P.M - боло-боло Страница 27

По сравнению с велосипедом даже такие относительно экономные средства общественного транспорта, как троллейбус, трамвай или метро, слишком расточительны, ведь для них нужна сложная инфраструктура — рельсы, вагоны, линии и т. д. К тому же они создают много шума и не всегда полностью загружены (велосипед пустым не едет) и часто опасны. В городе среднего размера (300 000 жителей) можно ограничить городскую транспортную сеть тремя линиями.

В сельской местности можно пользоваться автобусами, рейсовым такси или даже личными автомашинами. Так как для сообщения между боло и усадьбой требуется только одна проезжая дорога, а движение невелико, можно резко сократить дорожную сеть, требующую больших трудовых затрат. Большинство городских улиц, дорог, автострад можно упразднить или уменьшить. Соответственно сократится и потребность в стоянках, гаражах и т. п. Оставшийся автотранспорт будет двигаться медленнее (20 км/ч внутри города) и осторожнее (водителей-то все знают). В основном это будут грузовики и автобусы (на биогазе, паре, дровах, в редких случаях на бензине или дизеле), скорая помощь, пожарные.

Если ибу хочет, оно может доехать на велосипеде до Палермо, Улан-Батора или Луанды. Но оно может также пользоваться местными транспортными средствами, которые имеются в районах, областях или региональных объединениях.

В основном это паровые, газовые и электропоезда, которые будут редко ездить, двигаться медленно и часто останавливаться. Также будут использоваться суда, курсирующие по каналам или вблизи берега, автобусные линии и гужевой транспорт. Для ближнего сообщения в пределах «обычной» области вполне хватит двух местных транспортных линий. Если ибу захочет совершить далёкое путешествие, то оно должно будет добраться до ближайшего вокзала международной железной дороги, подконтрольной комиссии аза-дала.

Такая железнодорожная сеть может быть составлена из ныне существующих линий, только в Африке и Южной Америке нужно будет достроить инфраструктуру. Для большего удобства в дороге можно будет некоторые линии сделать ширококолейными (например, Лиссабон — Владивосток или Хельсинки — Кейптаун). Интерконтинентальные железнодорожные линии (Сан-Франциско — Владивосток, Лиссабон — Нью-Йорк, Сингапур — Сидней и т. д.) станут основой всемирной транспортной сети. За несколько недель можно будет добраться до любой точки Земли.

Самолёты будут использоваться только в особых регионах (Заполярье, пустыни, архипелаги, джунгли) и только в особых случаях (транспортировка больных, помощь при катастрофах, похороны, доставка медикаментов или запасных частей и т. д.), поскольку авиационная инфраструктура и расход горючего требуют несоразмерно больших затрат. Поскольку все ибу (а не как сегодня, только богатые) смогут совершать длительные путешествия, то со временем даже между отдалёнными боло возникнут личные связи (дружба, любовь, совместные фантазии, проекты, договоры об обмене) и разовьются новые взгляды на жизнь. Боло станет местом встречи идей и людей, открытым для всего мира. Хотя в некоторых местах транспортное сообщение будет медленнее, чем сегодня, всемирный обмен станет всеобщим и интенсивным. У ибу будет время познакомиться с чужими языками и культурами и завязать равноправные контакты с другими ибу. Путешествия не будут, как сегодня, делом однобоким и неравным (богатые туристы — бедные местные жители). Банту в Мюнхене, монголы в Стокгольме, индийцы в Цюрихе, эскимосы в Кот-де-Азур появятся не как беженцы, эмигранты или цирковая экзотика, а как полноправные гости. Наша планета превратится в самый настоящий антропологический музей.

Яка

Какова природа ибу? Это покладистое, уживчивое и милое существо? Или, напротив, скандальное, отталкивающее, склонное к насилию создание? Сегодня оно агрессивно только потому, что работа делает его завистливым, раздражительным, разочарованным? Вполне возможно. И всё жё в боло-боло будет место для ревности, уязвлённой чести, склонности к вооружению и убийству, антипатии, безумию, тяге к приключениям, «охотничьей горячке», неуступчивости, хулиганстве… Боло-боло — это «цивилизация», имеющая свои границы, на которые каждый должен будет натолкнуться. Но эти неотвратимые явления не должны накапливаться, закрепляться и вести к катастрофе. Поэтому, по-видимому, появится необходимость в яка, которое даст право на раздоры, споры, насилие и войну.*

Яка может возникнуть между ибу и ибу, ибу и боло, боло и боло, ибу и тега, боло и тега, тега и зуми, ибу и зуми, зуми и фудо, аза и боло и т. д. и т. п.

Споры не должны подавляться или принимать государственные формы (юстиция, полиция, армия). Их должны решать прямо на месте сами спорящие. Как и любой вид обмена (в данном случае — физическое столкновение), яка (дуэль) должно регулироваться целым рядом всеобщих соглашений так, чтобы не допустить развитие катастрофы. Эти «яка-соглашения» могут выглядеть приблизительно так:

• вызов в присутствии минимум двух свидетелей или свидетельниц;

• вызов может быть отвергнут; если вызов принят, должен быть приглашён местный комитет (дала, районный совет) для примирения враждующих; оружие выбирает вызванный;

• яка-дуэль проводится в присутствии членов ответственного за дуэль комитета (яка-дала);

• яка-дала обеспечивает оружием враждующие стороны — они могут состоять из любого числа ибу;

• допускается только «механическое» оружие (тела, дубинки, мечи, кинжалы, луки, пращи, копья, топоры, алебарды), исключается огнестрельное оружие, яд, животные, гранаты**;

• исключается оружие с радиусом действия больше 100 метров; вместе с видом оружия производится выбор защитной одежды (в этом нет никаких ограничений);

• если одна из враждующих сторон признает себя побеждённой (покажет белый флаг, бросит оружие или поднимет руки вверх), борьба должна быть сразу же остановлена; расходы, связанные с работой по проведению дуэли, а также с устранением ущерба и лечением ранений, несут обе стороны поровну (кене).

Ответственные за проведение дуэли комитеты подготавливают место для борьбы, направляют судей (в случае необходимости — вооружённых), обеспечивают транспортировку раненых или мёртвых, охрану для не участвующих в дуэли ибу, зверей, растений. Если вызванный на дуэль добровольно не отказывается от неё, то комитет не может её запретить. Он может только позаботиться, чтобы можно было осуществлять и другие виды обмена (речи, подарки, танцы, ритуалы, спортивную борьбу и т. д.). Если в дуэли участвуют целые боло или даже кварталы и области, то у комитета (регионального или континентального) возникнут довольно большие расходы, которые должны быть возмещены зачинщиками. Враждующие стороны могут выбрать «представителя», который будет за них драться, или отправить на дуэль небольшую группу.

Вряд ли экономические проблемы будут основанием таких войн (они слишком дороги), так что столкновения будут относительно редкими и не столь упорными. Яка будут служить для удовлетворения поруганной чести и уважения или могут даже стать частью культурной жизни боло. Верно и обратное: скандальные боло могут потерять честь и уважение. Трудно определить, как часто и в каких масштабах будут возникать дуэли и насколько они будут кровопролитными. Но так как они связаны с большим количеством отрицательных явлений (боль, ущерб, траур, страх, потеря уважения) и для них не будет никакого «разумного» материального повода, то они должны стать исключением. И всё же они не могут быть подменены (сублимированы) спортом или играми. Только если яка будут действительно серьёзны, они выполнят своё назначение — не допустить массовой войны. Возможно, некоторые боло не смогут существовать без периодических войн. Насилие продолжится, но продолжение истории не обязательно.

*С возникновением ибу мы избавимся от «человека» и, к счастью, вместе с этим избавимся от подобных вопросов: «человек» жесток или нет? Он «хороший» или «плохой» по своей «природе»? (Понятие «природа» тоже исчезнет.) Все эти определения — особенно гуманистические, позитивные — странного существа названного «человеком» всегда имели катастрофические последствия. Если «человек» хороший, что же нам делать с теми, кто (в порядке исключения, конечно) плохой? На протяжении всей истории человечества таких людей закрывают в лагеря и «перевоспитывают». Если результата нет — у них ведь был шанс, в конце концов, — их помещают в психиатрические лечебницы. Томас Мор познал «человека», однако в своей гуманной утопии он хотел ввести смертельную казнь за прелюбодеяние. Мы предпочитаем не знать такого. Ибу может быть жестоким, и даже может получать удовольствие от прямых, личных нападений на других ибу. Нет никакого образца ибу.

Это чистая демагогия объяснять феномен современных войн существованием межличностного насилия. Нигде нет такой мирной, ненасильственной и мягкой атмосферы, как внутри армии. Солдаты как «хорошие товарищи» помогают друг другу, делятся едой, поддерживают друг друга эмоционально. Все их насильственные действия управляются извне и направляются на врага. Даже в таком случае чувствам не придаётся большого значения. Война стала бюрократической, индустриализированной, анонимной процедурой по массовой дезинфекции. Ненависть и агрессивность только раздражает технарей современной войны, может даже воспрепятствовать созданию войны. Война не строится на логике насилия, чувств, а только на логике государственности, экономики, иерархической организации. В таком виде лучше было бы сравнить войну с медициной: неэмо­циональное отношение к дисфункциональным телам. (Сравните общепринятую терминологию: операции, театры, интервенции, дезинфекции, точечные удары.)