Ernest Tsvetkov - Psykhologya_Prorochestva Страница 21

участия? Ответ же прост, ибо очевиден – Участия в Завете,

Если я принимаю участие, то становлюсь Участником, а значит,

и соавтором. Возможность быть причастным к Участию есть один из

величайших даров, ибо раскрывает врата, ведущие в свободу.

Связь между понятиями Судьба и Счастье прояснилась. Счастлив

тот, кто использует шанс сделаться соавтором своей судьбы и

стать активным участником Договора (Завета) между собою и

Законом – До-начальным, Предвечным, то есть – Богом. В этом

случае человек обретает Судьбу. Стало быть, еще, счастье – это

способность обрести свою судьбу. А значит, кто вне Судьбы, тот

как бы и вне Игры, вне Счастья, поскольку вне Участия.

Безучастный несчастлив. И кто не имеет участия, тот не имеет

и участи.

Отсюда следует, что не бывает судьбы плохой или хорошей. Само

по себе наличие таковой есть благо. Снискать последнее можно

лишь одним способом – найти и обрести свою судьбу. Она есть у

каждого, но у кого-то она в совместном бытии, у кого-то –

совершенно отдельно и отделенно. Ощущение этой раздельности и

порождает переживание тревожности, сиротливости, потерянности и

одинокости.

Семантическое поле: Судьба – Закон – Дух - Устанавливать –

Соединение – Договор (Завет) – Слово – Воля – Рок – Речь -

Происходить – Говорить – Становиться.

"Судьба = Сущее деется Богом = Бог говорит через Закон, И

потому происходит происходящее. Сделано то, что Сказано".

СЧАСТЬЕ.

Историко-этимологически имеет отношение к древнерусскому

Часъ.

Часъ – «время», «пора», «срок», «счастье», «удача». А «Срок»

вполне очевидно соотносится с - «Рок» (Судьба).

Протоязыковый корень kei- (ki-) – «быть в движении»,

«приводить в движение», «двигаться». Из этого корня берет начало

и гречское слово kinesis – "движение".

Параллельно, через ту же корневую основу можно проследить

развитие ряда соотносимых значений.

Праязыковая форма ke(i) означает также «почитать», «ценить»,

и является основой, на которой образовались и произросли такие

понятия как «Честь», «Чистый», «Читать», «Чета – Сочетаться».

Честь: старославянское чьсть – «почет», «благоговение»,

«прославление». Чьстити – «любить», «поклоняться».

Чистота: древнерусское чистъ, чистый – «открытый», «свободный от обязанностей»,

«святой», «священный».

Корень на славянской почве cit происходит от протоязыкового

глагола skei – «резать», «отсекать ненужное», «отделять». Отсюда

и понятие «часть». Древнерусское часть – «часть», доля»,

« наследство». Следъ на древнерусском языке означает «знак»,

«указание»; следовати – «идти вслед», «согласоваться». Стало

быть «наследство» буквально означает «согласоваться с

указанием». «Указание» в свою очередь напрямую соотносится со

смыслом понятия «Слово» и его разветвленными значениями: указать

– рассказать – сказать - говорить, то есть непосредственно

имеется в виду проявление речевой активности. Более понятно,

какое или чье «указание» подразумевается, станет, если

обратиться к предыдущей статье «Судьба».

Семантическое поле: Счастье – Час – Судьба – Любовь – Мысль –

Чистота – Честь – Время – Делать – Свобода – Сочетание.

"Я счастлив = я обретаю судьбу, я мыслю, я постигаю свободу

через сочетание с любовью, я отсекаю все лишнее, и тогда

приходит мой час, длящийся вечность".

СОВЕСТЬ.

Восходит к таким смысловым корням как: «разумение», «понимание», «значение»,

«согласие». На древнегреческом suveidosis означает также «сознание», «cовместное

знание», «познание, получаемое с кем-либо».

Таким образом, выходит, что совесть как некий механизм надличного сакрального

регулирования присущ как всему человеческому роду, так и каждому человеческому

организму отдельно. В этом смысле мы можем говорить об архетипическом явлении,

безотносительно от среды, условий, времени. Оно внесоциально, метаисторично и

метафизично. Совесть никто не придумывал и не разрабатывал – в отличие от морали. Она

коллективна, бессознательна, и в том ее универсальность. По сути дела совесть и

представляет собою некий высший суд, осуществляющийся внутри личности, и законы

его не юридические, но спиритуальные. В этом смысле Кант подчеркивал, что совесть

«есть инстинкт, а не просто способность оценки; но это инстинкт суда, а не суждения».

Заповеди, записанные Моисеем, на экзотерическом уровне проявляют эзотерическую

квинтэссенцию совести, то есть совместного знания и совместной вести как носителей

коллективного бессознательного в юнговском понятии.

Примером того, как функционирует внутренний суд совести, может послужить

ситуация «преступление – наказание», которая является гораздо более распространенной в

обыденной жизни, чем это принято думать. Мы совершаем преступления, мы убиваем

ежечасно. Хорошие люди, законопослушные граждане совершают акцию террора на

символическом уровне, который, однако, для совести имеет такое же значение, как и

уровень буквального исполнения.

Под символическим убийством другого понимаются угрозы, упреки, претензии,

осуждение – в его адрес. И как только это происходит, тут же срабатывает алгоритм

воздаяния, исходящий из следующего принципа: любой человек, с которым мы общались

или общаемся, занимает определенное место в нашей собственной душе, является ее

частью. И всякий агрессивный импульс, направленный на другого, прежде всего, задевает

эту самую часть. Таким образом, душа саморазрушается. Одновременно активизируется и

прямая логика, выражающаяся в цепочке причинно-следственных отношений: убил –

стало быть, виновен. Всякая вина возмещается наказанием. Наказание – всегда боль. Боль

же вполне конкретно проявляется в форме болезней, травм, несчастных случаев,

катастроф. Таким образом правосудие свершается, и равновесие восстанавливается.

Семантическое поле: Совесть – Совместное знание – Разум – Род – Соединение –

Связь.

"Я живу по совести = я обретаю совместное знание, связываясь с Разумом Рода".

ТРАНСФОРМАЦИЯ

Сколь бы своеобразными не представлялись варианты развития людских судеб, они,

тем не менее, вполне спонтанно и естественно стекаются к Источнику общих

закономерностей, правил и предписаний. Так, например, не смотря на все различие в

практически безграничном множестве нюансов между людьми, их обобщает то, что все

они рождаются и умирают. Рождение и смерть – такие факты, которые никто еще не смог

преодолеть, отринуть или игнорировать.

Настоящий принцип касается и таинства поступательного развития психобытийного

человеческого состояния – его перехода от примитивных, ограниченных форм

существования к реализации заложенных в нем мощных потенций, проявлению их во всей

полноте изначально данных сил и способностей.

Личное преображение у каждого осуществляется по-своему, тем человек и самобытен.

Однако, с другой стороны, диалектика подобного движения неизменно предполагает и

наличие некоего обобщающего закона, который проявление свободы организует,

упорядочивает и делает ее по-настоящему свободной. Размышляя вдумчиво, мы легко

убеждаемся, что крайнюю степень несвободы представляет собой как раз хаос.

Если мы хотим добраться до пункта назначения, то, разумеется, сверяемся с

дорожными указателями, и чем добросовестнее это делаем, тем больше шансов у нас

попасть туда.

Трансформацию личности можно представить в виде универсального пути, с

одинаковыми для всех знаками, обозначениями и указателями, что вовсе не обязывает, не

призывает и даже не предполагает выстраиваться в одну колонну и дружным стадом

маршировать по проложенному маршруту к заветному счастью. Кто-то волен идти, кто-то

бежать, иной решит поехать, и каждый – своим способом, своим темпом, со своими

остановками, передышками, привалами, хотя при этом перевалы одни и те же.

Намечая основу карты жизненных пространств и бытийных территорий, выделим на

ней основные позиции, которые и обозначат трассу трансформации.