Скверная жизнь дракона. Книга пятая - Александр Костенко Страница 63

В самой ехидной форме пожелав нутону приятного аппетита и не поперхнуться за ужином — я направился ко входу в барак, едва справляясь с подступающим смехом и не без труда гася улыбку.

Остальные ученики ещё не успели вернуться с лекций и в коридорах сновали лишь дети-невольники. Одну из девочек со шрамом на лбу я жестом подозвал к себе. Та быстро подбежала, но не вплотную, держа почтительную дистанцию.

— С возвращением, господин Ликус, — она хоть и постаралась улыбнуться, но её ожидающее выражение лица говорило само за себя.

— Ну, и где назначают невольников?

— В зданиях таких больших, круглых, вы там ещё книги заказываете, — протараторила девочка на одном дыхании, даже не пытаясь скрыть радость в голосе. Но стоило ей закончить, как она что-то вспомнила, опустила взгляд и обиженно надула щёки. И тут же опять что-то вспомнила, вновь заулыбалась и с надеждой посмотрела на меня. — Вы сегодня уже не успеете, там только до ужина можно. Но я и завтра здесь буду работать. Завтра пойдём, да?

Я прыснул от столь неприкрытой наглости. Малышка засмущалась, а мочки её ушей покраснели от стыда. Деваться некуда, так что я согласился на завтрашний день, заодно спросил Улу о странной суматохе в академическом городке.

— Мастерская взорвалась, — та удивлённо захлопала глазами, будто забыв, что я уезжал из академии.

— Как, взорвалась?

— Бух, — Ула вскинула руки, — и нет мастерской.

Я не нашёл ничего умнее, чем удивиться и ошарашенно закивать головой.

— Но они всегда здесь взрываются. Раз в два налима взрываются, иногда даже раз в один налим.

— Из-за чего?

— Не знаю, — малышка пожала плечами, а мне, почему-то, стало немного боязно.

Договорившись, что завтра до обеда схожу в задние лекторума и назначу Улу себе личным невольником, как бы это скверно ни звучало — я заодно попросил её предупредить брата, что завтра она принесёт ему огромный список вопросов.

В ожидании приглашения на ужин я только и сидел в кресле, глядя в одну точку и размышляя над услышанным. Взрыв мастерской — это должно быть экстраординарным событием, но реакция Улы говорила об обратном, словно мастерские здесь взрываются как кукуруза на раскалённой сковороде. И это ещё скверное предчувствие, усилившееся после разговора с девочкой — оно такое же, как в Магнаре. Моя паранойя никогда не ошибается, она уже не раз спасала мне жизнь — но что приключилось в этот раз? Неужели это связано с моим вызовом к Густаху? Вряд ли, иначе бы меня уже под конвоем вели в магистрат. Стало быть, меня вызывают из-за нашего разговора о заллаях и церкви? То же странно, ведь мы и так договорились увидеться по первой же возможности. Тогда в чём дело? Из-за книг? Неужели… Ай, в скверну всё это. Сколько ни думаю, сколько ни размышляю, а легче не становится, только ещё сильнее паршивое чувство усиливаю.

Когда в коридоре поднялся гам и топот ног, а детский голос из-за двери пригласил меня к ужину — я успел чуток отдохнуть и уже не ходил как старая кляча, всё время опираясь на посох.

Столовая в этот раз мне показалась иным миром настолько, что я потерялся и не знал, куда сесть и что вообще делать. За прошедшие двадцать дней клаша, пока я мотался в Магнар и обратно, Эльта окончательно подружилась с двумя подругами и теперь они втроём о чём-то весело щебетали за дальним столиком. Фанул и Талия хоть и тоже расселись по разным компаниям, но в отличие от Эльты заметили меня, коротко кивнули и, почему-то, грустно улыбнулись. Но сколько бы я ни разглядывал головы в зале, но так и не смог рассмотреть Нобла. И это мне крайне не нравилось.

Первой из столовой вышла Талия в компании двух парней и ещё одной девушки. Договорившись встретиться с друзьями позже, она медленно приблизилась ко мне, стараясь удерживать взгляд на моём лице. Последнее удавалось ей с трудом, судя по подрагивавшим губам.

— Здравствуй, Ликус. Как поездка прошла? В дороге никто не напал на караван?

— Напал, но…

Мысль прервалась. Я совсем запамятовал про нападение гоблинов и девушку нутона. Неужели ей не хватило разборок в ратуше, и она доложила о случившемся в академию?

— Там была одна неприятная история, но ничего серьёзного. Скажи, а Нобл где?

При упоминании дворфа чуть полноватая остроухая дёрнула плечами, потупив взор.

— Ты же вчера поздно приехал, да? Ещё не слышал ничего?

— Ты о чём? — в груди похолодело, сердце застучало через раз.

— Мастерская, в которой…

— Приехал? — раздавшийся чуть надменный голос перебил Талию.

— Привет, Эльта.

— Привет, — остроухая с блондинистыми волосами посмотрела на Талию. — Уже сказала?

— Нет, не успела.

— Ну тогда скажу я, — Эльта пододвинулась и, набираясь духу, то сжимала тонкие губки, то отводила взгляд в сторону.

— Так, что случилось?

— Нобл погиб, — коротко отчеканила блондинка. Внутри меня что-то ухнуло, холодок пробежал по груди.

Нобл работал в той самой мастерской, взорвавшейся неделю назад. Днём, когда улицы академического городка полнились разумными и приближалось время обеда — раздался оглушительный взрыв, разметав крепкое здание как пушинку, а с неба посыпались окровавленные камни и доски. Пострадало очень много разумных в тот день, а проходившие рядом с мастерской — умерли, убитые разлетевшимися камнями защитной стены. Ими мастерские окружали специально, чтобы защитить прохожих в случае взрыва, но в этот раз он был настолько сильным, что размотал укреплённый магией забор как детский кулич из песка и камни со страшной силой полетели в прохожих. Восемь погибших учеников различных годов обучения и два мастера в здании: а так же семь невольников, три ученика и один мастер на улице; и огромная воронка на месте мастерской — вот последствия взрыва недельной давности.

— Тебя из-за этого вызывают? — обе эльфийки вцепились в меня взглядом.

— А я-то тут причём?

— На тебя же скверна не реагирует и эти… на груди… — Эльта пальцем показала на мою грудь.

— А это тут… — вместо разглагольствования я отогнул пояс и достал подаренный Налдасом ножик. — А его оценивал в Магнаре. И другие вещи тоже оценивал. И в Луцке оценку куртки проводил. Ничего не взорвалось.

— Я… — эльфа с серёжками-гвоздиками потупила взор, а Талия взглядом металась от ножа на мою грудь и обратно.

— Почему вы решили, что я виноват в произошедшем?

— Ты помогал Ноблу с кристаллами, — Талия сложила руки на груди.

— Помогал, но это безопасно, — я потряс ножиком, на что Талия опустила взгляд.

— Наверно, из-за Носка, — к нашей компании подошёл Фанул. Только сейчас я заметил, что на нашу компанию подозрительно косились некоторые ученики.

— Ну а это веснушчатое недоразумение тут каким боком?

— Его с прошлого ракта никто не видел, а ты обещал его в скверну утащить, — голос Эльты высох и лишился сил, будто бы она боялась услышать ответ.

— Да плевать мне на него. Я сам, как в день поступления пересёкся с ним, церковником и благородным, так вообще больше его не видел.

— Тогда, зачем в первый же день? Что случилось? — продолжала давить Эльта.

— А я знаю, что слу…

Я замолчал, опять вспомнив про нападение гоблинов. Пришлось вкратце рассказать троице о случившемся и о том, что выжившая девушка имела ко мне известную претензию.

— Она ещё в городе могла пожаловаться в магистрат? — Эльта не столько спрашивала, а сколько приходила к какому-то умозаключению.

Я же останавливаться не собирался. Их уверенность в моей вине настолько выбешивала, что аж было противно смотреть на эту троицу. Да и какой смысл ждать вечера, если могли потребовать явиться утром? И не к наставнику, а сразу в магистрат.

— Меня могли вызвать из-за исполненных заказов в гильдии авантюристов. Вдруг наставнику срочно нужно получить от меня полный отчёт?

— Нет, Ликус, мы понимаем, тебе… — Талия уже чуть успокоилась и теперь в своей привычной манере а-ля «любящая мама» пыталась нас всех примерить.

— Плевать, — я устало махнул рукой. — Меня наставник ждёт, а здесь мы собираем лишние глаза. Вернусь и поговорим. Я отключу сигнальный контур в первой комнате и…

— У меня встретимся, — возразила Эльта. — У меня нет контура в первой комнате.

На этом мы и порешили, молча направившись к лестнице и так же молча разойдясь по этажам. Случившееся с Ноблом и этот разговор так сильно давили мне на сознание, что я забыл обо всё на свете: и про заказанный чай Густахом, и про подарки ребятам, и про розовые оболочки. Лишь взял плащ, обувь и побрёл на первый этаж к входной двери, всё время размышляя над сегодняшним днём.

Скверные новости. Как же так могло случиться, что мастерская взлетела на воздух? Какая-то ошибка, или злой умысел? Да и на смерть