Ночь в одиноком октябре - Желязны Роджер Джозеф Страница 33

Я энергично закивал.

– Думаю, просто стащу в подвал и прикрою куском простыни или еще чем-нибудь.

– От них пойдут неприятные ароматы.

– От них уже идут неприятные ароматы.

– Верно. Но вы окажетесь в крайне неловком положении, если их останки обнаружат в вашем доме, а когда трупы начнут разлагаться, запах может навлечь визит официальных лиц.

– Согласен. Тогда, наверное, вырою яму поглубже и закопаю их.

– Но поблизости вы этого сделать не сможете, а они чересчур громоздки, чтобы тащить далеко от дома.

– И здесь вы правы. Может быть, у вас есть какие-нибудь соображения на сей счет?

– Нет, – просто ответила она, отпивая шерри.

Я гавкнул, и взгляды их обратились ко мне. Я кивнул на часы. Вот-вот должна была наступить полночь.

– Кажется, у Снаффа есть предложение, – заметила она.

Я кивнул.

– Ему придется подождать еще несколько минут.

– А я не хочу ждать, – внезапно повернулась ко мне Серая Дымка.

– Кошки, обычное дело, – ответил я.

– Что ты замыслил?

– Можно оттащить их к дому Оуэна и засунуть в его плетеные корзины. Потом закинем их на тот здоровый дуб, подожжем и сделаем ноги.

– Снафф, но это абсурд.

– Спасибо, что одобрила мою идею, – сказал я, – Сойдет за отличную хэлловинскую[7] шутку, правда, чуть-чуть рановато, но ничего.

Часы пробили двенадцать раз.

Люди купились на мое предложение, и мы отправились претворять его в жизнь. И, о враги, и, о друзья, огонь в ночи расцвел.

Тарам-парам-парам.

25 ОКТЯБРЯ

Прошлой ночью, после проделанной работы, Джилл вернулась вместе с нами и помогла привести в порядок дом. Пока они распивали шерри, мы с Серой Дымкой потихоньку выскользнули на улицу и побежали к дому викария. Окна кабинета были ярко освещены, на крыше, рядом с каминной трубой, засунув голову под крыло, дремала Текила.

– Снафф, я пошла за этой проклятой птахой, – заявила Дымка.

– Не знаю, стоит ли. По-моему, время не самое подходящее.

– А мне плевать, – ответила она и исчезла.

Я остался один. Долгое время я оглядывался по сторонам, но ничего не происходило. Внезапно на крыше поднялась какая-то возня. Послышалось царапанье коготков, вверх взлетел шквал перьев, и Текила, ругаясь во все горло, умчалась в ночь.

Серая Дымка спустилась по водосточной трубе и подошла ко мне.

– Неплохая попытка, – одобрил я.

– Да ну. Я была неуклюжа. Она быстро отреагировала. Черт!

Мы направились назад.

– Так или иначе, пара бессонных ночей ей теперь обеспечена.

– Будем надеяться, – ответила она.

Прибывающая луна. Сердитая кошка. Перо на ветру. Осень наступает. Трава пожухла.

Утро принесло новое развитие нашей вчерашней шутки. В дверь поскреблась Дымка и, когда я вышел, сказала:

– Пойдем-ка со мной. Я послушался.

– А в чем дело?

– Вокруг дома Оуэна пасется констебль со своими помощниками, осматривают следы вчерашнего пожара.

– Спасибо, что зашла за мной. Пойдем полюбуемся. Заодно повеселимся.

– Кто знает, – загадочно произнесла она.

Когда мы добрались до места, я понял намек, заключавшийся в ее последней фразе. Констебль и его люди вышагивали вокруг дуба, что-то замеряя, обыскивая каждую травинку. Обугленные остатки корзин и того, что в них находилось, были свалены на лужайке. Однако всего было четыре корзины, а на дерево мы затаскивали только три, это я хорошо помнил.

– Ой-ой, – вырвалось у меня.

– Вот именно, – подтвердила Дымка.

На земле лежало три обгоревших монстроподобных тела, а вот четвертый труп был самый что ни на есть человеческий.

– И кто это? – поинтересовался я.

– Оуэн собственной персоной. Кто-то засунул его в корзину и подпалил.

– Замечательная идея, – заметил я, – хоть и заимствованная.

– Смейтесь, смейтесь, – раздался над нами чей-то голосок. – Не ваши ведь хозяева погибли.

– Прости, Трескун, – сказал я. – Ну не могу я испытывать симпатию к человеку, который когда-то пытался отравить меня.

– У него были свои тараканы, – признал бельчонок, – но его дуб был лучшим во всей округе. А сколько желудей погибло прошлой ночью!

– Ты не видел, кто это с ним так?

– Нет. Я тогда встречался с Ночным Шорохом.

– И что ты теперь собираешься делать?

– Запасаться орехами. Зима будет долгой, а крыши над головой я лишился.

– Ты мог бы присоединиться к Мак-Кабу и Моррису, – предложила Серая Дымка.

– Нет уж, лучше я последую примеру Ползеца и выйду из Игры. Она зашла слишком далеко.

– Ты не в курсе, кто-нибудь, случаем, не прихватил оуэновский золотой серп? – спросил я.

– На улице я его не видал, – ответил он. – Хотя он может оказаться и в доме.

– Ты можешь пробраться в дом?

– Да.

– У Оуэна был какой-нибудь тайник, где он обычно хранил серп?

– Да.

– Может, ты проверишь, там ли он?

– С чего бы мне это делать?

– В один прекрасный день мы тоже можем тебе понадобиться – объедки, прогнать хищного зверя…

– Я бы предпочел в обмен кое-что другое, – заметил он.

– Что же?

Трескун спрыгнул с дерева, но вместо того, чтобы сразу приземлиться, он, казалось, завис в воздухе и медленно опустился на землю.

– Так ты, оказывается, из летяг, вот уж не знала, – удивилась Дымка.

– Да нет, – ответил он. – Хотя приемы те же.

– Не понимаю, – мотнула головой кошка.

– До того времени, как Оуэн отыскал меня, я был обыкновенным, немного придурковатым собирателем орехов, – начал Трескун. – Почти все белки таковы. Мы знаем, что от нас требуется, чтобы выжить, и больше нас ничто не волнует. В отличие ото всех вас. Он сделал меня умнее. Обучил некоторым приемам – вроде того парения. Но не бесплатно. А теперь я хочу получить назад то, что когда-то мне принадлежало, и вернуться к прежней жизни, снова стать беззаботным зверьком, которому плевать на всех открывающих и закрывающих вместе взятых.

– И дальше что?

– В обмен на знания я отдал кое-что и теперь хочу вернуть это.

– Что именно?

– Посмотри на землю рядом со мной. Видишь что-нибудь?

– Ничего не замечаю, – пожала плечами Серая Дымка.

– Я не отбрасываю тени. Он забрал ее. И уже никогда не отдаст, потому что мертв.

– День сегодня пасмурный, – начала было Дымка. – Трудно что-либо утверждать.

– Поверьте мне. Уж я-то знаю.

– Я верю тебе, – сказал я. – Иначе с чего бы тебе так убиваться. Но что такого особенного в тени? Зачем она нужна? Какая тебе от нее польза? Ты все равно постоянно прыгаешь по веткам, тебе ее даже не видно.

– Здесь другое дело, – объяснил он. – Вместе с тенью ушло еще кое-что. Мои чувства притупились. Раньше какие-то основные вещи я просто знал: где растут лучшие орехи, какая погода будет завтра, где в положенное время соберутся наши дамы, как времена года перетекают одно в другое. А теперь мне приходится задумываться обо всем этом. Конечно, я могу вычислить подобные вещи логическим путем и научился строить какие-то планы – на такое я был раньше не способен. Но я лишился того, что и так знал, не тратя времени на раздумья. И много думал об этом. Мне не хватает этих маленьких предчувствии. Уж лучше я превращусь в обычную белку, чем останусь таким, как сейчас. Вы смыслите в магии. Такое немногим под силу. Я поищу серп, если вы снимете с меня теневое заклятие, наложенное Оуэном.

Я взглянул на Серую Дымку.

– Никогда не слышала о таком, – покачала головой она.

– Понимаешь, Трескун, магические системы бывают разные, – сказал я. – Это лишь форма, в которую облечена сила. Мы не можем знать всех видов магии в мире. Я понятия не имею, что такое Оуэн сотворил с твоей тенью и, скажем так, интуицией, не считая остальных подсознательных штучек. И пока мы не выясним, где сейчас твоя тень и как ее вернуть, боюсь, мы ничем помочь тебе не сможем.