Волшебница для короля - Анна Солейн Страница 17

Голова закружилась, в ушах зашумело, колени будто превратились в кисель, внутри все горело. Хотелось податься королю навстречу, прижаться теснее, ответить на его поцелуй, и вообще... почему между нами столько одежды?! Она вся явно лишняя. Я тихо мурлыкнула, когда губы короля прошлись по моим, нежно, но уверенно, когда кончик языка погладил мой, приглашая к игре. Кажется, мне стоило бы сопротивляться, но делать этого не хотелось. Особенно когда я почувствовала легкий укус на губах, от которого кровь хлынула вниз, а позвоночник прошибло током. Отстранившись немного, король сказал:

— Это реальность, уважаемая леди Мария, а не сон такой вздорной девчонки, как вы. И в этой реальности вы, как и все вокруг, принадлежите мне.

Наглое заявление мгновенно меня отрезвило и потушило неуместный пожар внутри.

— Да никогда! — возмутилась я и от всей души врезала его величеству коленом в то место, куда по-хорошему королей бить не стоит — как-никак, всю страну без наследников можно оставить.

— Ах ты ж… — его величество, явно не ожидавший такой подлости, согнулся пополам, держась руками за место пониже пояса. — Да ты…

Воспользовавшись его растерянностью, я вырвалась, выбежала из обеденной залы и пошла прочь по коридору, не разбирая дороги. Сердце колотилось, губы горели огнем, внутри метался пожар. Что же мне теперь делать? Я расстроенно топнула ногой, и тут же ковер в том месте, где я стояла, загорелся.

— Черт возьми!

Я метнулась к вазе, стоящей в углу, достала из нее цветы и залила костерок водой, а для верности затоптала его ногами. На цветочном узоре осталось черное пятно. Глядя на него, я кусала губу и размышляла, пытаясь успокоиться.

Что же делать? Оставаться во дворце? Чтобы всегда быть под рукой короля, который думает — и не без оснований, — что ему все позволено? И ведь я даже сделать ничего с ним не смогу, сегодняшняя ситуация ясно это показала. Здесь я как птица в клетке, а хуже всего то, что мои мозги и мускулы, как выяснилось, превращаются в кисель, когда король близко. Бежать? Но куда? Попросить о помощи Этена? А согласится ли он?

— Леди Просто-Мария… — раздался за спиной робкий мальчишеский голос.

— Мария, без “просто”, — рявкнула я и обернулась. Передо мной стоял парень-подросток, одетый точно так же, как тот, что передавал приглашение от короля утром. Еще один паж, видимо. — Слушаю, — буркнула я.

— Е-е-его величество п-п-просил передать, — парень запнулся. Он явно был чем-то испуган, лицо белее мела, глаза выпучены. Не в лучшем настроении сейчас, видимо, его величество. И поделом.

— Что передать? — поторопила я.

— Ч-ч-что завтра первая тренировка и… — парень уткнулся взглядом в пол и выпалил. — И если вы посмеете сбежать или не прийти, то сразу пойдете на плаху. Извините, леди Мария, это его величество так сказал, это не я так говорю! — в глазах парня плескалась паника.

— Отлично, — выплюнула я и, выпрямившись, попросила: — Передай его величеству, что я всегда к его услугам, как верная подданная.

Вздернув подбородок, я чинно прошествовала прочь по коридору, надеясь, что иду хотя бы в правильном направлении.

Мне нужен план. И срочно! Плясать под дудку этого самоуверенного тирана я не собиралась.

Глава 17. Илар

Свечи, воткнутые в настольный канделябр, уже почти догорели. Воск оплывал неаккуратными потоками, на стенах кабинета плясали неровные тени. Время на часах приближалось к трем утра. Сна не было ни в одном глазу.

Илар вертел в пальцах перо и невидящим взглядом смотрел на карту. Территория Сивра на границе с Аренцией пестрела тревожными красными точками: обозначениями военных лагерей. Еще пару дней назад точек было три, сейчас, после того, как агенты Париса передали из Сивра данные, — стало двенадцать.

— Я же говорил, — сказал сидящий напротив Кроу, в тоне его скользило не слишком тщательно скрываемое самодовольство.

Внутри поднялась раздражение, но Илар усилием воли подавил его. Не стоит выходить из себя, кто выходит из себя — всегда проигрывает. Этому его Кроу научил еще много лет назад, когда маленький принц Илар не мог спокойно воспринимать поражения в учебных поединках, а оттого, конечно, дрался только хуже.

— Это ничего не доказывает, — скорее из-за упрямства, чем из-за несогласия со Старшим советником, ответил король Илар и глубоко задумался.

Признавать то, что война с Сивром может вот-вот возобновиться, отчаянно не хотелось. Когда-то это противостояние истощило Аренцию, вычерпало все силы небольшой страны почти до дна. Мирный договор, который заключил Тарим Первый, прапрадед Илара, стал настоящим спасением.

И вот сейчас все грозило улелеть грифону в задницу! А главное — Илар никак не мог понять, в чем дело. Люди Париса передавали, что при дворе короля Сивра — Рурка Второго, прозванного Милосердным, — с каждым месяцем росло напряжение, ходили разговоры о том, что зря много лет назад они “не дожали” Аренцию. И сейчас стоило бы закончить начатое. Илар поежился, при мысли о том, что случится с Аренцией, сейчас начисто лишенной магии, если маги Сивра вздумают атаковать. Ее оборону просто сметут, даже не заметив.

— Чем дольше ты медлишь, — завел старую песню Кроу, — тем лучше они подготовятся к атаке. Наши северо-восточные границы укреплены недостаточно хорошо, чтобы отразить Сивр, если они решат бросить на нас все силы. Аренцию сравняют с землей, понимаешь? Мы станем провинцией Сивра, что когда-то случилось с Угерном. Ты этого хочешь?

— И ты предлагаешь ударить первыми? — скучающим тоном спросил Илар. Они вели этот разговор в разных вариациях последние полгода, и Илар иногда чувствовал себя так, будто его границы осаждает не король Сивра, а Кроу. — Конечно, превентивный удар послужит миру, ведь именно так все и работает.

— Илар, грифон тебя укуси! — Кроу всплеснул руками, как мамаша, которая вынуждена объяснять дочке, почему не стоит уединяться с настойчивым кавалером на первом же балу. — Война неизбежна, пойми ты это наконец! Вопрос только в том, кто будет все контролировать. Ударив сейчас — мы перехватим инициативу и выиграем время. Покажем, что у нас достаточно пороху для того, чтобы атаковать, а не только держать оборону. Рурк не ждет такого, он думает, что мы