля и маиса, юкки, ананасов и дынь. Поселки были обнесены палисадами, из которых торчали высокие мачты с золотыми пластинками, похожими на маленькие флажки. Хижины, построенные из глины, крыты маисовой соломой и с запорами на дверях. Хижины родовых старейшин выделялись величиной и нарядным убранством. Обращали на себя внимание и добротные жилища знатных торговцев и воинов. Они располагались поближе к колодцам и были окружены красивыми лужайками. Главным источником дохода населения, видимо, было садоводство, поля небольшие, но содержались довольно аккуратно.

Фернандо получил эскорт в несколько сот отборных индейских воинов. Они маршировали легким, пружинящим шагом, с копьями на плечах, с решимостью на лицах. Они жевали коку, удивительно подкреплявшую силы индейцев.

Через некоторое время они могли разглядеть впереди укрепленный город, где, как сообщили гонцы, уже подготовились к встрече посольства. От города навстречу двигались многочисленные ряды воинов в пестрых одеяниях; их вел какой-то высокопоставленный вельможа. Воины посольского эскорта пошли медленнее и построились подобно идущим от города.

Первым остановился вельможа встречающей группы. Он приложил руку ко лбу и к груди, причем было видно, что его очень обескураживает вид всадника на коне. Поэтому Фернандо, спрыгнув с седла, сам подошел к нему поближе.

— Мие-ра?— спросил чибча. — Это ты послан к вели

кому ципе?

— Нича-ги. Да, я, — ответил лейтенант.

— Твой дом подготовлен, — сказал предводитель

встречающих. — Я послан, чтобы проводить тебя туда.

Итак, они в столице Эльдорадо, в резиденции ципы Тисквесусы. В городе по сторонам хорошо проторенных улиц — ровные ряды глиняных домов, крытых тростником, деревянными плитками или листами кованого металла, часто из золота и серебра. По обеим сторонам улицы любопытные кланялись и прижимали правую руку к груди.

У входа в большую хижину стояли воины. Сопровождающий ввел Фернандо, патера и Чиму в дом. Здесь все было подготовлено к торжественному приему. Большой зал украшен множеством цветов, в клетках с жердочки на жердочку прыгали разноцветные птицы, по залу лениво ходила прирученная пума, почесываясь иногда о деревянные, покрытые золотыми пластинками столбы. Служительницы и служители стояли молча вдоль стен и при появлении чужеземцев поклонились.

Всем прибывавшим предоставили отдельные помещения, даже конь Фернандо был с почтением препровожден на специальные циновки. Патер с неприязненным изумлением рассматривал большое помещение, стены, покрытые красивыми разноцветными плетеными украшениями из перьев. С замиранием сердца он думал, как донести ему до этих язычников мудрость Господа Бога, и молча воспринимал все окружающее.

Фернандо проснулся рано и, сложив руки под головой, долго рассматривал узорчатый потолок. Через дверной проем в помещение проникало достаточно света. Это было счастливое пробуждение. Он глубоко дышал свежим воздухом горной страны. А потом прыжком вскочил на ноги, сбросив с себя хлопчатобумажное одеяло.

Сегодня!

Сегодня ждет его ципа, сегодня должен быть торжественный прием, перед ними раскроется сердце сказочного города.

Он оделся в какое-то легкое одеяние, лежавшее возле его ложа. Насколько удобнее было оно тяжелых доспехов, почти не снимая, носимых последние несколько месяцев! Длинная пестрая рубаха, набедренная повязка и шапка; все богато расшито переливающимися на свету узорами из разноцветных перышек.

Солнце только что вышло из-за гор, и в его лучах засверкало оперение птиц, с увлечением чистившихся и плававших, иногда ныряя за кормом. На каменном парапете пруда лениво разлеглась молодая ручная пума, двигая по временам ушами и блестя глазами, она безразлично взирала на благоденствие пернатых.

Оглянувшись, Фернандо заметил девушку, грациозно набиравшую из пруда воду в изящный легкий кувшин и неторопливо поливавшую растения. Она все делала с естественной грацией, относясь к этому не как к игре, а как к ответственной и серьезной работе.

Она была молода, изящна и очень привлекательна со своими иссиня-черными волосами, подхваченными пестрой лентой и золотыми украшениями в ушах и на шее. Испуганно пискнув и уронив кувшин, когда перед ней внезапно оказался Фернандо, она поклонилась, причем кровь бросились ей в лицо, так как она невзначай нарушила обычай, помешав своим появлением гостю.

— Ма чиа. Ты подобна луне, девушка, — сказал приветливо Фернандо. — Ты служительница в этом доме?

— Ценга. Нет, — ответила она тихо, — это дом моего дяди. Извини, я пойду.

— Не уходи, — возразил он, — давай поговорим.

Она подняла голову, и он увидел, что девушка улыбалась. Какие глаза! Какие чудные волосы! Ему было приятно смотреть на эту юную язычницу, прелестного дикого котенка; ее девственные груди были подобны нераспустившимся розовым бутонам, а губы — волне морской. Задумавшись, она теребила свою лигвиру — мягкий и легкий платок, накинутый на шею.

— Белый человек, ты — высокий посланник чужой страны? — спросила она с некоторым лукавством.

— Да, милая девочка. Мне здесь предоставили жилье, и ты пришла сегодня, принеся первый привет.

Он увидел, как она вздрогнула и посмотрела на него. Однако она явно не рассердилась, она улыбалась.

— Ма муиска учо. Ты хороший человек, — сказала она, — наверняка ты пришел к нам не с бедой, хотя мы этого очень боялись.

— Я пришел как ваш друг, — ответил он, подходя к ней.

Она была почти на голову меньше Фернандо и должна была, глядя на него, поднимать свое милое лицо. Какие глаза! Какие прекрасные очертания рта! Поистине он обещает сладость и блаженство.

— Прекрасная девушка, — пробормотал он, протягивая к ней руку, но она быстро поставила чашу, бросила на него дикий взгляд и убежала.

Незадолго до полудня пришел посланец от ципы и сообщил, что повелитель готов принять послов.

Идти было недалеко. Это было солидное сооружение с просторными залами и большим внутренним двором, заполненным празднично одетыми мужчинами и женщинами. Наконец перед дверью сопровождающие остановились.

Дверь открылась, и они попали в помещение, столь богато украшенное, что у испанцев захватило дух. Какие драгоценности развешаны по стенам! Какие сокровища! Золотые гирлянды со смарагдами непередаваемой красоты, великолепные чеканные изделия из золота, серебра и меди, диадемы, чаши, блюда и кубки, курительные приборы, цепочки и браслеты, ожерелья с коваными подвесками и сверкающими драгоценными камнями.