Дэн Уэллс - Руины Страница 11

— Генерал, — произнесли охранники и отдали ему честь, когда он приблизился. Это были те, кого Шон лично выбрал для Догвуда: их не приводил в смятение вид пехотинца в форме генерала. Он отсалютовал им в ответ, и охранники открыли дверь в главное здание. Сильно запахло антисептиком, и один из охранников предложил Шону бумажную маску, чтобы прикрыть рот и нос.

Шон помедлил, не желая приглушать действие линка, но охранник покачал головой:

— Поверьте мне, сэр, это не будет лишним. Линк продолжает действовать, просто ослабевает.

Шон взял маску и жестом приказал Маттсону сделать то же самое. Они вошли внутрь, где, резко отсалютовав, их встретила старая подруга Шона.

— Сэр, добро пожаловать в Догвуд.

Сержант Мишель водила бронетранспортер Шона по время Изоляционной войны, и с тех пор они сражались вместе еще в десяти или двенадцати военных кампаниях, большинство из которых велись против других Партиалов после Раскола. Так как на Лонг-Айленде находить топливо для бронетранспортеров было непросто, после успеха вторжения Мишель приказали вернуться на континент, но Шон попросил, чтобы ее оставили при нем тактиком. Теперь Партиалка возглавляла заставу в Догвуде. Усталый привкус ее линка сообщил Шону, что она была так же измучена требованиями своей новой должности, как и он.

Шон отсалютовал в ответ.

— Сержант.

— Спасибо, что прибыли, генерал, — сказала Мишель. — Жаль, что у меня только плохие новости.

— Еще жертвы?

— Двое, хотя они были размещены в Ист-Мидоу. Я изолировала тела и отправила их бывшие подразделения на Дакетт-Фарм.

Шон вздохнул:

— Они знают, что находятся на карантине?

— Они знают, что им не позволено покидать место. Возможно, они подозревают правду, не могу сказать точно. Даже если они догадались, то вряд ли поняли, что задействовано биологическое оружие.

— Мы запрограммированы генетически справляться с любой болезнью, — произнес Шон. — А теперь появился недуг, который мы превозмочь не в состоянии. Не представляю себе, за что еще они могут это принять.

— Я лишь надеюсь на лучшее, сэр, — ответила Мишель. — Пока никто из них не заболел, как и из подразделений, которые мы отправляли на карантин раньше. Так что, думаю, мы спасли их всех, разве что они являются носителями заболевания, но оно не проявляется.

— Однако спасены не все, — тяжело произнес Шон.

Мишель покачала головой.

— Не все. Следуйте за мной. — Она прошла в небольшую комнату с белыми пластиковыми комбинезонами. Пока все натягивали защитную одежду поверх формы, Партиалка произнесла: — Доктор прибыл только два дня назад, но уже неплохо продвинулся к тому, чтобы понять, что это за биооружие.

— Это хорошо.

— Полагаю, это прогресс, — произнесла Мишель, — но новость едва ли можно назвать «хорошей». Волдыри, судя по всему, вызваны аутоиммунным ответом: биооружие таким образов взаимодействует с природой Партиалов, что у организма появляется аллергия на собственную кожу. Клетки кожи оказываются не в состоянии соединиться друг с другом нужным образом, и весь эпидермис начинает расслаиваться. Это как-то называется, но я не могу вспомнить слово. Что-то длинное, из четырех слогов.

Шон покосился на Мишель, удивленный ее замешательством.

— Вы знаете достаточно слов из четырех слогов.

Почти мгновенно он почувствовал через линк ее смущение. Партиалка пыталась быть в курсе всего и заучила слово, но находилась так далеко за пределами своей специализации и много дней не спала, а во главе этой заставы должен был стоять доктор или генерал, но не пилот, и…

Шон поднял руку.

— Все в порядке, Мишель, я знаю, что вы делаете все возможное.

— Акантолизм, — быстро произнесла Партиалка, и ее линк почти мгновенно вернулся к уверенному спокойствию. — Прошу прощения, сэр, этого больше не произойдет.

— Это не ваша работа — запоминать название болезней, — сказал Шон. — Для этого у нас есть доктор. Значит, если этот… — Он встряхнул головой, пытаясь вспомнить слово, но в конце концов сдался. — Если эти волдыри вызваны аутоиммунным ответом, то, как я понимаю, исцелить их становится сложнее?

— Намного, — ответила Мишель, открывая дверь, ведущую на лестницу в подвал. Здесь запах антисептика был сильнее, а зашитые в пластик ступени оказались местами покрыты дезинфицирующим средством. Шон плотнее прижал к лицу маску, чтобы сдержать кашель. — Но я еще не рассказала вам худшую часть. Другим первичным симптомом является грубая чешуйчатая сыпь, и ее доктор сумел определить только как ихтиоз.

Шон извлек из слова латинские корни и в замешательстве нахмурился.

— Рыбы. Как я понимаю, из-за чешуи?

— Именно. Но ихтиоз не заразен, он передается по наследству.

Шон резко остановился, держась одной рукой за перила лестницы.

— Это генетическое заболевание?

— Каким-то образом люди нашли способ сделать генетическое расстройство заразным.

Маттсон выругался, и Шон не мог не согласится с его эмоциями. Линк и Маттсона, и Мишель подернулся острым страхом, ощутимым даже через маску. Шон посмотрел на дверь внизу лестницы, превращенную командой Мишель в воздушный затвор: дверь была обернута в пластик и огранена по краям резиновыми прокладками. Шона окатила волна беспокойства, и он на мгновение остановился. Желание развернуться и бежать едва не пересилило его. Он подумал, что, так как он по-прежнему мог улавливать через маску линк, она вряд ли спасет его от воздушно-капельной инфекции, однако не стал ее снимать.

— Давайте разберемся с этим.

Мишель открыла дверь, и Партиалы последовали за ней в следующее помещение.

Подвал был запечатан так же старательно, как и дверь: не только окна, но и сами стены покрыли несколькими слоями защитного пластика. В комнате оказалось тесно из-за массивных медицинских компьютеров и двух больничных коек. На каждой койке лежал Партиал, покрытый нарывами и грубой чешуйчатой сыпью. Шон думал о том, чтобы разместить жертв и исследователей в госпитале Ист-Мидоу, однако его беспокоило то, что болезнь распространится, поэтому он хотел держать ее носителей как можно дальше от поселения Партиалов на острове. Таким образом, он забрал из госпиталя несколько солнечных панелей и установил их здесь для обеспечения энергией медицинского оборудования и вентиляционных систем.

Также он отправил в Догвуд лучшего врача людей, так как у всех врачей-Партиалов уже вышел «срок годности».

— Это доктор Скоусен, — представила Мишель пожилого мужчину в медицинском халате и с маской на лице. Человек поднял взгляд от корчащегося покрытого потом пациента и нахмурился, уставившись на Шона.

Шон кивнул, но не стал протягивать ладонь для рукопожатия.

— Мы уже встречались, — произнес Шон. — Скажите мне, доктор Скоусен, удалось ли вам определить причину заболевания?

Шон еще только начинал понимать все разнообразие выражений человеческих лиц, но ненависть Скоусена прочитать оказалось просто.

— Единственная причина, по которой я вообще ищу возбудитель, заключается в том, чтобы пожать ему руку за такой зрелищный способ убить вас.

Шон испустил посредством линка раздражение, хотя и знал, что человек не сможет это уловить.

— Но вы ищете его?

Скоусен лишь хмуро на него посмотрел. Мгновение спустя за него ответила Мишель:

— Насколько мы можем сказать, да, — произнесла она. — Но он мог бы с тем же успехом творить здесь магию, мы бы все равно ничего не поняли.

— Он никому не причинит вреда, — сказал Шон, встречаясь взглядом со Скоусеном. — Он не такой. — Генерал оглянулся на Мишель. — Взамен вы даете ему время на изучение нашей способности сопротивляться РМ, как я просил?

— Два часа в день, — прорычал Скоусен, — без доступа к моим записям или команде госпиталя.

— Это я могу вам обеспечить, — сказал Шон. — Если Мишель ручается за вашу работу, я могу доставить ваши записи из Ист-Мидоу.

— И мою команду.

— Мы не можем рисковать тем, что вы сговоритесь против нас.

— Я думал, вы сказали, что я не такой.

Шон покачал головой.

— Я доверяю вам, доктор, но не вашим коллегам.

— Тогда дайте мне больше времени, — произнес Скоусен. — Два часа в день — ничто. Мои люди умирают, и я могу оказаться единственным живым человеком, кто может им помочь.

— Он и так спит только четыре часа, — заметила Мишель. — Мы ожидаем, что он в любой момент может рухнуть от изнеможения.

— Я могу справиться, если вы дадите мне время! — прорычал Скоусен.

— Ваша главная задача — исцелить этих Партиалов, — приказал Шон.

Доктор Скоусен холодно рассмеялся.

— Это и близко не является моим приоритетом.

— Мертвый вы никого вылечить не сможете.

— Вы уже пытались меня убить, — сказал Скоусен. — Тринадцать лет назад, когда я ухаживал за целым госпиталем больных РМ. Вы думаете, это ужасно? — Он бешеным жестом указал на умирающих Партиалов. Его руки дрожали от возраста и ярости. — Когда в этой комнате будет столько тел, что вам придется наступать на мертвых, чтобы добраться до умирающих, тогда можете говорить мне, насколько положение серьезно. Тогда можете говорить мне, что я работаю слишком усердно и нуждаюсь в отдыхе. Тогда вы поймете, каково это — наблюдать, как невидимый монстр убивает всех, кого вы когда-либо любили, если, разумеется, вы вообще кого-нибудь любите.