Александра Севостьянова - Девочка Страница 4

Дверь медленно и тяжело, но тихо, казалось, герметично, закрылась за мной и я подслеповато прищурился, оказавшись на пыльной, прогретой солнцем улице. Подумав с минуту, я решил зайти на работу, узнать, что к чему и не пора ли мне прервать свою "болезнь".

В офисе остались только две девушки... Хм. Застарелые курицы с волосатыми ногами, как таких можно называть девушками? Я поздоровался, любезно улыбаясь, справился куда испарился начальник, узнал насчет планов до конца недели и плюхнулся в кресло подле компьютера. Hа моем рабочем месте я недовольно заметил следы недавнего "банкета". Пятна от кружек (сколько раз я просил не ставить на мой стол посуду без подставок!), крошки, пепельница полна окурков... Ведь весь этот беспорядок так легко можно было ликвидировать в течение десяти минут! Впрочем, это мелочи. Пусть радуются жизни... Жалко только монитор заляпали.

Почта вся, как на зло, представляла собой репортажи новостей и никому не нужный рекламный мусор. Отправил парочку писем знакомым, набросал макет рекламы для нашей организации и проверил работоспособность компьтеров в офисе. Сказал, что скоро выйду, что чувствую себя уже значительно лучше и оставлять какие-либо сообщения шефу не имеет смысла.

Бросил дежурную улыбку, глядя на стену, поверх этих пустых голов, устало щелкающих мышками в процессе игры в "Линии", попрощался и пошел домой. В свою "холостяцкую берлогу", как считают эти желчные сплетницы. По пути решил зайти, заплатить за квартиру.

Приготовил себе сою, позвонил товарищу, предложил пойти вечером в бар. Мой друг удивился (на его памяти, по барам мы ходили всего ничего, да и не по моей иницативе), но приглашение принял. Кажется ему тоже нужно было немного отдохнуть, тем более к ним приехала в гости мама его избранницы и он успел порядком от нее устать.

======== Глава десятая.

Ян, тот самый товарищ, с которым я хотел отправиться в бар, перезвонил через полчаса, сказал, что не сможет составить мне компанию. Я сказал, что все в порядке, но на душе было так погано, будто бы меня окружило стадо, табун, прайд кошек, рваных, драных, грязных, голодных и орущих. Дерущих когтями. Было мерзко. Я подумал... оделся и направился в клуб, в котором я впервые держал за руку Марию.

Hочной город полон огней. Фары, неон, фонари, лампы... До неприличия весело смотрится. Я смотрел себе под ноги. Hа то, чтобы поднять голову, у меня не хватало моральных сил. Устал. Я слишком устал. Поймал автомобиль, молча доехал до клуба, расплатился, молча вошел. Молча оплатил проход, молча был впущен, молча поднялся, молча, просочился сквозь толпу к бару. Заказал хайбол. Потом еще водку... Еще... Смотрел на живеньких барменов, на пьяные абсолютно детские лица за столиками в углу, в клубах сигаретного дыма... Медленно по желудку разливалось жжение, слабели губы, веселело в глазах. Скулы уже не были так напряжены. Тут меня потянуло в сторону танцующих. Мелодия обтекала меня с ног до головы, я чувствовал такую потрясающую тяжесть и, в тоже время, мягкость (словно бы те самые особенные маргарины, которые носят название бутербродных) пространства... Тянуло из стороны в сторону.

В желудке чувствовалось что-то острое, неловкое, как будто бы я и вправду проглотил утюг. Тяжелый и горячий. Впереди какая-то девчонка крутила задом так... Я почувствовал, что я готов заняться сексом со всем миром этих мягких, маленьких и упругих, нежных бежево-персиковых тел. я протянул руки к ее до умопомрачения туго обтянутым латексом бедрам, привлек к себе, развернул и жадно, для самого себя неожидано, принялся целовать. У нее были горячие сухие губы, немного соленый вкус во рту и огромные удивленные глаза. Узкая спина, четкие лопатки, круглая грудь, талия, мышцы пресса, мускулистые бедра, круглый лобок, снова пресс, грудь и шея с мягкими волосками ниже затылка... я схватил ее за руку и потянул прочь с танцпола. Мы упали в углу, в том месте, которое зовется у них "Chillout". Мягкое ковровое покрытие, пыльное и исхоженое не одной сотней ног, залежаное и засиженое не одним десятком тел... Я целовал ее, ласкал и вдруг почувствовал, что за черт! Ее ладонь сжимает мой член.

Hа меня это подействовало отрезвляюще. Я пробормотал "Извини...", застегнул штаны, Заправил в них майку, встал и вернулся к бару.

Все выпитое сделало мой язык таким противным... было ощущение, что во рту ненужная тряпочка. В голове гудело и все тянуло лечь. Одному. Ложился. Хотелось лежать вдвоем. Вставал. Ходил в сортир, засовывал два пальца в горло, давил на корень языка... Потом просто напросто отключился, подбородком опираясь на унитаз. Услышал, как в дверь колотят ботинком, кое-как шатко встал, выбрел из кабинки, потащился на танцпол, попросил закурить, сел в угол на пол у мусорного бака, уронил голову, а потом и сам завалился на бок. Обжег запястье. Глаза наполнились слезами от боли. Я лежал. Мне просто не хотелось ничего.

Я очнулся. Hе знаю, сколько времени я провел у бака с битыми бутылками и окурками. Hа танцполе было всего несколько человек, музыка была дикая, агрессивная, с ужасным ритмом, а они орали, дергали ногами, скакали, напрыгивали друг на друга... Я встал, шатаясь, взгромоздился на подобие пуфа, расчитаное, предположительно на двух сидящих персон, потому что в диаметре площадь для сидящего была немаленькой. Упер руку в щеку, долго смотрел себе под ноги, потом встал и направился к выходу. Hа моем пути чья-то рука легла мне на плечо и пьяное, красное, опушее лицо с полными малиновыми мокрыми губами и влажными, теряющими общую направляющую, глазами, ухмыльнувшись притянуло меня к себе. Что-то промямлив, мой новый знакомый потянул меня к бару, мы уселись, он закурил, угостил меня, протянув мне попутно еще стакан джина. Я выпил, глазам стало жарко и из угла рта на грудь через некоторое время у меня потянулась слюна. Мой друг доливал мне еще и еще... из моих пальцев выскользнула сигарета и я упал на стойку бара лицом...

Меня выволокли из клуба два охранника. Я отшатнулся от них, меня потянуло в сторону, ноги неестественно двигались и глаза видели землю, мелькающую так быстро... Я обнял голову руками, согнулся, упал и уснул за будкой высокого напряжения.