Кэти Райх - Смертельное путешествие Страница 26

Через несколько ярдов стена резко поворачивала. Кроу свернула за угол, я пошла следом, сильно сжимая поводок, так что ногти впились в ладонь.

Вдоль этой каменной ограды росли высокие деревья. На границе леса Кроу остановилась и мы с Бойдом ее догнали.

Чуть впереди слева я увидела еще одно огороженное стеной здание, которое так же подпирала скала. Я узнала это место. Мы подошли к задней части здания — главный дом находился лицом к лесу, а сзади примыкал к скале. Стена, вдоль которой мы шли, огибала намного большую территорию, чем я увидела в первый раз. Задний двор был при более большом корпусе.

— Провалиться мне на этом месте! — выругалась Кроу и расстегнула кобуру.

Она крикнула, как я это делала в прошлый мой приход, не получив ответа, крикнула еще раз.

Оглядываясь и прислушиваясь, мы подошли к дому и поднялись по ступенькам. Ставни были по-прежнему закрыты, окна все еще зашторены. Меня посетило то же чувство тревоги, что было и в первый раз.

Кроу подошла к двери и жестом подозвала меня. Когда мы с Бойдом встали у нее за спиной она постучала. Никакого ответа. Постучала еще раз и назвала себя — в ответ тишина.

Она огляделась.

— Никаких проводов. Ни телефона, ни электричества.

— Может у них мобильник и генератор.

— Может быть, а может специально обрезали.

— Посмотрим двор?

— Без ордера не будем.

— Но, шериф…

— Без ордера никуда не пойдем. — Она не мигая посмотрела на меня, — Лучше пойдем я куплю тебе лимонада.

В этот момент закапал дождь. Я слушала как капли мягко стучат по крыше и в душе росло отчаяние. Она права. Это была только догадка. Но каждая клетка во мне говорила что где-то совсем рядом находится нечто важное, и нечто страшное.

— А может Бойд побегает вокруг? Вдруг что-нибудь найдет?

— За стеной — пожалуйста, не возражаю. Я проверю подъездные пути. Если люди здесь появляются, они должны приезжать на чем-то.

В течение пятнадцати минут мы с Бойдом прочесывали окрестности к западу от дома, там где я уже ходила в первый раз. Пес ничего не нашел. Хотя я начинал подозревать, что та белка была счастливой случайностью, я решила сделать последний заход, обойдя по краю леса до второй пристройки. Это была еще неизвестная местность.

Мы были в двадцати футах от стены, когда Бойд насторожился. Его тело напрягалось, и шерсть на загривке встала дыбом. Он поворачивал морду в разные стороны, понюхал воздух, и зарычал. Такое рычание я слышала только однажды — глубокое, дикое и жуткое.

Он дернул поводок, заходясь в бешеном лае, словно одержимый.

Я еле устояла на ногах, едва сдерживая его.

— Хватит, Бойд!

Упершись двумя ногами в землю я покрепче ухватила поводок. Пес продолжал тянуть, напрягаясь всем телом, его передние лапы скребли землю.

— Что случилось, мальчик мой?

Но мы оба знали что случилось.

Сердце бешено стучало. Я поколебалась, а затем раскрыла ладонь и позволила поводку упасть.

Бойд полетел к стене и взорвался в безумном лае, приблизительно в шести футах к югу от дальнего угла. Я смогла разглядеть что в том месте цементная кладка обрушилась и дюжина камней выпала, образуя пустоту в основании стены. Я подбежала к Бойду, обняла его, успокаивая, и осмотрела дыру. Почва была сырой и безцветной. Перевернув один выпавший камень, я обнаружила с десяток крошечных коричневых комочков.

Я тут же поняла что нашел Бойд.

Глава 13

В понедельник я не пошла в суд округа Суэйн. Вместо этого я рванула через горы на запад штата Теннесси и, к полудню уже была в тридцати милях к северо-западу от Ноксвилля, подъезжая к лаборатории в Оук-Ридж. День был мокрым и пасмурным, и дворники гоняли по влажному ветровому стеклу конденсат.

В боковое окно я увидела старушку и малыша, кормящих лебедей в маленьком пруду. Когда мне было десять, у меня возникла проблема с одним гадким утенком, которая была решена силовыми методами. Я подумала, зачем они ходят на такие прогулки?

Показав удостоверение охраннику, я проехала через огромную стоянку к зданию администрации. Меня уже ждал их представитель. Подписав нужные бумаги, мы вместе вернулись к машине. Еще 100 ярдов и мой новый пропуск с удостоверением от ORNL[23] были проверены на третьем контрольно-пропускном пункте, прежде чем мне позволили пройти через ограждение из проволочной сетки на территорию.

— Серьезная охрана. Можно подумать это Министерство Энергетики, — удивилась я.

— Так и есть. Мы здесь работаем над энергосбережением, разрабатываем роботов и компьютеры, проводим биомедицинские разработки и занимаемся охраной окружающей среды, развитием медицинских радиоизотопов и тому подобным. Мы охраняем интеллектуальную собственность Минэнергетики и специальное оборудование. Еще на территории находится изотопный реактор.

Все это рассказывал мне Ласло Спаркс — тридцатилетний мужчина с намечающимся животиком. У него были короткие кривые ноги и круглое, рябое лицо.

Оук-Ридж был детищем Второй мировой войны, построенным всего за три месяца в 1943 году. В Европе и Азии умирали тысячи людей, а Энрико Ферми с коллегами добивались ядерной реакции в спортзале Университета Чикаго. Задача для Оук-Ридж была проста: создать атомную бомбу.

Мы с Ласло проехали по лабиринту узких дорожек — направо, налево, налево, направо. Если не обращать внимания на огромные пустые пространства, то этот комплекс был бы похож на жилой район в Бронксе.

Ласло указал на одно кирпичное здание, идентичное соседним домам.

— Остановитесь здесь, — сказал он.

Я подъехала к зданию и остановилась.

— Я очень благодарна вам за то что вы быстро откликнулись на мою просьбу, — поблагодарила я его.

— Вы мне тоже помогли когда мне нужна была помощь.

Несколько лет назад Ласло понадобилась кость для его антропологических исследований, и я достала для него несколько образцов. Мы поддерживали связь и пока он работал над докторской и пока был научным сотрудником в Оук-Ридже.

Ласло подождал пока я вытащила из багажника переносной холодильник, и повел меня в здание и дальше, вверх по лестнице в свою лабораторию. Комната была небольшой и без окон, каждый миллиметр был заполнен поцарапанными железными столами, компьютерами, принтерами, холодильниками, и миллионом других машин, которые мигали и жужжали. Стеклянные пузырьки, банки, инструменты из нержавеющей стали, и коробки с латексными перчатками рядами стояли на рабочих поверхностях, а картонные коробки и пластмассовые ведра были сложены на полу.

Ласло освободил место на столе, и протянул руку к холодильнику. Когда я передала его, он снял пластиковую крышку, полиэтилен и заглянул внутрь.

— Ну, рассказывайте, — сказал он, принюхиваясь к содержимому контейнера.

Пока я рассказывала ему историю нашего с Кроу похода, Ласло перелил жижу из холодильника в стеклянный контейнер. Потом начал заполнять бланк.

— Откуда взята проба?

— С места, что указала собака — основание стены, под вывалившимися из нее камнями.

Полагаю, там почва наиболее защищена от лишних примесей.

— Правильно полагаете. Обычно труп закрывает под собой почву, но камни воздействуют так же.

— Дождь может повредить?

— В защищенной среде тяжелые, слизеобразные выделения, произведенные в следствие анаэробного брожения, связывают почву, делая ее практически недоступной для влаги. Казалось, что он зачитывает одну из своих статей из "Журнала Судебной медицины".

— Вы посмотрите, пожалуйста. Это не по моей части, — попросила я его.

— Вы обнаружили место разложения?

— Вообще-то моя собака, — ответила я и показала на пластмассовый пузырек. — И там я нашла эти куколки.

Ласло взял пузырек, отвернул крышку, и вытряхнул себе на ладонь личинки. Они были похожи на маленькие мячики.

— Значит произошла миграция личинки.

— Если там имело место разложение. Я всю ночь не спала из-за открытия Бойда. Я хоть и верю носу своей собаки и своим инстинктам тоже, но мне нужны доказательства.

— Куколки личинки определенно предлагают присутствие трупа. — Он пересыпал личинки.

— Я думаю, что ваша собака была права.

— Вы можете определить чьи это были останки?

— Количество летучих жирных кислот скажет нам, было ли тело весом более чем сто фунтов. Очень немного млекопитающих могут иметь такой вес.

— А если охота? Медведь или олень могут быть достаточно большими.

— Вы нашли какой-нибудь волос, шерсть?

Я отрицательно покачала головой.

— Разлагающиеся животные оставляют после себя тонны шерсти. И кости, конечно. Когда организм умирает, падальщики, насекомые, и микробы принимаются за дело, некоторые сжирают все снаружи, другие изнутри, пока от тела не останутся только кости.