Рысюхин, ну вы и заварили! - Котус

Глава 1

Наши посиделки с командиров дружины прервал посыльный от прилетевшего на дирижабле начальства. Благо к этому моменту мы отправили миномёты на изнанку, а сами дошли до подкопченного броневика и думали: отмыть ли его, чтоб не пугать мирных граждан, или наоборот, оставить как есть, чтобы подчеркнуть тяжесть проведённого боя. Уставшие и измученные бойцы тем временем нашли в себе силы на то, чтобы выпотрошить крысоморфов последней волны, из которых другие твари не успели выжрать макры. С учётом того, что эта «последняя волна» была тысячи в полторы тварей, каждому из уцелевших бойцов нужно было проверить тридцать-сорок трупов, зачастую фрагментированных. Где-то на полчаса работы, надо сказать – весьма грязной, но бойцы не то, что не роптали, тлели энтузиазмом! Гореть не позволяла усталость, однако мысль о том, что это их законные боевые трофеи придавала сил.

– Надо будет в кабины и боевые модули хоть соломы какой набросать, или ещё чем застелить. А то ухрюкают всё так, что отмывать задолбаемся, от слова «в край».

– Мысль хорошая, но где ж ту солому взять по весне-то? И не «задолбаемся», а «задолбаются» – зато у меня на неделю вперёд будет чем занять «особо отличившихся». Нет, в относительный порядок мы приведём все вместе и сегодня-завтра, техника всегда должна быть готова к походу и бою. Но вот наводить лоск и вычищать труднодоступные места…

– Вы командир дружины, вам виднее, Иван Антонович.

Карабкаться в висящий над кронами дирижабль не пришлось: пока суд да дело, он доплыл до деревни и приземлился на том самом пустыре, недалеко от бывших миномётных позиций. Точнее, завис в полуметре от земли, сейчас члены экипажа заканчивали крепить к вбиваемым в землю кольям многочисленные растяжки. Внутрь гондолы вела довольно удобная лесенка, а несколько офицеров бродили по оставленным позициям, с вялым интересом рассматривая брошенные снарядные ящики и с чуть большим – стоящие неподалёку пикапы. А один бессмертный пытался, похоже, заигрывать с моей Муркой! Та улыбнулась мне поверх головы «кавалера», что нетрудно было сделать сидя в высокой кабине, и успокаивающе покачала головой. Ладно, если что – она и сама может прибить нахала.

На входе нас встретил солдат – или в воздушном флоте, как и в морском, матросы? – который направил нас в довольно тесную каюту, где с трудом помещался лёгкий стол, изображавший букву «Т» с четырьмя стульями вдоль ножки, по два справа и слева, и пара шкафов, тоже облегчённых. Во главе стола сидел офицер, представившийся как полковник Хохлаткин, судя по дворянскому перстню – не иначе как тотем у него курица-хохлатка, а, может, ещё кто. Мне, если честно, без разницы.

– Присаживайтесь, господа. – Пригласил он нас после того, как мы представились. – И, прошу, без чинов, а, главное – не нужно вскакивать, в местной тесноте это грозит не только травмами, но и порчей имущества.

В целом, приняли нас доброжелательно, даже чай с лимоном и сахаром предложили, что было очень в тему. Было только недопонимание по составу участников боя, но и оно было развеяно.

– Где артиллерия, которая участвовала в бою? Я отчётливо видел сверху сотни воронок. Превратили поле в сплошные ямки, крестьяне замучаются ровнять.

– Зато органики им внесли столько, что лет десять навоз не понадобится. Артиллерию же я отправил по месту постоянной дислокации.

– В каком смысле? Разве вы имеете право распоряжаться армейскими подразделениями?

– Какими армейскими подразделениями?!

– Артиллерийскими, в частности.

– Какими ещё «артиллерийскими подразделениями»?!

Полковник начинал злиться, и тут меня осенило:

– Подождите, я понял. Никакой армейской, – я выделил это слово, – артиллерии здесь не было. Воронки – их, кстати, две тысячи сто семьдесят семь, по расходу боеприпасов – результат работы моих самодельных бомбомётов кустарного производства.

На этом месте вошёл поручик, командовавший прибывшим на помощь отрядом из состава Червеньского гарнизона, который немного усмехнулся на моём описании. После его представления и получения им тех же пожеланий, а также стакана с чаем, я продолжил:

– Поскольку я, скажем так, не уверен в законности владения какой-никакой артиллерией, пусть и её эрзацем, на территории Империи – все работы по разработке, изготовлению, испытанию, а также хранение осуществлялись исключительно на моей изнанке, на территории суверенного владения, вывез их на лицо я только для разрешения чрезвычайной ситуации и при первой возможности убрал обратно.

– Хорош «эрзац» с дальностью стрельбы не менее четырёх с половиной километров! Кстати, заметил интересный парадокс: воронки небольшие, а сила взрыва, судя по всему, внушительная. Что там за калибр у ваших «метателей»?

– Сто миллиметров, господин полковник. Поскольку начальная скорость снаряда меньше, чем у нормальной пушки, снаряд можно сделать менее прочным, так что в него вмещается семь с половиной кило аммонала. Но поскольку траектория очень отвесная, а скорость – низкая, взрыв происходит на поверхности земли, отсюда и маленькая воронка.

– Кхм… Калибр – полковой, могущество снаряда – дивизионное. Хороша самоделка! Господин поручик, вы же видели их в деле? Какие впечатления?

– Мягко говоря – впечатлён. Слова о кустарности у меня тоже вызывали скепсис, пока не увидел линейку автомобилей, в том числе бронированных, которые считаются такими же «кустарными», хоть и выглядят лучше подавляющего большинства заводских. Похоже, у господина барона сильно развит перфекционизм, а также стремление к большему. Потому и результат, и сами орудия выглядели весьма внушительно. Особенно, как это назвала госпожа баронесса, «модуль огневой поддержки на базе типового трёхосного легкобронированного шасси».

– Что наводит на мысли о существовании не трёхосного и не легкобронированного как минимум, а также о других «модулях»! – Подхватил мысль полковник.

Мне осталось только тяжело вздохнуть.

– Есть ещё двухосное и оба они – в не бронированном, гражданском варианте. А модули ещё есть транспортные, разные, и боевой, он же рейдовый. Собственно, их можно увидеть – дружина ещё не уехала.

– Обязательно посмотрим, но – позже.

Дальше пошла нормальная штабная работа трёх офицеров по составлению отчёта о бое. Я сидел рядом четвёртым лишним, мотая на ус то, что и как при этом делается – может пригодиться в будущем. Всё это время чувствовалось лёгкое удивление полковника от того, какими незначительными численно силами мы остановили эту самую Волну. Особенно, когда узнал, что армейцы прибыли только через полтора часа после начала боя. Упоминание помощи от графа Сосновича,