Коллектив авторов - Общественный разлом и рождение новой социологии: двадцать лет мониторинга Страница 31

Если же рассмотреть этот негативный потенциал партийной консолидации в зависимости от того, за кого избиратели собирались голосовать, то окажется, что структура отталкивания будет в целом той же самой (табл. 3), но акценты неприятия в разных электоратах будут несколько разными. Так, для коммунистического электората особое неприятие вызывает партия В. Жириновского (51 % летом, 50 % в декабре не хотели бы видеть депутатов ЛДПР в Думе), получившее отставку еще при Б. Ельцине номенклатурное окружение В. Черномырдина (НДР – 25 и 23 %), баркашовцы и демократы в целом (соответственно в июле и ноябре, пока ЦИК не отказал РНЕ в праве участия, – 14 и 25 %, 19 и 21 %). Для «Единства» этими антиподами выступают жириновцы (46 и 37 %), коммунисты и баркашовцы (по 22 и 30 %), сталинисты (22, 30, 21 % в разные периоды), сторонники В. Черномырдина (23, 12 и 14 %). Те же негативные составляющие, почти с той же интенсивностью отталкивания, и у избирателей СПС. При этом молодежь активнее не принимает коммунистов, а люди зрелого возраста сильнее отвергают жириновцев. Во всех случаях сила отвержения, отталкивания выше у людей ангажированных, более образованных, жителей крупных городов, россиян зрелого возраста.

В начале июля 1999 года за «Новую силу» собирались голосовать всего лишь 1–2 % избирателей, за «Правое дело» – 2 %. Столь же низкой была и доля тех, кто считал, что эти партии «выражают интересы таких людей», как сами опрошенные (в сумме тех и других – 3–4 %). Сам факт объединения этих мелких партий в СПС явного прироста популярности не дал. Перелом начинается с осени, с чеченской войны и поддержки движения «Единство» В. Путиным, пассов руководства правых в сторону В. Путина и ответных знаков его благосклонности. В октябре – ноябре 1999 года и публика, и политические игроки почувствовали, а затем и публично была продемонстрирована через СМК возможность без оглядки, пожарными темпами консолидироваться с властью, добиться общественного единства вокруг властной вертикали. И это сразу же привело к активизации деятельности будущих избирателей (все они поняли эти сигналы с обеих сторон). Рост популярности СПС начался лишь тогда, когда «правые» проявили готовность поддержать В. Путина, сотрудничать с новой властью.

Принципиальной особенностью электората «правых» (если принять это самоназвание лидеров и активных сторонников СПС), то, что отличает их от сторонников «Демократического выбора», возглавлявшегося и персонифицированного Е. Гайдаром, следует считать его «бесхребетность», безъядерность его структуры. Нет той «зародышевой» матрицы, которая кристаллизует всю систему отношений избирателей к основным целям и программным моментам своей партии, ее лидерам. По своим политическим ориентациям СПС – довольно аморфное и ситуативное образование, лишенное сколько-нибудь четкой политической или идеологической программы. Оно объединено скорее благодаря своим общим ценностным установкам (декларативное предпочтение западного образа жизни, моделей или стандартов потребления, отношение к работе и Западу в целом, отталкивание от оппонентов), нежели сознательному выбору последовательно демократических идей и принципов, стратегий развития, политических сил и лидеров. По данным опроса, проведенного вскоре после выборов, 56 % избирателей СПС либо ранее вообще не принимали участия в выборах (по разным причинам, в том числе и в связи с ранним возрастом, т. е. в 1995 году не имели требуемых по закону 18 лет), либо не голосовали по партийным спискам, либо не помнят, за кого именно голосовали (поэтому их политические ориентации можно расценивать как малозначимые). Из оставшихся (менее половины всего числа избирателей) около 33 % составляют бывшие «яблочники», еще 17 % – голосовавшие в 1995 году за НДР, 10 % – за КРО во главе с А. Лебедем, политические воззрения которого никогда не отличались четкостью и определенностью, 6–7 % – за «Женщин России», 5 % – за ЛДПР, и, наконец, совсем уж немногие и точно случайные избиратели голосовали за ДВР и КПРФ (по 2–3 %). Прочие (16 % от тех, кто указал, за кого он отдал голос в 1995 году) голосовали либо «против всех», либо за многочисленные мелкие партии и объединения.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Деятельность нынешнего ОАО «ВЦИОМ» (после 2003 года) не имеет ничего общего с работой и историей ВЦИОМа под руководством Т.И. Заславской, а затем Ю.А. Левады.

2

Постановление о создании Всесоюзного центра изучения общественного мнения по социально-экономическим вопросам было принято на июльском совещании ЦК КПСС 1987 года. Формальными учредителями ВЦИОМа были ВЦСПС и Госкомтруда СССР.

3

Борис Андреевич много лет боролся за создание советского аналога службы Гэллапа, был главным пропагандистом этой идеи и ведущим специалистом по изучению общественного мнения.

4

Интенсивность работы Центра скрывает одно обстоятельство: в целом это небольшой исследовательский коллектив, много меньше численности персонала академического института средней руки.

5

Материалы Пленума Центрального Комитета КПСС, 14–15 июня 1983 года. М., 1983. С. 79. (Выделено мной. – Б.Г.)

6

Судя по опыту европейских стран социализма, эти формы могли варьировать в диапазоне от предоставления соответствующей (подобной ВЦИОМу) службе практически полной самостоятельности до конституирования службы в виде некоего «придатка», своего рода «дочернего» учреждения, существующего при учреждении-«крыше», и – еще дальше – до полного включения службы в состав учреждения(«крыши» в качестве одного из его структурных подразделений.

7

В этой связи я всегда вспоминаю об одной из моих бесед, случившихся в середине 70-х, с бесподобным руководителем тогдашнего советского радио и телевидения С.Г. Лапиным, который, резко отринув мое предложение о создании в Гостелерадио СССР какойлибо службы изучения аудитории Центрального ТВ, изрек бесподобное: «Зачем выяснять, что́ люди смотрят по телевидению, если нам и без того известно: они смотрят то, что мы им показываем».

8

В данной публикации опущены два пункта рассматриваемого постановления – 6-й и 7-й, где речь шла о должностных окладах работников центра, а также о порядке и размерах их премирования за успешную работу.

9

Именно таков был, в частности, результат проведенного ВЦИОМом исследования состояния умов участников забастовок в Донбассе и Кузбассе в июле 1989 года. На фоне общего кризиса доверия масс ко всем типам традиционных властных структур на всех уровнях социальной иерархии (особенно высшем) о своем доверии к собственно ВЦСПС заявило скандально малое количество (всего 1 %!) опрашивавшихся горняков.

10

До работы в ВЦСПС В.Г. Ломоносов был председателем Среднеазиатского бюро ЦК КПСС, 2-м секретарем ЦК КП Узбекистана, председателем Госкомитета по труду и социальным вопросам.

11

Разумеется, в руководящем аппарате ВЦСПС и Госмкомтруда СССР встречались и такие сотрудники, которые понимали историческую значимость ВЦИОМа, причем не столько в жизни их собственных учреждений, сколько в жизни общества в целом.

И, к счастью, в их числе оказались руководители обоих учреждений – председатель ВЦСПС С.А. Шалаев и первый заместитель председателя Госкомтруда СССР Л.А. Костин, которые при нужде оказывали необходимую помощь ВЦИОМу в нелегких процессах его становления.

12

Обновленный вариант статьи, опубликованной в журнале «Общество и экономика» (1999. № 3–4).

13

Более подробно об этом см.: Заславская Т.И. Социальные результаты реформ и социальная политика // Куда идет Россия? Трансформация социальной сферы и социальная политика. М., 1998. С. 3–11.

14

Заславская Т.И. Постсоциалистический трансформационный процесс в России // Вестник РГНФ. 1998. № 3.

15

Дискин И.Е. Россия: трансформация и элиты. М.: Элтра, 1995.

16

Заславская Т.И. Социальная структура современного российского общества // Общественные науки и современность. 1997. № 2. С. 5–22.