Юрий Антонишкис - Почему в СССР не был построен коммунизм. Социологическое исследование Страница 7

В цитируемых трудах прежде всего привлекает внимание то, какое значение в коммунистическом учении придается разделению труда. Разделение труда является причиной возникновения различных форм собственности, включая частную собственность, и исчезает вместе с уничтожением последней. Разделением труда вызвано образование классов. Оно порабощает человека настолько, что труд пролетариев утрачивает всякий самостоятельный характер и всякую привлекательность для работающего, порождает противоположность между умственным и физическим трудом, а самое главное — противоположность между городом и деревней. Не ту противоположность, о которой нам долбили на политических занятиях и в университетах и о которой пишется в программах КПСС. Речь идет, оказывается, не о социальноэкономических и культурно-бытовых различиях между городом и деревней. Речь идет о стирании граней между земледелием и промышленностью: одни и те же люди будут заниматься земледелием и промышленным трудом вместо того, чтобы предоставлять это делать двум разным классам. И именно это является главным условием исчезновения классов. Но это, в свою очередь, требует формирования «нового человека», человека со сверхъестественными способностями. «Общественное ведение производства не может осуществляться такими людьми, какими они являются сейчас, – людьми, из которых каждый подчинен одной какой-либо отрасли производства, прикован к ней, эксплуатируется ею, развивает только одну сторону своих способностей за счет всех других и знает только одну отрасль или часть какойнибудь отрасли всего производства. Промышленность <…> предполагает людей со всесторонне развитыми способностями, людей, способных ориентироваться во всей системепроизводства» (Ф. Энгельс). То есть коммунизм возможен только при условии, если все общество будет состоять из универсально образованных и профессионально обученных людей (интересно, где взять такой университет?!), каждый из которых будет способен «по потребности общества» (значит, предполагается какой-то организатор производства, да не один, который «видит» потребности и подает команду исполнителям), или по собственному настроению сесть за штурвал самолета, отодвинуть в сторону капитана на мостике корабля, заняться сборкой автомобиля на заводе или перекинуться на конструирование ракеты, расщепление атома, пересесть на комбайн во время уборки урожая, а еще лучше – располосовать больного на операционном столе.

Напрашивается слово «бред», но ведь это – знамя коммунистической партии! Коммунизм возник как учение почти 200 лет тому назад. Однако люди за это время в развитых странах, конечно, умственно несколько «подросли», но в целом остались с прежними способностями. И даже 70 лет чудовищного коммунистического эксперимента в России не дали нужного результата. Да и как можно всерьез говорить о ликвидации разделения труда, когда задолго до Маркса и Энгельса было известно, что «беда, коль пироги начнет печи сапожник, а сапоги тачать пирожник»! В школьном учебнике по истории читаем, что в рабовладельческом Риме в деревообделочной мастерской каждый работник имел свою определенную специальность: одни делали носилки, в которых рабы носили по улицам своих знатных господ, другие – ложа, на которых те возлежали за столом, третьи – маленькие скамеечки, четвертые – колеса для повозок и т.д. Среди кожевенников были: особые дубильщики кожи, специалисты по выработке мехов для вина, седельщики; сапожники, изготовлявшие исключительно солдатские сапоги; сапожники, делавшие особые виды сандалий, и т.д. По собственному опыту мы знаем, как далеко в наши дни продвинулось разделение труда, как ценятся настоящие знатоки своего дела, профессионалы. И уж лучше пусть остаются классы, чем мы лишимся светочей науки, литературы и искусства.

А чего стоит этот тезис основоположников коммунистического учения о «необходимости массового изменения людей», о том, что при коммунизме «труд перестанет быть только средством для жизни, а станет сам первой потребностью жизни»?! Маркс и Энгельс, видимо, не знали и не думали о том, что черты характера человека весьма устойчивы к воздействиям среды обитания, а возникшие изменения не закрепляются в генетическом аппарате; что у 50 % людского населения в настоящее время наблюдаются те или иные психические нарушения (по данным зарубежных исследователей); что существует общебиологический закон паразитизма. Согласно этому закону на всех биологических уровнях кто-то обязательно живет за счет другого, питается его соками. Это все микробное многообразие, простейшие, растения, большая часть животных, все виды хищников, включая человека. На этом законе основаны многие социальные пороки: воровство, грабеж, взяточничество, иждивенчество и тунеядство и даже пресловутая эксплуатация человеком человека – не только в экономике, но и во всем жизненном укладе.

К. Маркс и Ф. Энгельс видят возможность «массового изменения людей» при деятельном участии в революционном движении, в изменении семейных отношений, в целенаправленном воспитании и образовании молодежи. Так, например, Ф. Энгельс в «Принципах коммунизма», отвечая на вопрос о том, какое влияние окажет коммунистический общественный строй на семью, – пишет: «Отношения полов станут исключительно частным делом, которое будет касаться только заинтересованных лиц и в которое обществу нет нужды вмешиваться. Это возможно благодаря устранению частной собственности и общественному воспитанию детей, вследствие чего уничтожаются обе основы современного брака, связанные с частной собственностью, – зависимость жены от мужа и детей от родителей. Общность жен представляет собой явление, целиком принадлежащее буржуазному обществу и в полном объеме существующее в настоящее время в виде проституции. Но проституция основана на частной собственности и исчезнет вместе с ней». А Маркс добавляет: «Жизненные (непременные. — Прим. Ю.А.) условия господства буржуазного класса это: собственность, семья, религия и порядок» (К. Маркс. Классовая борьба во Франции с 1848 по 1850 годы).

В упрощенном варианте это можно понять так. Все, что порождает господство буржуазного класса (собственность, семья, религия и порядок), после пролетарской революции должно быть уничтожено. Половые партнеры (а не муж и жена) живут под одной крышей без обязательств друг перед другом, пока не исчезнет сексуальный интерес. Это то, что получило теперь широкое распространение в виде так называемого «гражданского брака» (юридически – сожительства). Рождающиеся дети (по теории) быстренько переправляются в общественные воспитательные учреждения и в последующем от родителей не зависят. В этих заведениях детки растут, их соответствующим образом воспитывают и учат всему-всему, развивая разносторонние способности, и выпускают в мир настоящих тружеников коммунистического общества с муравьиной психологией.

Между прочим, биологический смысл существования всего живого заключается в производстве потомства, в укреплении вида (это общественный интерес), а смысл жизни конкретного индивида – продолжение рода. Но эта частная, индивидуальная функция, без семьи, без зависимости членов семьи друг от друга осуществиться не может. Значит, коммунисты, отвергая семью, лишают зрелых, состоявшихся, ответственных людей смысла жизни. Смыслом жизни для людей-муравьев при коммунизме остается только основная потребность – абстрактный труд на благо общества. Не нужны ни память отцов, ни семейные традиции, значит, и культура народов постепенно уйдет в песок, что мы и наблюдаем на примере нашего общества. Еще надо иметь в виду то обстоятельство, что межвидовая борьба заложена в генах всего живого мира. А это значит, что мечты о возможности «слияния наций» при коммунизме – чистой воды утопия.

Кстати, интересно, как получится массовое производство всесторонне развитых, умелых людей, если учесть, что в нашей стране расползаются алкоголизм и токсикомании, полно неучитываемых статистикой олигофренов (идиотов, дебилов и имбецилов, т.е. умственно неполноценных людей), более 10 % населения состоит на психиатрическом учете (это вообще потерянные люди, которых общество вынуждено содержать). А что касается связи проституции с частной собственностью, то опыт Советской власти показал, что после ликвидации частной собственности в нашей стране проституция вовсе не исчезла, а только ушла в подполье, да и то неглубокое.

Сам Маркс пишет: «Мы здесь имеем дело не с таким коммунистическим обществом, которое развилось на своей собственной основе, а, напротив, с таким, которое только что выходит как раз из капиталистического общества и которое поэтому во всех отношениях, в экономическом, нравственном и умственном, сохраняет еще родимые пятна старого общества, из недр которого оно вышло. Соответственно этому каждый отдельный производитель получает обратно от общества за всеми вычетами ровно столько, сколько сам дает ему. Индивидуальное рабочее время каждого отдельного производителя – это доставленная им часть общественного рабочего дня, его доля в нем. Он получает от общества квитанцию в том, что им доставлено такое-то количество труда (за вычетом труда в пользу общественных фондов), и по этой квитанции он получает из общественных запасов такое количество предметов потребления, на которое затрачено столько же труда. То же самое количество труда, которое он дал обществу в одной форме, он получает обратно в другой форме» (К. Маркс. Критика Готской программы).