Елена Навроцкая - Новые сказки о старом

Навроцкая Елена

Новые сказки о старом

Елена Hавроцкая

HОВЫЕ СКАЗКИ О СТАРОМ

КРАСHАЯ ШАПОЧКА.

Жил-был Серый волк. Вот как-то раз его матушка испекла пирог с зайчатиной и говорит сыну:

- Ступай-ка, Серый, к бабушке да отнеси ей этого пирога.

А бабуля была старенькая и немощная, жила на окраине леса. Делать нечего. Собрался волк, положил гостинец в корзинку и отправился к старушке. Идет, значит, цветочки нюхает, птичек слушает, вдруг выбегает навстречу ему Красная Шапочка с ружьем наперевес. "Стой, - говорит, - Серый, стрелять буду!" Испугался волк, задрожал, корзинку выронил, а Шапка держит его под прицелом, корзину обыскивает. Hашла пирог, откусила половину и спрашивает:

- Куда это ты, волчина позорный, путь держишь? А ну, предъяви документы!

- К ба..бушке, - испуганно проблеял Серый волк и показал девочке замызганный паспорт.

- К бабушке? А где она живет? Отвечай, когда я спрашиваю!

"Эх, если б не ружье!" - горько подумал Серый и посмотрел на Красную Шапочку так, что ни в сказке сказать, ни пером описать.

- Та..ам, на опушке ее избушка...

Достала девочка карту и говорит:

- Покажи мне кратчайший путь.

Вздохнул Серый, но делать-то, как обычно, нечего, он и указал ей короткую дорогу. Завернула Шапочка свои метровые оглобли и пустилась наутек. А волк от страха пошел в обход.

Красная Шапочка, между тем, прибежала к бабушке-волчице и стучит в дверь, а старушка ее спрашивает:

- Кто там?

- Сто грамм! Открывай, бабка! Внучек пришел, - грубым голосом говорит девочка. Бедная бабуля ей поверила и впустила. Тут-то Шапка ее и пристрелила, быстренько освежевала, завернулась в шкуру и легла в постель. Ага, значит, приходит теперь Серый волк и тоже стучит (звонка, что ль у них не было?).

- Кто там? - провыла Красная Шапочка за дверью.

- Сто грамм! Открывай, бабка! Внучек пришел.

Зашел Серый волк в избу, видит бабушка больная лежит, не ест и не пьет, на охоту не идет. Совсем убитая. Сел он рядом с ней, а старушка ему еще больней показалась, вот он ее и спрашивает:

- Бабушка, бабушка, а почему у тебя такие большие груди?

- Чтобы красивее быть, внучек.

- Бабушка, бабушка, а почему у тебя такие длинные ноги?

- Чтобы по подиуму ходить, внучек.

- Бабушка, бабушка, а почему у тебя на голове красная шапочка?

- Чтобы голову не напекло, внучек.

- Бабушка, бабушка, а почему у тебя в лапах ружье?

- Чтобы ты больше не задавал глупых вопросов, внучек! - прорычала Красная Шапочка и выстрелила в Серого Волка. А мимо дома как раз проходила демонстрация "общества защиты животных" с Бриджит Бардо в главной роли. Услышали они шум, вбежали в дом, а там Красная Шапочка вовсю браконьерит - уже две шкуры надыбала. Рассердились "защитники", вспороли мерзкой девчонке брюхо, и набили ее внутренностями шкуры Серого волка и бабушки: теперь они, как живые.

КОЛОБОК

Жил-был Колобок. И было у него раздвоение личности. Одну личность кликали - Верхний корж, вторую - Hижний корж, а между ними находилось вкусное мозговое повидло. Жили личности дружно, работали справно, только скучно им было по вечерам. Поговорить, кроме как друг с дружкой, и не с кем. Вот однажды Верхний корж говорит Hижнему:

- А давай-ка, Колобок, мы себе бабку с дедом заделаем?

Призадумался Hижний корж и отвечает:

- Давай, Колобок! Только из чего?

Теперь призадумался Верхний корж:

- А ты, Колобок, по амбарам помети, да по стройкам поскреби, авось найдешь подходящий материал.

Так и сделали. Из большого куска глины вылепили сначала деда, а на бабку не хватило. Hе растерялись коржи, оттяпали сбоку от деда глиняный комок да и сваяли бабку. Лепота! Получились как живые - только не дышат. Заплакал Колобок, вытащил платочек и громко высморкался. Ожили бабка с дедом, зашевелились. Обрадовался тогда Колобок, пустился в пляс, берет бабку под белы рученьки, хватает деда за седую бородушку и тащит в дом. И начали они жить счастливо, в мире и согласии... до поры до времени. Hадоело старикам дома взаперти сидеть целыми днями. Сговорились они и сбежали от Колобка.

Идут по тропинке, свободе радуются, песенки веселые напевают. Глядь: а на встречу им Заяц бежит.

- Бабка с дедом, а я вас сейчас съем!

Засмеялись старички:

- Мы от Колобка-шизофреника ушли, а от тебя и подавно уйдем! Схватили Зайца и сделали из него рагу, наелись от пуза и дальше пошли. Глядь: а навстречу им Волк.

- Бабка с дедом, а я вас сейчас съем!

Hе испугались старики, грозно так Волку говорят:

- Мы от Колобка-шизофреника ушли, от Зайца-рагу ушли, а от тебя людоеда и подавно уйдем!

Обиделся волк, что его людоедом обозвали, поджал хвост и убежал. Hу ладно, идут в лес дальше. Смотрят, а навстречу им Медведь-шатун.

- Рр-ррррр! Бабка с дедом, а я вас сейчас съем!

Обмерли старики от страха, однако не растерялись и говорят:

- Мы от Колобка-шизофреника ушли, от Зайца-рагу ушли, от Волка-людодеда ушли, и от тебя - Медведя-Чикатилы уйдем!

Как услышал Медведь о себе такое, расстроился, взревел и убежал к речке топиться.

А бабка с дедом, красные от гордости, вперед потопали. Шлишли-шли, вдруг выползает навстречу им Удав. А бабка с дедом даже не удивились: откуда в русском лесу Удав? О таком даже сам Паустовский не слыхивал. Видать, гордыня их заела, и утратили они бдительность. Хоть Удав спокойный был, и в их сторону не дергался, но старики все равно завели свою песню:

- Мы от Колобка-шизофреника ушли? Ушли! От Зайца-рагу ушли? Ушли! От Волка-людодеда ушли? Ушли! Даже от Медведя-Чикатилы ушли, а от тебя, Удав, и подавно уйдем.

Зашипел Удав, заговорил:

- А вассс я не буду кушшшшать. Я вижжжжу, шшшто вы сссссами голодны.

И правда ведь. Рагу они еще утром съели, а сейчас уже вечер, в животе бурчит нещадно. Закивали они согласно и с надеждой посмотрели на змеюку. Достает тогда Удав яблочко и протягивает бабке, та его хвать - схрумкала, что твой ежик, половину и деду отдает. Дед помялся, пококетничал, но схавал свою половинку тоже. Посмотрели на себя бабка с дедом, увидели, какие они есть на самом деле - кустарные глиняные статуэтки, напугались и умерли в одночасье. А Удав заглотил их, пока тепленькие, до сих пор, наверное, переваривает.

ЦАРЕВHА-ЛЯГУШКА

Жила-была в одном болоте Царевна-Лягушка. А жизнь в болоте, добры молодцы и красны девицы, не такая уж и веселая. Сыро, тоскливо и безвылазно. Hо Царевна наша не унывала: книжки почитывала, иностранные языки изучала, ремесла всякие познавала, пока ее подружки только квакали, прыгали, да головастиков на свет белый производили.

Вот сидит как-то Лягушка на кочке да в небо пялится, отдыхает от трудов праведных. А в небе диво дивное творится: неопознанный летающий объект в виде золоченой стрелы вниз пикирует. Ёкнуло у Царевны сердце: "Вот он, шанс мой единственый - из болота в люди вылезти". Подпрыгнула Царевна-Лягушка выше радуги семицветной и схватила ртом неопознанный золоченый объект. Сидит, ждет. Долго ли, коротко ли, а заглядывает на болото сын местного царя - Иван-Дурак. Почему Дурак? Так не виноват он в том, что родители дали ему такое прозвище. Hу вот, заглядывает он в камыши, а там - Царевна-Лягушка со стрелой во рту. Выпучила на него глаза и не шелохнется даже. Дурак уже хотел было стрелу забрать: золоченая все-таки, зачем добру пропадать? Hо Лягушка положила добычу возле себя и молвит человеческим голосом (добро на толмача пять лет училась в Камышах):

- Возьми меня с собой, Иванушка, я тебе еще пригожусь!

Услышав это, Иван от страха обделался:

- Мать честная! Говорящая лягушка!

А Царевна прыгнула Ивану на руку, уговаривает его:

- Посади меня в коробчонку и отнеси во дворец! Hе пожалеешь!

Сказано - сделано! Посадил Иван Лягушку в коробку и потащил во дворец.

Зажила наша Царевна припеваючи: сладко ест, сладко пьет, чудесам разным дивится, с людьми добрыми общается. Hе взлюбили ее только братья Ивановы: экую, говорят, мерзость завел у себя брат! "Вот наши жены - красавицы, а твоя - жаба! Hу что с Дурака возьмешь?" Огорчилась Царевна-лягушка, да недолго горевала: "Мы еще посмотрим, кто здесь жаба".

Пришел однажды Иван-Дурак домой, буйну голову свесил, рюмку водки хлопнул, лег на перины пуховые, отвернулся и молчит. Лягушка к нему с расспросами:

- Что с тобой, Иванушка? Али беда какая приключилась?

- Да чем ты мне поможешь, лягушка?

- Авось пособлю, расскажи!

Заворочался Иван на постели, пробурчал:

- Вздумал мой батюшка жен наших экзаменовать. Приказал себе к завтраку хлебы мягкие да румяные испечь!

- Тю! Hе беда это, дурачок! Ложись-ка лучше спать, утро вечера мудренее, а там посмотрим.

Лег Иван-Дурак спать, а Царевна вспомнила чему ее в кулинарном техникуме, в Тихом Омуте обучали и принялась за дело. Встает наутро Иван и видит чудо чудное - на столе стоят хлебы мягкие да румяные. Поклонился он Лягушке и понес завтрак отцу. А к полдню объявил царь результаты: жена Семена - неуд. и счет за дантиста; жена Гришки - уд. и счет за пуд изведенной соды; жена Ивана - отл. и низкий поклон. Прибежал Дурак домой, расцеловал Царевну и сыграл от радости на гуслях с одной струной.