elSeverd - Молчаливый Страница 14

— Он не верит в возможность возрождения Вольдеморта? — Мне стало интересно выяснить некоторые факты о личности министра магии.

— Фадж трус и дурак, — ответил за Аластора Сириус. — Он не пригоден для военного времени, а Министром стал за счет того, что после первой войны не нашлось сильного кандидата, чтобы перетянуть одеяло на себя. Кандидатура же Фаджа устраивала всех, поскольку он слишком любил золото и лесть.

— Почти сразу же прибыли специалисты из отдела Тайн, — продолжил Аластор. — Фадж пытался протестовать, утверждая, что ты невменяем и не стоит придавать большое значение словам «спятившего мальчишки», но Боунс и Дамблдор настояли на расследовании. Спустя пару часов они смогли отследить портал, и половина Аврората отправилась выяснять, что там произошло. Обнаружили остатки ритуала возрождения умершего, капли твоей крови, крови какого-то темного мага, видимо, кого-то ты всё же достал на кладбище.

Аластор довольно зажмурился.

— Также нашли тело Седрика Диггори, который, перенёсся вместе с тобой. Но ему не повезло, его почти сразу, если верить следам, убили Авадой. Фадж был бы рад замять и смерть Седрика, но его отец, Амос Диггори, достаточно влиятелен, чтобы поднять шум, поэтому было объявлено, что Седрика убил оставшийся неизвестным последователь Вольдеморта. Пожалуй, это всё, — закончил рассказ аврор и выразительно посмотрел на меня.

— Думаю, мой рассказ вас разочарует, — начал я. — Я помню только то, как меня гнали через кладбище Пожиратели смерти в серебряных масках. Я успел ухватить портал-кубок и последнее, что там увидел — море зелёного огня. Дальше я уже помню только, как очнулся в лазарете.

— М-да, негусто, — хмуро произнес Грюм, — я надеялся, ты расскажешь больше. Проклятье! Радует то, что ты выжил.

Аврор захохотал.

— Еще я видел волшебника с бледно-зелёной кожей и отсутствующим носом, у него были красные глаза. Именно он бросал в меня Авады.

Грюм задумался.

— Как бы нам вытащить из него это воспоминание, Сириус? — развернулся он к крёстному. — Дамблдор и Снейп пробовали на нём легилименцию, это даже к гадалке не ходи, но у них ничего не вышло, иначе бы хотя бы сама Боунс знала больше. У тебя есть в библиотеке книга про Омут памяти?

Сириус щелкнул пальцами.

— Принеси книгу по созданию Омутов памяти, — скомандовал он домовому эльфу.

Взяв из рук эльфа довольно новую книгу в матерчатом переплёте, Грюм пролистал страницы.

— Смотри, — подтолкнул он ко мне открытый ближе к концу том. — Сириус, давай свой Омут.

Я быстро прочитал несколько страниц, повествовавших о том, как с помощью волшебной палочки можно было — при должном ментальном контроле — буквально вытащить из головы превращавшуюся в полуматериальную субстанцию мысль или воспоминание о каком-либо событии. Сириус тем временем сходил куда-то в заброшенную кладовую, если судить по запачкавшей его темно-синий камзол пыли, и принес грубой работы каменную чашу.

— Попробуй вытащить воспоминание об этом зеленокожем, — увидев, что я дочитал книгу, потребовал Аластор.

Я несколько раз крутанул палочкой, добиваясь соответствия тому замысловатому символу, который требовалось начертить при извлечении воспоминаний. Сириус одобрительно кивнул. Воспроизведя в памяти самое первое событие, каким встретил меня новый мир, я прошептал заклинание.

Серебристая струйка воспоминаний тут же появилась возле палочки. Но, вместо того, чтобы послушно опуститься на дно подставленной чаши, взмыла к потолку и закружилась там.

Секунду Грюм и Сириус наблюдали за пошедшим не так заклинанием. Потом Аластор изрыгнул мерзкое ругательство и схватился за палочку. Однако туманная плеть, запущенная старым аврором, прошла мимо скользнувшего в сторону серебристого облачка.

— Лови его! — заорал Грюм. В такт движению палочки Сириуса стены, пол и потолок покрылись антрацитово поблескивающей пленкой.

Я отошел в сторону — разошедшиеся по разным углам комнаты волшебники по очереди запускали в скользящее под потолком облачко разнообразнейшие заклинания. Некоторые из них рикошетили от защиты Блека и оставляли подпалины на мебели. И всё это происходило под аккомпанемент бешеной ругани Аластора, палочка которого словно размазалась в воздухе от скорости, с какой аврор ей размахивал.

Наконец в «сражении» наметился перелом. Сириус с омутом памяти в руках резко подпрыгнув, взлетел в воздух и оказался недалеко от облачка, в то время как Аластор быстрыми ударами туманной плети не позволял взбесившейся субстанции ускользнуть. Сириус ловко прихлопнул облачко каменной чашей и медленно опустился на пол.

Я огляделся. Комната — словно после попойки старших курсов Академии волшебства. Разбитая в щепки мебель, подпалины на полу, раскрошенная посуда. Отдельно лежал предусмотрительно накрытый Блеком защитными чарами дневник Вальбурги. Я подобрал не пострадавший том и на всякий случай сунул его под мышку.

Раздраженно фыркавший аврор несколькими заклинаниями привел в нормальный вид сильно обгоревший дубовый стол и разбитые прожженные кресла. Сириус поставил на стол чашу с воспоминаниями.

— Посмотрим, ради чего мы тут потели, — хмыкнул он. — Первый раз вижу такое.

Аластор снова выругался, направляя палочку на Омут.

— Хочешь посмотреть так? — удивился Сириус.

— Так удобнее, — безапелляционно отрезал Грюм. — Мы увидим происходящее втроём, а не по очереди.

Омут памяти тускло засветился, исторгнув наружу большое белое облако. Постепенно проступали отдельные детали. Мрачное старинное кладбище, могильные кресты и мраморные ангелы, редкие входы в фамильные склепы. И фигура мечущегося среди могил Поттера.

Изображение замерло. Фигуры Пожирателей смерти застыли в движении, потом приблизились, повинуясь небрежным жестам аврора.

— Так, — хмуро пробормотал Аластор. — На бабу по фигуре не похож, волосы длинные, блондин. Это точно Малфой.

Палец старого аврора ткнул в выбившуюся из-под капюшона платиновую прядь волос.

— Где Малфой, там и парочка его подпевал, — Сириус указал на две мощных, приземистых фигуры, больше похожих на сказочных дварфов.

— Да, это они, — хмыкнул Грюм. — Неразлучные безмозглые гориллы. Как они еще Адский огонь-то научились запускать...

— Фамильный дар не пропьешь, — философски заметил Сириус.

— Тут, похоже, вся старая гвардия, исключая сбежавшего Каркарова, если, конечно, тот не сбрил свою козлиную бороду. Это плохо.

Аластор снова запустил иллюзию, и в поле зрения попала фигура Вольдеморта. Некрасивые прорези в обтянутом кожей черепе вместо носа, красные глаза, зелёная пергаментная кожа. Изображение замерло.

Хмурый Сириус перевёл взгляд на молчавшего и постепенно наливавшегося кровью Аластора.

Грюм еще секунду помолчал, а потом буквально упал в кресло, сотрясаемый раскатами хохота.

— Вот уродец! — наконец выдавил он, осушив принесенный эльфом кубок. — Гарри, ты этого не знал, но именно в бою с ним я потерял глаз и часть носа.

Аврор указал на своё изуродованное лицо.

— А теперь он сам стал уродливее последнего вонючего тролля! — Аластор снова расхохотался.

— Давай дальше, — Сириус не разделял веселья старого друга.

Иллюзия возобновилась, показывая, как Вольдеморт раз за разом запускал зеленые и красные лучи в отчаянно уклонявшегося Гарри.

— Как бы смешно он ни выглядел, — пробурчал Аластор, — но возродился он не слабее чем был... И это плохо... очень плохо.

— Он настолько силён? — спросил я, поскольку газетам свойственно было преувеличивать.

— Более чем, — мрачно ответил Грюм, взмахом палочки убрав иллюзию. — Не обращай внимания на мой смех — я уже заслужил право смеяться над чем угодно. Но Вольдеморт, напрягшись, раскатает и меня, и Сириуса, хоть тот и наследник рода Блеков. Пожалуй, раньше ему был равен по силам только Дамблдор, но он уже стар, а Вольдеморт воскрес в полном сил теле. Сам видел, как он бегал по кладбищу.

— Что же тогда говорит пророчество... — Протянул Сириус, размышляя о чём-то своём.

— Возможно, пророчество уже исполнилось, — возмущенно фыркнул Грюм. — Гарри уже один раз убивал Вольдеморта, и нигде не сказано, что он должен проделывать это снова и снова!